Книга Правду знают ангелы - Ольга Баскова

— Господи, что же с ней могло случиться?!

Эти причитания супруги Скворцовы услышали с порога. За столом Павла сидела измученная женщина средних лет.

— Это Сафонова Людмила Васильевна, — представил ее Киселев. — Пропала ее дочь, Алена. Причем так же, как и Аня Соболева. — Он повернулся к несчастной матери: — Это мои коллеги, оперативник Константин Скворцов и журналистка Екатерина Зорина. Давайте расскажем эту историю еще раз, специально для них.

Сафонова не возражала, однако не сумела вымолвить ни слова: ее душили рыдания. Павел сам начал излагать суть дела:

— Ее дочь, Сафонова Алена, семнадцати лет, вчера отправилась подавать документы в Приреченский государственный университет на экономический факультет и домой не вернулась. Мне удалось выяснить: документы девушка действительно подала, но потом как в воду канула.

— Вы обзвонили всех ее подруг и друзей? — спросила Катя.

Людмила Васильевна снова заплакала и стала сбивчиво рассказывать: разумеется, она обзвонила всех, хотя заранее знала их ответы. Алена не такая девушка, чтобы задержаться в гостях, не уведомив об этом маму, с которой она всегда хорошо ладила. Вот уже несколько лет, после гибели в автомобильной катастрофе отца Алены, у них не было никого ближе друг друга.

— Выходит, последние, кто ее видел, — члены приемной комиссии? — поинтересовался Константин.

Павел кивнул:

— Фотографии Алены у нас имеются.

Поняв, что сегодня женщину уже ни о чем не будут спрашивать, Катя подошла к ней и положила руки ей на плечи:

— Идите домой. Вы далеко живете? Если далеко, мы попросим, чтобы вас подвезли.

— Спасибо, — Сафонова тяжело поднялась со стула. — Хотела у вас остаться: вдруг вы что-нибудь узнаете, да и надежда еще не умерла… А если доченька моя домой позвонит? Не надо меня провожать, мой дом через дорогу. — Она посмотрела на оперативников, вложив в свой взгляд всю душу. — Миленькие мои, если она найдется… Прошу вас…

— Ну конечно, — Павел, поддерживая Людмилу Васильевну за локоть, вывел ее из кабинета. Вернувшись, он включил в розетку электрический чайник, спросил: — Какие предложения?

— С завтрашнего дня берем на прицел вуз, — отозвался Скворцов. — Расставляем повсюду наших, опрашиваем студентов и преподавателей, вывешиваем ее фотографию с просьбой откликнуться всех, кто видел девушку. Петя и Леня прошвырнутся по ее друзьям. Знаете, как бывает… Мать могла о многом не иметь представления.

Он взглянул на жену, которая неожиданно улыбнулась:

— Ребята, а ведь в этом деле я — незаменимая для вас помощница, что бы ты ни говорил, Костик!

— С чего ты взяла? — не понял ее супруг.

— Никто из вас не знает университет лучше меня, — отозвалась Зорина. — Я окончила это учебное заведение всего каких-нибудь четыре года тому назад, поэтому для меня его лабиринты — это родные пенаты, а преподаватели — почти что родственники.

— Слушай, а ведь она права! — восхищенно заметил Павел.

Журналистка фыркнула:

— Представляю себе физиономию шефа, когда я сообщу ему о своем участии в новом расследовании!

— А по-моему, главный редактор Пенкин в курсе, что ты давно уже — наш человек, — предположил Киселев, выключая закипевший чайник. — Чайку не желаете?

Катя взглянула на часы.

— Пожалуй, лучше кофейку, — рассмеялась она. — Ехать домой и ложиться спать бесполезно. Как ты считаешь, мой господин?

Скворцов кивнул:

— На сей раз я согласен с тобой целиком и полностью.

— Значит, завтракаем, — Киселев вытащил из пакета не съеденные за день бутерброды. — Какие есть соображения по новому делу?

— Сразу высвечиваются несколько версий, — откусив громадный кусок от бутерброда, пробормотал с набитым ртом Константин. — Это может быть работник университета, страдающий сексуальными отклонениями, абитуриент, студент или… какой-нибудь тип со стороны.

— Уже в мое время чужаку проникнуть в стены сего заведения было крайне сложно, — возразила Катя. — На входе сидела вахтерша, ей все демонстрировали свои студенческие билеты и пропуска. Если кому-то требовалось пройти без документа, он сначала звонил человеку, ожидавшему его визита, тот перезванивал на вахту, сообщал вахтерше имя и фамилию посетителя. Тетечка выписывала временный пропуск, выдавая его пришедшему только при предъявлении паспорта.

— Значит, абитуриентам тоже выдают временные пропуска? — сообразил Павел.

— Вот именно.

— Утром ваши ребята наверняка сообщат вам еще одну интересную вещь, — продолжала Зорина. — Кабинет приемной комиссии расположен в правом крыле. Там же находятся три гуманитарных факультета: журналистики, филологический и исторический.

— Нужный нам товарищ вполне может быть оттуда, — согласился Киселев. — Молодец, Катька! — Он отхлебнул глоток чаю. — Слушай, езжай-ка ты все-таки домой и выспись до начала занятий. Завтра тебе, как и всем нам, предстоит серьезная работа. Вполне возможно, преподаватели скажут тебе, своей вчерашней студентке, то, о чем они промолчат в разговоре с нами. Так что интервью ты завтра возьмешь аж несколько. Думаю, тебе и самой желательно хорошо для этого выглядеть.

— Умеет убеждать, противный! — Зорина встала, стряхнув крошки с колен, и, поцеловав супруга, направилась к выходу, бросив Павлу: — Ты уж не обижай тут моего.

— Сама доберешься? — После нескольких покушений на жизнь любимой, произошедших за последнее время, Константин не доверил бы ей даже перейти в одиночку дорогу.

— Не беспокойся.

Когда за Катей захлопнулась дверь, оперативники переглянулись и рассмеялись.

— Нам чертовски повезло с таким «сотрудником», — констатировал Павел.