А что до меня, так за родного сына можно и случайную ведьму зарезать, тут я даже судить не могу.
Судить только – за договор…
На Коена аж смотреть страшно стало. Стоит, зубы сжал, руки трясутся, ноги подгибаются.
Гус ухмылялся.
- Да не ссы ты так. – И поглядывал на Коена с каким-то удивительным превосходством, пренебрежительно даже. – Еще надо разобрать, при каких условиях Темный тебя заберет. Может только после того, как твой батька на Аделине женится. Может еще можно отыграть назад. Или он уже другую ведьму нашел и в жертву принес.
Но Коен почти не слышал.
- Я… я не хочу так… а мама… да неужели…
- А как вышло-то, что ты ничего не знал?
- Он сам по себе, - фыркнула Марийка. – Это мне мать все говорила, а они с отцом не ладили. Оба… такие…
- И теперь… - У Коена даже дыхания не хватало все сразу выговорить. – Теперь он мою душу заберет? Убьет? Как мать? Порвет… на куски.
И даже почти всхлипнул, но в последний момент сдержался. Вдохнул поглубже, стараясь держаться изо всех сил. Страшно ему, я понимаю. Такой смерти никому не пожелаешь. И не понятно, стоит ли ждать или пронесет.
- Убить может, - сказал Гус. – А душу не заберет, тварью не сделает. Душу можно только самому продать, с чужой не выйдет. А вот порвать да, может. Не ссы. Если за тобой придут, я первый почувствую. Может, и отбить выйдет.
- Гус… - вот это все мне точно не нравилось. – Ты с ума сошел?
- А причем тут я? – Он ухмыльнулся снова еще шире и веселее, аж до озноба. – Или ты хочешь прогнать пацана? Ну, прогони. Без него нам безопаснее будет.
И смотрит на меня так, словно все про всех отлично знает. Словно самый умный тут… И так смотрит, что убить хочется.
- А почему ты первый почувствуешь? – осторожно спросила я.
Он руками развел, словно говоря, что это же очевидно.
- Я орденский маг. Пусть и недоучившийся, пусть и бросивший Орден. Но все равно. Я почувствую, не сомневайся.
* * *
За последний час мы останавливались раза три, и даже больше отдыхали, чем шли, Марийка совсем выдохлась и на ногу наступить не могла. Сейчас сидела на травке, сняв ботинки, поджав губы, глаза чуть ли не на мокром месте.
Коен ходил кругами и нервничал, по сторонам озирался, словно ждал, что за ним вот-вот придут и порвут в клочья, а Гус очень спокойно останавливался, садился рядом с Марийкой и всегда терпеливо ждал.
- Сколько можно сидеть? – у Коена терпения не хватало, и вот сейчас я отлично могла его понять. – Идем уже.
- А куда тебе так торопиться? – удивился Гус, пожевывая сорванную травинку.
- Надо что-то делать! Нельзя же вот так!
Коен прямо на глазах осунулся, посерел.
- И что ты хочешь делать? – спросил Гус. – Думаешь, если побежишь быстрее, то тебе тайное знание откроется?
Усмехнулся обидно.
- Может, надо вернуться? Пойти к отцу, спросить у него, за что меня так? И что мне делать?
- Вернись. Спроси. Я тебя разве держу?
- Но как я один… как один пойду? А если там по дороге на меня нападут эти твари? Если задерут?
- И что? – поинтересовался Гус. – Хочешь, чтобы я тебя защищал? Деньги у тебя есть?
- Гус! – попыталась было возмутиться я.
- Чего? – удивился он. – Зачем мне бесплатно своей шкурой рисковать?
- У меня есть… немного… - тихо сказал Коен.
- Золотом сколько? Я только золотом беру.
Коен судорожно сглотнул.
- Золотом… около тридцати где-то… - И губы облизал, ожидая.
- Мало, - сказал Гус. – Я уже другое дело взял, и бросать не буду. Так что, хочешь, иди со мной, и я, может быть, смогу отбить тебя у твари.
- То есть, если бы у меня было больше, ты бы другое дело бросил? – не поверила я.
Гус еще одну травинку сорвал, но на меня не глянул, Коена разглядывая.
- Смотря сколько бы у него было.
- А сколько надо?
Гус плечами пожал.
- Сто сорок прямо сейчас, и я брошу все, пойду с ним.
- Гус! – я возмутилась.
И даже толком не могла понять, что так возмущает. Брать деньги за защиту от тварей? Так мы все три года этим и живем, Гус – так точно, сколько он уже тварей уложил по лесам и болотам.
Или то, что готов одно дело ради другого бросить?
Или просто подначки его не к месту?
- Не дергайся, Эль, - ухмыльнулся Гус, словно мои мысли читая. – У него все равно нет столько, это пустой разговор.
- У меня нет… но… у отца есть, он бы заплатил, - тихо сказал Коен. - Он бы и больше заплатил…
Губы облизал снова, нервно так.
- И ты бы пошел к отцу после всего? – Гус удивился. – Просить о помощи?
- А какой у меня выбор?
- Умереть достойно! – Гус хохотнул, языком цокнул.
Вот скотина же! Нельзя так с людьми.
- Умереть? За что мне умирать? – У Коена красные пятна на щеках проступили. – Что я сделал?
Гус плечами пожал.
- Ты три года трусливо прятался, - сказал Гус холодно. – Ты ведь не мог не понимать, что мать твоя умерла не просто так. Что это не медведь. Что не все так чисто. И что если три года прошло, то отец уже платил за твою жизнь кровью. Да, может раньше не людей резал, не знаю, но петухов и баранов за человеческую жизнь много надо отдать, не всегда выйдет. Проще вон, ведьму разок…
- Я… не…
На Коена страшно смотреть было.
- Тебе повезло, что Эль твоего отца на месте не убила, - сказал Гус. – А ведь было за что. Иначе бы за тобой уже пришли. А не думал, что может Тодор очухался и какую-нибудь другую девку прирезал, и ты можешь спать спокойно? По крайней мере, еще год.
Коен глубоко вдохнул, пытаясь что-то сказать, выдохнул. Лицо ладонью потер.
- Ты ведь знаешь, - спросил Гус, - что за теми, кто Темному обещан, трижды приходят? И если трижды отобьется, то и свободен. Можешь сам попробовать. Эти твари устойчивы к магии, их только железом, по большому счету, для этого не нужно быть магом. Драться-то умеешь?
- Один я не справлюсь, - глухо сказал Коен.
Гус кивнул, он и не сомневался.
- Вот ж сосунок! – по колену ладонью хлопнул довольно. - Тогда давай свои тридцать золотых, и я буду очень внимательно охранять тебя.
- Сейчас? А если ничего не будет? Если не придут?
- Считай, тогда просто за охрану в дороге. - Гус плечами пожал небрежно. – Если сейчас не заплатишь, то когда за тобой придут, я даже с места не сдвинусь. Пусть жрут себе, а твои деньги мне потом все равно достанутся.
