Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
– Я?.. – растерялся Костя, и Верка сжала его руку, а потом подтолкнула, словно благословляя на подвиг.
– Ты, ты, – усмехнулся атаман, – кто же еще? Больше у нас в деревне Константинов Семеновичей нет.
– Хорошо, – сказал Костя и вышел вперед, положив руку на желтую кобуру. – Беру всех!
Толпа помолчала, переваривая услышанное, а потом зашумела, как водопад на Зыби.
– Вот это дело! Вот это молодец! Это по-нашему! По-теленгерски! Пущай отмоются, а там поглядим!
– Может, забудем позор-то!
– По справедливости!
– Молодец, Костя!
– Отлично! – скомандовал Рябой, подняв в руку, чтобы смолкли крики. – А этих надо убить, иначе нашей деревне не существовать!
– Сделаем, Кондратий Александрович! – пообещал Костя и очень был уверен в своих словах.
– С Богом, дети мои! – визгливо благословил их отец Валериан Федорович, как всегда пьяный и веселый.
* * *
Через полчаса они уже трусили вдоль следа, хорошо заметного на песчаной почве – четкие отпечатки рифленых подошв армейских берцев. В лесу же дело пошло хуже, хотя было ясно, что беглецов двое и что они держат путь вдоль реки Парашки. Двигались они как-то странно, не маскируя свой путь, иногда словно нарочно ступая в грязь, чтобы оставить четкий отпечаток. Да и шли медленно, с частыми остановками. Правда, вначале бежали, а потом сдохли, как рыба на песке.
– Дыхалки не хватило, – со знанием дела заметил Чебот. – Сейчас нагоним. – И словно в подтверждение, коснулся «плазматрона». – Атаман, куда они денутся?!
– А это что?
– Кровь, – уверенно сказал Чебот, разглядывая красное пятно на сосновых иголках.
– Отчего бы? – удивился Костя. – Хм… они же мертвяки?..
Собственно, и это замечание не укладывалось в рамки логики: с одной стороны, кровь из убитых давно вытекла, а с другой – вроде как снова появилась. Было чему удивиться.
– Кайманы, однако, – многозначительно заметил Чебот.
Костя соскочил с лошади. Не вызывало сомнения, что кровь была свежей. У него складывалось впечатление, что беглецы не маскируются не потому, что не боятся, а потому, что не могут, словно их действия похожи на поведение безумного каймана, убитого в деревне. Да и передвигаться они стали быстрее.
Преследователи сгрудились, во все глаза разглядывая пятно крови. Костя давно уже ожидал, что горе-войско вот-вот задаст стрекача – слишком встревоженными они выглядели, хотя было ясно, что у беглецов и оружия-то нет. А дело заключалось в том, что всех настращал и разжег в них слепое суеверие вначале Рябой, который принялся рассказывать всякие чудеса о людях-кайманах, а потом – дед Арсений, когда-то воевавший против них. Он-то, собственно, и подтвердил неясную тревогу Кости. Оказалось, что каймана убить крайне сложно, что его надо или сжечь дотла, или голову с плеч долой, да так, чтобы она отлетела метров на сто.
– А то, бают, что они голову находят и на место прикладывают, а в остальном обычные люди… – вспоминал дед Арсений и крестился, суеверно оглядываясь на маковки церкви.
И все тоже крестились и кланялись в сторону церкви, будто только она могла защитить и отвести страшные напасти.
– Что же ты раньше молчал? – с укором спросил Рябой, словно осознав свою тактическую ошибку: надо было вначале народ расспросить и выведать у него, кто такие эти самые мертвяки, а только потом закатывать поминки.
– Так начальству ж виднее… – сконфузился дед Арсений. – Кто ж знал, что это кайманы? Я уже стал забывать, какие они, супостаты. Эти… как их?.. Мутанты, одним словом. Нам капитан Давыдов так и говорил: «Мутанты это, ребята. Жалости к ним не испытывайте, иначе хуже будет».
Все, кто его слушал, тихонько ахнули. Бабы принялись было голосить, но на них цыкнули.
– Вот поэтому и проиграли, эхе-хе… – сокрушенно произнес Рябой. – Воюй теперь с ними. Сколько народа положили.
– То-то и оно, – согласился дед Арсений. – Куда ж деваться? Теперь нам только партизанить и осталось.
Должно быть, в тот момент горе-войско и пожалело, что ввязалось в авантюру. Как бы хуже не стало, должно быть, прикидывали они и ехали молча, словно на казнь тащились. Теперь каждый из них думал: «Лучше бы я промолчал, отсиделся бы в деревне, а на День Святой Троицы, глядишь, деревня уже забыла бы наши прегрешения и мы бы, как прежде, с девками ходили в клуб на танцы». И неприязненно поглядывали на самоуверенную спину Приемыша, который сидел в седле, как влитой, и покачивался себе, знать не зная об их тревожных сомнениях. Железный он, думали они со злостью, такого соплей не перешибешь! Недаром его Рябой выбрал.
Было часа два ночи. Солнце висело над горизонтом, и его пологие оранжевые лучи давали достаточно света, чтобы разглядеть следы беглецов.
– Один тащит другого, – сообразил Костя, спрыгивая с лошади. – Видишь борозды?
– Я тоже хотел об этом сказать, – согласился Чебот, объезжая жимолость, чтобы лучше разглядеть следы.
Дрюндель, который давно уже забыл о своей привычке ржать по поводу и без повода, добавил, испуганно выпучив глаза:
– Что теперь будет?..
Остальные, вытянув шеи, трусливо таращились на кровавый след. Страх сковал их волю, парализовал разум. Всего-то крохотное пятнышко, подумал Костя, а уже в штаны наложили. А что будет, когда настоящих мертвяков увидим? И вдруг догадался: оживают они, точно оживают – все быстрее и быстрее. Вот откуда кровь-то и появилась. Неаккуратно, неаккуратно. Сейчас мы вас и прищучим. Не может быть такого, чтобы не догнали на лошадях-то!
– Вперед! – скомандовал он, прыгая в седло.
Боялся он только одного: что все получится не так, как они планировали. Впрочем, чего зря дрожать, успокаивал он себя, кайманы не вооружены, а у нас два «плазматрона», «тулка» и мой пистолет. Да с таким арсеналом настоящий бой можно принять. Однако через пару километров, когда заметил на тропинке уже цепочку кровавых капель, окончательно усомнился в своих выводах: вдруг кайманы еще чем-то обладают, чего мы не знаем? А потом сообразил, что дело дрянь, что кайманы не только оживают, но и бегут быстрее, чем мы движемся. Регенерируются, вспомнил он. Так это называется. Читал в энциклопедии. Ему хватило ума не сообщить об этом открытии даже Чеботу, потому что Аники-воины разбегутся кто куда, хотя, может, это и к лучшему: баба с возу – кобыле легче. Сомнения только укрепляли его дух, оказывается, надо думать и делать правильные выводы, и тогда ты обретешь ясность мышления.
Еще километров через пять лесная дорога вывела их из чащи. Справа тянулось бесконечное гнилое болото, поросшее ивняком и ольхой. Поперек болота в лесную даль убегала старая высоковольтная линия. За долгие годы высоченные опоры покосились, а некоторые вообще упали в топь, и мужики ходили сюда за дармовым металлом.
– За реку пошли, – сказал Чебот, и они, не сговариваясь, остановились.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
