семью науками, которые должен знать каждый магистр. Когда-то давно Рейквин впервые прочитал о них в книге «Семь столпов знания» и невольно восхитился столь юным и способным умом молодого магистра. Позже, обнаружив надпись «архимагистр Филберт» на титульном листе остроумно написанного трактата «О мирском и божественном», он решил, что неплохо бы когда-нибудь встретиться со столь необыкновенным человеком.
Проводя эльфа до широких деревянных дверей, худощавый юноша кивнул и отправился прочь, не сказав ни слова. Когда Рейквин потянул за железную ручку, то с удивлением обнаружил, что дверь не поддаётся. Попытался толкнуть – то же самое. «А архимагистр не отличается пунктуальностью», – подумал эльф и принялся с любопытством разглядывать орнамент, которым была украшена дверь. Он состоял из символически изображённых семи наук, связанных одной цепью. Вот чаша, так похожая на знак Холара, обозначающая медицину, а рядом с ней весы и треугольник с кругами на углах – юриспруденция и мирология, наука о мирах-обиталищах богов и демонов. Чуть ниже, на левой створке красовались узоры, изображавшие риторику и логику, а на правой – арифметику и алхимию.
Рейквин провёл рукой по резным узорам и тут же услышал голос за спиной.
– Я, помнится, в первый раз тоже впечатлился. И действительно есть чему.
Эльф обернулся и увидел немолодого, но осанистого человека с короткой и пышной седой бородой, обрамляющей лицо от уха до уха. По бурой мантии с серебряным орнаментом, похожим на тот, что был на двери, Рейквин понял, что перед ним ни кто иной, как архимагистр Филберт. Тот в свою очередь добродушно улыбался. В глазах архимагистра было нечто озорное, юношеское, совершенно не вяжущееся с его возрастом и должностью.
– Рейквин из Караниса, я полагаю? Обойдёмся без формальностей. Мне всё равно, бывший ли вы верховный маг или будущий, меня никогда особенно не занимали придворные дела. Лучше пройдём в кабинет и перейдём к делу.
Скромных размеров комната, что лежала за резными дверями впечатлила эльфа куда менее их самих. Шкафы с книгами, большое занавешенное окно и стол с писчими принадлежностями, которые, надо отдать должное, были аккуратно разложены.
– Итак, полагаю, Илберн в письме имел в виду именно вас.
– Думаю, что так, – смутившись, ответил тот.
– В таком случае, могу ли я на него взглянуть?
Эльф передал свёрток, и архимагистр тут же развязал его. Внутри оказалась сложенная в несколько раз бумага и какой-то небольшой предмет, который Филберт тут же спрятал за пазуху. Пока архимагистр читал послание, юношеская несерьёзность в его взгляде всё больше и больше сменялась беспокойством. Закончив, он вздохнул и посмотрел на эльфа, попытавшись вернуть прежнюю улыбку.
– Что ж, благодарю вас за помощь, теперь вы можете славно выспаться. Завтра в порту будет ждать корабль, вас и ваши вещи туда доставят утром.
– Неужели отчёт о небесных телах поверг вас в столь сильное беспокойство? – усмехнулся Рейквин.
– Порой звёзды говорят больше, чем когда-нибудь смогут сказать люди, – невозмутимо ответил архимагистр.
– И что же они сказали на этот раз?
Архимагистр Филберт лишь улыбнулся и вздохнул.
– Вы ведь отправляетесь в Вальмору не просто так, верно? Его величество решил назначить вас новым архимагом.
– Это действительно так, в этом нет никакого секрета.
– А как считаете, почему именно вас Эдвальд Одеринг назначил на этот, вне всякого сомнения, почётный и значительный пост?
Эльф смутился.
– Полагаю, он мне доверяет. На большее мне рассчитывать и не приходится, ведь должность верховного мага занята.
– Вижу, до вас ещё не дошли известия с юга. Архимаг Вингевельд побеждён. Верховный маг Игнат же пропал без вести, а его друг и наставник Маркус Аронтил, бывший декан огня, погиб.
Для Рейквина эти слова оказались громом средь ясного неба. Новость о поражении архимага обрадовала его даже меньше, чем вести об Игнате и Маркусе, хоть он тут же и почувствовал укол совести за такие мысли.
– Рад слышать, что силы королевства одержали верх. Теперь нам не грозит оказаться в армии мертвецов.
– Да, это верно. Теперь, чтобы подобного не повторилось, король решил взять магический мир в свои руки, а потому назначил вас архимагом, – Филберт сделал паузу. – И сделал он это, потому что вам доверяет.
Рейквин кивнул.
– Не сочтите за грубость, но мне кажется, что причина в другом, – архимагистр старался выглядеть как можно более добродушным. – Это вы ему доверяете. И верите, что за верную службу он вознаградит вас, а возможно, и сделает верховным магом снова. Ведь вы весьма болезненно отреагировали на назначение на ваше место Игната.
Рейквин старался не подать вида, но ему было неприятно это слышать. И хуже всего, что, судя по всему, архимагистр был прав. Именно поэтому эльф согласился отправиться в дальний путь без каких-то гарантий вернуться обратно.
– Его величество делает то, что сочтёт лучшим для страны, – ответил Рейквин.
– Не сомневаюсь, – небрежно бросил архимагистр. – Я просто счёл нужным рассказать вам последние известия. Нам обоим пора отправляться ко сну. Но прежде задайте себе два вопроса. Первый: что будет, если король решит, что вы в нём сомневаетесь?
– Избавится от меня, – не задумываясь ответил Рейквин. – Но надеюсь не дать ему повода так подумать.
– Хорошо. Второй вопрос интереснее, хотя вы наверняка могли задаться им и сами. Итак, его величество контролирует Церковь, а с вашей помощью получит ещё и контроль над магами. Кого или что он попытается взять под контроль следующим?
Эльф пожал плечами и сказал, что его клонит в сон и что такое состояние не располагает к размышлениям, после чего попрощался с архимагистром и отправился к себе.
Филберт же остался в кабинете и ещё долго размышлял над посланием верховного книжника, что принёс Рейквин. Илберн не мог написать всё прямо, опасаясь, что эльф поддастся любопытству и распечатает свёрток, но среди пространных описаний созвездий и фаз луны между строк читался тревожный смысл. Ясность же в послание вносил тот самый предмет, который архимагистр сразу же убрал за пазуху, а теперь задумчиво вертел между пальцами: тонко сделанная металлическая фигурка сжатого кулака. Железная длань Калантара.
Глава 5
Тёплый и пасмурный летним вечер сменил душный день, когда в неприметный трактир на Восточном тракте неподалёку от Перекрёстка вошли двое в мешковатой монашеской одежде и капюшонах. На закате небо заволокло тучами. Они грозили вот-вот разразиться дождём, так что неприметные странники, несомненно, не желая
