однозначно сказать, что именно произошло, что привело Землю к ледниковому периоду. Но по словам Рондала, это был не метеорит. В итоге вымерли огромные ящеры, благодаря которым в нашей мифологии, в нашем фольклоре остались образы драконов. Может, они, эти драконы, весьма приукрашены, а может и существовали схожие твари в доисторические времена. Только плевались не огнем, а сильно жгучими выделениями. Кто знает. В прошлое вернуться нельзя. Даже Хранителю.
После катастрофы одним людям пришлось спуститься под землю, другие же решили перекочевать в поисках мест, не тронутых истребляющей ладонью катаклизма. Через тысячелетия, когда температура стала повышаться, люди вышли из своих укрытий, однако часть их осталась под землей. Пещеры дарили безопасность. Зачем менять уютные подземелья на опасные равнины? И эти самые подземные жители тоже попали в наш фольклор в виде гномов, краснолюдов, дворфов, кобольдов, сыпыров и чуди белоглазой.
Что же касается высокоразвитых обезьян, то им как виду удалось избежать гибели в период вечного холода. Однако долго все равно не протянули. Их агрессивность не знала предела, поэтому людям, чтобы выжить, пришлось полностью уничтожить высших обезьян.
Но в легенде, рассказанной Рондалом, меня беспокоил другой вопрос. Те наши космические предки продолжали существование и по сей день — это мы, естественно. Тогда почему официальная история ничего об этом не говорит? Нет никаких следов и доказательств прибытия человечества из космоса. Почему мы ничего не знаем о временах до и после межпланетной войны? Неужели случилось еще что-то, о чем не догадываемся, и что стерло огромную часть нашего прошлого?
19
ЛАДОНЬ ПОГЛАДИЛА сухой воздух Треугольника.
Так я стал называть комнату, отразившую в своем интерьере существование трех миров.
Межпространственное нутро раскрылось. Я свил световое щупальце, и оно потянулось через Вселенную в поисках мира под названием Междуозерье. Через пару мгновений мой взор уже парил над хмурым каменным городом под названием Арнолл.
Ночь пала на черепичные крыши — ровно, как и в момент моего первого знакомства с Междуозерьем, хотя в тот момент названия, конечно, я не знал. Улицы тускло освещались масляными фонарями.
По мостовой одного из переулков спешил человек. Иногда оглядывался, прислушивался, и тут же шагал дальше. За ним кралась тень, несомненно, ведущая свое начало от рода человеческого.
Фонарей с каждым шагом становилось все меньше, темных участков переулка — все больше. Тогда тень перестала красться и шумным бегом рванула за целью. Человек, услышав громыхающие шаги, вздрогнул и остановился, в замешательстве глядя на того, кто лишь недавно казался случайным ночным силуэтом. Силуэт вынул нож из-за пазухи, лезвие чуть сверкнуло в тусклом свете звезд. Несколько коротких слов, и на лице человека отобразился ужас. Он развернулся и бросился прочь, бежал, не разбирая дороги.
Через пятьдесят шагов тот, кто недавно скользил тенью по улицам, догнал беглеца и воткнул ему нож в спину. Человек тихо вскрикнул и, застонав, повалился на колени. Выкручивая руки, он шарил по спине, но никак не мог достать до рукояти, торчавшей между лопаток. Тень подскочила, вырвала нож, уперев сапог в спину человека. То повалился плашмя на землю. Последовало еще нескольку ударов. Человек затих. Убийца обыскал тело, забрал что-то и скрылся в ночи.
Увиденное шокировало. Но я не стал препятствовать произошедшему. Дело было даже не в словах Рондала о том, что нежелательно без серьезных причин вмешиваться в ход истории. Поначалу я был настолько заинтригован сценой с крадущейся тенью и перепуганным прохожим, а в итоге настолько потрясен увиденным, что мало чем отличался от обычного уличного зеваки. Совершенно забыл о своих Хранительских способностях.
Потом, немного остыв, я сделал вывод, что поступил правильно. Звучало это, конечно, бесчувственно и даже кощунственно. Но раз бывший Хранитель запретил вмешиваться в дела простых людей… Я поймал себя на мысли, что уже начал абстрагироваться от жителей трех миров, ощущая себя стоящим над, а не рядом.
И что бы ты сделал? Убил убийцу? Ударил бы его молнией? Напугал? Стреножил?
И что дальше?
Примешься отлавливать разбойников во всех трех мирах? Потом начнешь останавливать пьяниц, журить промахнувшихся мимо урны и грозить пальчиком непослушным детям?
Хочешь победить зло? Наказать грешников? Тогда останови Землю, пусть все сойдут.
Много на себя берешь. Ты физически не сможешь контролировать всех. Каждому в голову забраться не получится. А если не можешь исправить все, зачем вмешиваться во что-то одно? Капля в океане человеческих проблем. Тем более не заешь, к каким последствиям приведет вмешательство.
Этот разговор с собой длился недолго. Поначалу, конечно, хотелось бросится вдогонку убийце, но разум давал четкую установку: не нужно, привыкай, таких сцен будет много, внемли мудрым словам тысячелетнего Рондала.
Мой взор скользнул дальше, оставляя позади темные пустынные улочки и переулки, тупички и дворики.
Я снова увидел какого-то человека и пригляделся. Это был юноша. Он лежал на крыше старенького домика и следил за дорогой. В ножнах, пристегнутых к поясу, покоился меч.
«Снова бандит? — подумалось мне. — Похоже, лежит в засаде. Что-то многовато их сегодняшней ночью. Или в этом Междуречье всегда так?».
Я решил вооружиться и переместиться поближе к юноше в надежде, что внезапное появление чужака расстроит все его планы. Не знаю, зачем принял это решение, вопреки собственной же логике. Вопреки наставлению Рондала о невмешательстве. Какой-то душевный порыв, внезапное озарение, любопытство или простая человеческая глупость. Что-то одно из перечисленного.
А что случится? Нападут, убьют, ограбят? За себя я постоять смогу. На крайний случай всегда можно скрыться через портал…
Какой портал? Что ты несешь? Еще начни сотрясать землю и устраивать вселенские потопы. Нельзя выявлять себя. Значит, просто побегу, петляя переулками, оторвусь от преследования и вернусь в Треугольник. Или, может, просто стереть им память? Ладно, хватит! Сориентируюсь по ситуации.
Я создал соответствующую средневековому миру одежду, вложил простенький меч в ножны и принялся плести магический узор. Потом произнес нужные ритуальные фразы и открыл зеленоватый портал в Междуозерье. Прежде, чем сделать шаг, я обозначил нужную точку выхода.
Расчеты оказались безупречны. Я вышел из портала там, где и предполагал, — в конце улицы. Если сравнивать с другими участками ночного Арнолла, то здесь оказалось немного светлее. Фонари светили ярче. Взор мог охватить округу не менее чем на двадцать процентов, по сравнению с дневными ста.
Я зашагал в сторону дома, на крыше которого расположился, по моему мнению, один из бандитов. Конечно, можно проверить, кто он на самом деле, но сейчас не место и не время. Нужно было заниматься проверками, находясь еще в Треугольнике, а не импровизировать в
