class="p1">– Ах черт, забыл обработать трупы порошком… Прошу прощения. – Грандюмор засунул руку в свою сумку и достал из нее горсть чего-то похожего на желтоватую муку. Алхимик развеял сей порошок по воздуху и зловоние тотчас сменилось приятным ароматом.
Выждав немного времени, Аттанэат переместилась следом за чародеями. Повелительница Штормового Ветра молча прошла ко входу тоннеля. Магистры последовали за ней. Сфера Витольда сияла слабо, дабы не бить по глазам, поэтому часть пути была сокрыта во мраке.
Наконец они пришли к двери, отсекающей путь от того, что было впереди. Сия дверь состояла из камня и была испещрена множеством символов и слов из языка Древних. Широкие кровавые полосы засохли в рытвинах этих символов, а на полу у двери лежало два обезглавленных трупа, облаченных в светло-голубые мантии. Головы лежали подле окровавленных тел.
Чародейка остановилась и повернула голову к Витольду.
– Это вход в хранилище артефактов нашего Ордена. Одно из самых секретных мест в башне Иисендаля.
"Она так легко выдает эти знания", – подумал Витольд. – "Какой-то безумный жест доброй воли?!"
Далее чародейка указала на тела, лежавшие у двери.
– А это два верховных магистра, которые несли службу по охране сего прохода.
– Верховные магистры охраняют проходы?! – возмутился Витольд.
Чародейка кивнула.
– Мы в Штормовом Ветре с равным уважением относимся к каждому члену Ордена. А сила чародея лишь возлагает на него больше обязательств. Поэтому верховные магистры несут службу наравне с более низкими чинами.
Повелитель Витольд сделал непонимающую гримасу. В Ордене Шести Звезд, верховные магистры помимо управленческой деятельности могли разве что проводить занятия в академии чародейств. И то, только ради того, чтобы впоследствии найти себе талантливого ученика среди множества претендентов.
– Итак, кто-то прикончил двух верховных магистров прямо на территории самого охраняемого хранилища вашей башни? – спросил чародей. – Возможно вы зря избрали их на сей пост. И зачем оставили трупы гнить здесь?
Аттанэат серьезно посмотрела в глаза Витольда. Ее взгляд впервые обрел такой холодный, пугающий окрас.
– Эти двое были очень сильны, – ответила чародейка. – И их смерть поистине загадочное событие. А трупы я не трогала согласно правилам, что описал в своей книге повелитель Грандюмор. Ради того, чтобы впоследствии дать ему возможность разобраться в произошедшем.
Коротышка самодовольно усмехнулся:
– То, что мы выяснили в итоге, гораздо больше заинтересовало меня, чем их смерть.
Аттанэат вновь оголила предплечье. Один из браслетов на нем рассыпался и его гранулы устремились к двери, заполняя собой отдельные символы и слова. Как только они были полностью заполнены, толстая каменная дверь дрогнула и начала сдвигаться в сторону. Гости и хозяйка вместе аккуратно переступили через тела, чтобы войти.
Витольд направил свой сгусток света внутрь открывшегося помещения и сразу установил его под потолком, дав засиять ярче и осветить все пространство. Взору вошедших открылась комната длинною в три десятка метров, заваленная великим множеством вещей, в основном драгоценными золотыми украшениями, самоцветами, и посудой. Местами встречались доспехи и различные одеяния по типу плащей, мантий, сапог и перчаток. Встречались предметы на отдельных постаментах, которые явно имели некое большее значение. Оружия при этом практически не было, похоже все оно было в ходу.
При первом взгляде могло показаться, что в хранилище царил полнейший бардак, но чародейка сразу направилась промеж завалин золотой посуды, по какой-то ведомой только ей тропе. Магистры последовали за ней. Витольд взглянул под ноги. На каменном полу была высечена глубокая полоса с оплавленными краями, словно кто-то прожег в скале рытвину. "Шестигранный барьер", – пронеслась мысль в голове чародея. – "Барьер, который невозможно разрушить и за которым ни одни чары не действуют. След явно от него."
– Обожаю такие места, – прохрипел Грандюмор. – Полно всякого древнего хлама. Чувствую себя в своей стихии.
Чародеи прошли по завалам артефактов и реликвий, оказавшись где-то в середине помещения. Аттанэат подошла к деревянному постаменту, на котором лежало роскошное золотое ожерелье, инкрустированное крупными красными самоцветами. Рукой она указала на него и произнесла:
– Благодаря повелителю Грандюмору мне удалось выяснить, с какой именно целью было совершенно это убийство, ведь поначалу мне казалось, что ничего из хранилища не пропало.
Чародейка чуть отошла в сторону, Витольд подошел и склонился над ожерельем, внимательно его разглядывая. Один из красных камней в нем отсутствовал.
– Что это за реликвия? – подозрительно спросил он.
– Ожерелье королевы Лианоры, древней правительницы Аккмара, правившей городом в эпоху королей, три тысячи лет назад.
Витольд выслушал чародейку и повернулся к алхимику.
– Что бы все это могло значить? – спросил он, глядя на карлика.
– Хороший вопрос, – ответил Грандюмор, расплываясь в улыбке. – В ответе на него нам поможет порошок истины. Мое личное изобретение, над названием еще работаю.
Алхимик достал из сумки горсть цветного порошка и развеял его по полу. Дымка от него пронеслась далеко вперед и оседая, стала формировать множество следов. Все они были в форме разных подошв. Грандюмор начал двигать руками, производя при помощи магической энергии манипуляции понятные только ему. Следы начали изменять форму и размеры. Наконец карлик остановился и присел на пол. Его крючковатые пальцы провели по следу голой человеческой ступни.
– Вот он… – почти шёпотом произнес Грандюмор, зачарованно глядя на свою находку.
Среди сотен других следов, оставленных обувью, это была единственная тропинка, сделанная голыми ступнями. Она вела к постаменту с ожерельем и возле него обрывалась.
– Вор прошелся босиком, и что? – спросил Витольд.
– А то, что он незаметно проник внутрь башни, убил двух верховных магистров, уничтожил нерушимый шестигранный барьер, забрал один бесполезный камушек из ожерелья, после чего просто исчез, – неожиданно выпалила чародейка. – Ожерелье не таит в себе никаких магических свойств, оно имеет скорее историческое значение, неся память о давней эпохе.
– Или мы просто чего-то не знаем, – добавил Грандюмор.
Коротышка жестом поманил за собой.
– Пойдем, сей след куда интереснее, чем может показаться.
Вместе они вернулись ко входу в хранилище, следуя по отмеченной порошком тропе. Сразу за двумя трупами след человека обрывался, и вместо него продолжался совсем иной, звериный. Витольд вновь переступил через тела и склонился над местом, где след сменялся. Чародей внимательно разглядел его и понял, что он оставлен никем иным как огромной крысой.
– Оборотень, – молвил Витольд.
– Хочу сразу заверить, – сказала Аттанэат, – чужак не мог незаметно проникнуть в башню. Здесь регулярно находится три сотни чародеев, и многие из них превосходно владеют чтением сущностей. Любые вредители, грызуны, животные уничтожаются при первом же появлении. Любое другое существо покрупнее, не приблизилось бы к башне даже на сотню метров без позволения служителей Ордена.
Чародейка указала на трупы.
– Эти же магистры словно ничего не чувствовали, не ведали,
