Книга Нобели в России. Как семья шведских изобретателей создала целую промышленную империю - Бенгт Янгфельдт

Мастерская Нобеля производила паровые двигатели, станки и другую продукцию для российского рынка, но работать приходилось в сложных условиях. Поступающее из‑за рубежа сырье, такое как чугун и кованое железо, облагалось высокими пошлинами в целях поддержки уральских металлургических заводов. При этом готовое машинное оборудование было беспошлинным. Как и другие российские машиностроительные заводы, мастерская в высшей степени зависела от государственных заказов. Несмотря на сложности и ограничения, Иммануилу удалось сделать состояние, которое, по его собственным словам, в 1853 году составляло 277 тысяч рублей серебром, что соответствует почти полумиллиарду рублей сегодня.

Именно правительственные заказы обеспечивали богатство Иммануила, и именно они побудили его в 1850‑х годах расширить машиностроительный завод. Причиной была разразившаяся в 1853 году Крымская война. Катализатором послужил спор между Францией и Россией о праве католиков и православных на святые места в Палестине (входившей в состав Османской империи), но в действительности конфликт касался контроля над Босфором.

Главные сражения шли на Черном море, но вскоре в арену боевых действий превратилось и Балтийское море. В марте 1854 года Великобритания объявила России войну, и летом 1854 года в Балтийское море вошли британские военные корабли при поддержке французской эскадры. Достаточно устаревший русский флот избегал столкновений в открытом море и активно использовал тактику минирования вод, окружавших Кронштадтскую крепость и крепость Суоменлинну около Хельсинки.

Заработная плата тех, кто выкладывал мины в Свеаборге (Суоменлинне) в период с 3 по 18 апреля 1855 года

Заказ на производство мин сначала достался конкуренту Иммануила – Якоби, который в 1852 году провел успешные испытания улучшенной версии своей гальванической мины. Однако производство гальванических мин в достаточном для военных целей количестве оказалось затруднительным, и правительство обратилось к Иммануилу. Первый договор на шестьдесят тысяч рублей серебром был подписан 15 апреля 1854 года. По техническим и экономическим соображениям произведенная мина являлась упрощенной версией той, права на которую Иммануил продал государству в 1842 году.

Поскольку людей, способных обращаться с минами, было мало, Иммануил сам помещал детонаторы в бочонки перед их установкой. Чтобы следить за теми, кто расставлял мины, и во избежание языкового барьера с военным руководством по договору в распоряжение Иммануила были предоставлены два шведско– и финскоязычных офицера. В качестве помощи отцу контроль и наблюдение также осуществляли Людвиг и, главным образом, Роберт (который также вел учет и бухгалтерию). Как видно из иллюстрации на следующей странице, люди, устанавливающие мины, были исключительно шведскоязычными.

Людвиг и Альфред в 1854 году

Роберт

Одним из весомых преимуществ нобелевских мин было то, что им не требовалось управление с суши при помощи электрического провода, поэтому устройства могли быть заложены до того, как ляжет лед. В связи с этим мины Нобеля использовались чаще, чем мины Якоби: из 1865 мин, выставленных в 1854 году (в Кронштадте) и в 1855 году (в Суоменлинне), 1391 мина была нобелевской. Это был первый случай, когда изобретение Иммануила было опробовано в бою. Несмотря на то что вражеские атаки были отбиты, опыт оказался не стопроцентно положительным. Хотя два корабля франко-британской эскадры были выведены из строя в Кронштадте, «опыт боевого использования мин Нобеля подтвердил известные и выявил неизвестные ее недостатки» (по отзыву русского минного эксперта). Из 245 мин, выставленных в фарватерах вокруг Кронштадта летом 1854 года, удалось уберечь только 210, остальные оторвало и унесло течением, в результате чего были человеческие жертвы. Кроме того, из 210 оставшихся мин только 75 оказались в исправном виде. Ситуация в Суоменлинне была схожей.

Причина такого итога связана с несовершенством системы вывешивания и закрепления мин. Кроме того, мины обладали недостаточной взрывной силой: франко-британские военные корабли хотя и получали повреждения, но не были затоплены. Тот факт, что в Кронштадте не было затоплено ни одно вражеское судно, означал для Иммануила не только профессиональное, но и финансовое поражение. По контракту все потопленные корабли, а также те, что капитулировали в связи с минной опасностью, должны были перейти к нему (вместе с грузом). Он имел право продать их российскому государству или сбыть за границу. (В контракте от 20 января 1855 года на дополнительные 1160 мин для обороны Або и Суоменлинны этот пункт был исключен.)

Как отмечал русский морской инженер, генерал-адъютант Александр Берх, нобелевская минная система не представляла собой эффективный способ обороны. Преимущество мины заключалось «в нравственном действии на неприятеля», то есть в эффекте устрашения. Критика Берха недостаточной взрывной мощности подтверждается и в отчете британского вице-адмирала Чарльза Нейпира. В своей книге The History of the Baltic Campaign of 1854 (Лондон, 1857) вице-адмирал хвалил конструкцию мин Нобеля, которая «тщательно держалась в секрете, начиная со времени его первых контактов с Россией». Для британцев такое оружие стало полной неожиданностью. Пороховой заряд в минах, которые удалось поднять на поверхность, был всего четыре килограмма, но заключение Нейпира было однозначным: «При бóльших зарядах пороха не подлежит сомнению, что эта машина окажется обладающей достаточной разрушительной силой, и в случае, когда корабль в контакт с ней вступит вероятно будет ожидать гибель корабля». (Недостаточно мощный для взрыва корабля пороховой заряд был достаточно силен, чтобы лишить контр-адмирала Майкла Сеймура глаза, когда тот по неосторожности коснулся рычага взрывателя мины.)