взгляд это было невозможно — с дороги виднелись деревья, кусты и крупные камни, но когда они сошли вниз, как по волшебству открылась узкая — едва-едва пройти верблюду — тропинка. Животные были хорошо обучены — шли спокойно, не волнуясь. Через сто с лишним шагов они вышли на относительно ровную площадку, выстланную старой травой и песком. Площадка была вытянута — при более внимательном рассмотрении она оказалась руслом пересохшей реки, что когда-то текла между холмов.
— Здорово, — соскочив с коня, сказал Энимилки. — Спасибо, Арибардан. Ты заслужил награду. Это то, что нужно, тут нас не найдут.
Зума, согласно кивнув, исчез в зарослях — видимо, пошел сторожить дорогу. Возчики сняли с верблюдов тюки, из одного извлекли небольшой складной стул для купца. Тот уселся, посмотрел на небо — оно было усыпано звездами, так что о дожде можно было не беспокоиться. Подозвал Азрика.
— Расскажи мне о себе, Арибардан.
— Я… о себе? — Папсуккаль описал его новый образ в самых общих чертах, а сейчас куда-то делся. Азрик перепугался, хотя внешне пытался не подать виду.
— Да. Я благодарен тебе за помощь, и если мы благополучно выберемся отсюда, то помогу. Откуда ты знаешь про это место?
Слава богу, этот вопрос Папсуккаль ему успел растолковать.
— Когда я удирал от Казза, шел прямо через холмы, поворачивал то влево, то вправо, и наткнулся на это старое русло. Хотел было остаться здесь, но очень уж проголодался. И пошел дальше.
Энимилки кивнул.
— Счастливый случай. Счастливый для всех нас… А как ты попал к этому разбойнику?
— Он напал на караван, с которым я шел… Захватил весь и всех угнал к себе, в долину Араа. Там я ему сказал, кто я такой, и он решил запросить за меня выкуп. Я там пробыл неделю, очень голодал, потом обо мне как будто забыли, и я смог убежать. Два дня скитался по этим местам, прятался, потом вышел к храму, а там встретил вас.
— А откуда ты сам?
Этого вопроса Азрик боялся больше всего. Он вздохнул, шмыгнул носом, снова вздохнул, потом вдруг ответил.
— Я даже и не знаю.
Брови купца поползли вверх.
— То есть?
— Сколько я себя помню, я путешествовал с отцом.
Самое смешное было то, что в этом месте Азрик нисколько не соврал.
— Он водил караваны с Запада на Восток, а мамы я никогда не видел.
Воспоминание о маме заставило Азрика расплакаться. Купец слегка опешил, потом похлопал мальчика по плечу.
— Ничего-ничего, я тебя понимаю. Мой отец тоже подолгу отсутствовал, почти не бывал дома… и знаешь, меня тоже когда-то давно — наверное, я был чуть постарше тебя — похитили разбойники. Мечтал бы я убежать! Но не смог — меня держали в запертом доме. Как мне было страшно! Потом отец заплатил выкуп, и ему указали, где я — он пришел и освободил меня.
Азрик слушал во все уши.
— Вид у тебя совсем не купеческий, — заметил Энимилки.
— Меня ограбили, это не моя одежда, — без запинки ответил мальчик. Купец кивнул.
— И что же ты теперь собираешься делать?
Они с Папсуккалем обсуждали тот вопрос лишь в самых общих чертах.
— Я бы… хотел вернуться в Тир, к тетке.
— Почему?
Дальше пришлось фантазировать.
— Отец должен был быть в Дамаске, а потом идти в Элам. Я упросил тетку меня отпустить к нему, он сам про это не знает. Это время, что я провел у Казза… скорее всего, он уйдет в ближайшее время, и я его уже не смогу догнать. Я знаю, как его искать в Дамаске, но в пути…
Купец негромко рассмеялся.
— Для своих лет ты очень самостоятельный!
Азрик чуть перевел дух и кивнул.
— Я иду не в Тир, но могу выделить тебе провожатого, и он проводит тебя к твоим родственникам. Как ты на это смотришь?
Азрика словно что-то толкнуло. Он почувствовал, что Папсуккаль рядом.
— Я был бы очень вам за это благодарен, — заученно сказал он.
— Вот и хорошо. Сейчас, я так думаю, нам нужно постараться хорошо отдохнуть. Эй, Зеб, выдай пареньку одеяло!
Высокий раб, пожилой, с добрыми глазами и очень смуглой, почти черной кожей улыбнулся Азрику. Он принес ему толстое красное одеяло и кошму и помог устроиться среди камней. От всех пережитых волнений Азрик совсем ослабел и буквально падал в сон. Однако его разбудил Папсуккаль.
— Что ты ему сказал? Купцу?
— Что договорились, то и сказал. Он обещал выделить мне сопровождающего до Тира.
— Про деньги ничего не говорил?
— Нет, ничего.
Папсуккаль вздохнул.
— Завтра с утра предложишь ему один медальон из тех, что мы выкопали на горе. Скажешь, что стянул его у Казза или одного из его прихвостней.
Азрик сонно кивнул.
— Как там на дороге, все тихо?
— Спи, — откликнулся Папс.
Азрик проснулся глубокой ночью. Энимилки сидел на своем кресле, перед ним стояла крохотная жаровня, он грел руки. Рядом стоял Зума. Мальчик прислушался.
— Прошли мимо в сторону Инеры, сюда даже не глянули, — тихо говорил охранник. — Думаю, скоро повернут обратно. Все хорошо.
— Сколько их?
— Было двенадцать человек.
Энимилки вздохнул.
— Эх, если бы нас было побольше, могли сейчас же пойти в долину Араа отбивать украденное.
Они помолчали. Молчаливая высокая фигура — видимо, Зеб — поднесла им два кубка, они медленно осушили их. Потом Зума поднялся и скрылся в зарослях, Энимилки поплотнее укутался в дорожный плащ. Азрик закрыл глаза, ему было тепло и хорошо.
Утром его разбудили ни свет ни заря. Из разговоров возчиков мальчик понял, что банда вернулась той же дорогой совсем недавно, и Энимилки собирается тронуться прямо сейчас и уйти как можно дальше, при удаче дойдя до самой Инеры. В качестве завтрака Азрик получил половину грубой, но очень вкусной луковой лепешки и пару полосок сушеного мяса. Все это он уложил в свой мешок, потом, вспомнив инструкции Папса, подошел к Энимилки.
— Господин, — несмело обратился он к купцу. — Когда я был в Араа, мне повезло, удалось кое-что прихватить с собой.
— Ты о чем?
— Ну, я так думаю, что воровать у воров не так уж и плохо?
Энимилки усмехнулся.
— Ну-ка покажи?
Азрик протянул ему найденный в земле медальон. Купец взвесил его в руке, подбросил, потом пробежал пальцами по узору.
— Красивая вещица и, судя по всему, старинная. За нее можно выручить немало денег. Повезло тебе.
— Я бы хотел отдать ее вам… в благодарность за то, что вы взяли меня с собой.
Купец вытаращил глаза.
— Да ты в своем уме, парень! Ты сам нам помог, да так, что
