и первым делом помчалась в деревню. Я весь день наблюдала из теневого подпространства, за суетой, творившейся в селении. И, ругая себя на все лады, надеялась, что причина вовсе не в том, что одна глупая девица, возомнила себя богиней и устроила показательное выступление на глазах дикарей. Хотя считала себя разумной и цивилизованной.
Но нет… мои надежды не оправдались. Лиль, тоже увидевшая «явление Богини», вовсю несла «просветление» в люди. Причем выходило, что именно она призвала Богиню, которую окрестила Великой Матерью. Надо отдать ей должное, зажигать словом людей она умела очень хорошо.
На следующее утро несколько человек из деревни встречали рассвет на нашем берегу.
Ирх недовольно хмурился, ему не нравилось, что Лиль привела сюда всех этих людей. И его грусть передалась мне. Я скучала по тем рассветам, которые мы встретили вдвоем…
А когда солнце вновь поднялось над горизонтом, случилось ужасное… Правила, регламентирующие поведение в исследуемых мирах создавали не зря. И мне не стоило его нарушать. Но было уже поздно… С первыми лучами солнца я почувствовала, что теряю контроль над собой. Истовая вера этих людей изменила меня, и я снова на короткое мгновение стала видимой. На глазах у десятка зрителей.
Слаженный вздох…
— Великая Мать! Это Великая Мать! Богиня!
Истеричный вопль Лель разбил тишину. Ее крик подхватили остальные, падая на колени и воздевая руки в мою сторону.
Мне стало страшно. И я бы в тот же миг сбежала из этого мира навсегда, если бы за то короткое мгновение, когда я появилась в этом мире, не встретилась взглядом с Ирхом… И не поняла, что готова на все, чтобы еще раз увидеть точно такое же восхищение в его глазах.
О том, что это любовь я догадалась не сразу. Это архаичное чувство было мне не знакомо. А когда поняла, было уже поздно, встречать солнце на берег выходила вся деревня. Они воздавали мне почести, называли Великой матерью, пели какие-то гимны и кланялись. Но мне было все равно. Я приходила туда только для того, чтобы снова и снова ощутить восхищенный взгляд Ирха, обращенный на меня. И поначалу даже не обратила внимание на то, что Лиль постоянно крутится возле него.
Только когда у Ирха и Лиль родился сын, и я увидела как он смотрит на нее, догадалась, что это значит. Он смотрел на Лиль так же, как я смотрела на него. И от этого внезапно стало больно.
Так я узнала, что такое ревность.
Я хотела уйти, забыть его, но промучившись на изнанке весь день, всю ночь снова провела у их постели… Наблюдая. Только в этот раз не ради исследования старинных ритуалов зачатия. Я всегда считала, что местные делают это просто для продолжения рода, но теперь поняла эта близость и есть проявление той любви, того притяжения, что я чувствую к Ирху.
Впервые в жизни я так сильно завидовала дикарке. И никак не могла справится с этой завистью. Через несколько мучительных ночей, проведенных у постели влюбленных, я решилась.
Если за вмешательство в развитие местной цивилизации меня никто по головке не погладил бы, то за то, что я собиралась сделать, меня ожидало самое страшное наказание — лишение возможности видеть другие миры. Но сейчас это казалось мне такой мелочью… Зачем мне другие миры, если Ирх никогда не посмотрит на меня, так, как на Лиль?!
И одной самой прекрасной ночью я сделала это — вселилась в человеческое тело, заменив ее душу своей. Душа девушки растворилась в небытие и исчезла навсегда. Но я ни единого мгновения не пожалела о том, что сделала. Теперь Ирх смотрел на меня с таким же восхищением, как я на него…
А потом у нас один за другим родилось еще трое ребятишек: Абрегор, Грилор и мое рыжее солнышко — Аддия. Я была абсолютно счастлива и ничего не хотела менять. До поры до времени…
Мой мыслеобраз, как часть моей души, оказал очень большое влияние на тело Лиль. Она перестала стареть. Когда я поняла, что смерть настигнет Ирху и детей раньше меня, я сделала все возможное и невозможное, чтобы не допустить этого. Я смешала наши энергии, чтобы мой любимый и мои детки жили как можно дольше. Такого раньше никто не делал. И результат превзошел все мои ожидания.
Помимо долголетия Абрегор получил дар провидца. Он научился видеть будущее во всех его возможных проявлениях. Грилор стал повелевать людьми, а Аддия научилась прятаться на изнанке миров… У Ирху ничего подобного не досталось, зато он получил возможность чувствовать, когда кому-либо из нас грозит опасность.
И именно это спасло нас. Мы были так счастливы, что не замечали, как наши соседи стали ненавидеть нас за то, что время оказалось не властно над нашими жизнями. И однажды ночью встревоженный Ирх поднял нас с постелей и сообщил, что мы должны бежать из деревни прямо сейчас. Иначе нас убьют разъяренные соседи.
Старший сын Ирхи, которому не досталось моей магии уже давно вырос и жил своей жизнью. Он решил остаться со своей семьей. Он всегда знал, что очень сильно отличается от остальных, и воспринял наш побег, как мне показалось, даже с некоторых облегчением.
Я помню, как в последний раз смотрела на дом, в котором была счастлива так, как никогда раньше. И не знала, что на этом мое безмятежное счастье закончилось навсегда. Больше нигде мы не были в безопасности. В каком бы месте мы не останавливались, но проходило несколько лет и люди вокруг нас начинали замечать, что время не имеет над нами той же власти, что над всеми остальными. И это вызывало зависть. Зависть и стремление уничтожить нас. И нам снова приходилось бежать.
Проходили века. Дети выросли. И однажды решили пойти своим путем. Вместо того чтобы прятаться и скрываться, они решили возвыситься над теми, кто их ненавидит. И обратить ненависть в страх и подчинение. С их талантами не составило труда создать государства, которые они назвали в свою честь.
А потом я увидела, что, несмотря на все мои старания, Ирх все же стареет. И гораздо быстрее, чем наши дети. Я никогда не забуду тот день черный день, когда Ирх ушел навсегда. Я кричала от боли и ярости, но ничего не могла поделать. Время было неподвластно даже нам, созданиям Сущего, душам, призванным сохранять и оберегать созданные Им миры.
Без Ирха мир мгновенно стал чужим, потерял цвета и свет, поблек и стал похож на изнанку. Я не могла найти
