думал он, — зовите меня хулиганом, бездельником, солдатом удачи, негодяем, но я совсем не против, чтобы кто-то оплатил мой счет в таверне, когда я голоден, как зверь. С помощью этих двоих свою собственную проблему на этот вечер я только что решил.
Глава 2
Хадсон прибыл на край мира.
Он стоял на вершине серого скалистого холма и вглядывался в бесконечную неизвестность. Неизвестность пестрила множеством оттенков зеленого и коричневого. Заросли простирались на многие мили и будто достигали далекого горизонта, где обагрившееся закатом солнце медленно опускалось на запад. Слева от Хадсона, на юго-востоке, можно было разглядеть дома, церковь, здание школы и рынок Брайартуса — все это расположилось на нескольких небольших улицах с грунтовыми дорогами. Справа, на северо-востоке, примерно в двух милях от своего нынешнего местоположения Хадсон видел поляну, от которой поднимался вверх сизый дым. Там находилось поселение могавков с их жилищами из дерева и высохшей глины. Приглядевшись, Хадсон смог рассмотреть загон с несколькими лошадьми и отметил, что индейцы обладали хорошей возможностью к быстрому перемещению. Вероятно, лошади использовались для торговли или обмена с другими племенами. А, возможно, и не только для этого… Прямо перед Хадсоном простиралось овальное озеро Блэк-Оук, в гладкой поверхности которого отражалось идеально голубое безоблачное небо. С этого расстояния болотистая местность, окружавшая озеро, напоминала хитросплетение заросших трясиной луж, перемежавшихся перелесками и зарослями шиповника. В приятном освещении клонящегося к закату солнца это место казалось не более зловещим, чем чей-нибудь неухоженный сад, к которому давненько не притрагивалась рука умелого садовника. У подножия холма расстилался ковер ослепительно белых цветов, вызывавший умиротворение и покой. Хадсону подумалось, что стоило приехать сюда хотя бы ради того, чтобы полюбоваться этой необузданной красотой. Впрочем, как он помнил, именно это и привлекло сюда молодого ботаника Джона Стоддарда… и погубило его.
Хадсон прибыл сюда вчера вечером в компании ван Деккера и Слита. Поездка заняла целых три дня. Утром он поговорил с миссис Хармон и выяснил, что Стоддард и его жена занимались производством мыла и лечебных мазей. Молодой человек приехал в Брайартус с деловым визитом, планировал расширять собственное дело. Его интерес возбудила ваза с ароматными болотными розами, стоявшая на стойке регистрации миссис Хармон. Он начал расспрашивать о цветах и, невзирая на наказ женщины ни в коем случае не отправляться на болота в одиночку, он тут же пошел именно туда с нахальной юношеской уверенностью в собственной неуязвимости и невосприимчивости к любым опасностям. При этом взять с собой заряженный пистолет ума у него все-таки хватило.
Хадсон невольно задумался: не стоял ли Стоддард на том же месте, где он сейчас? За спиной у него должен был раскинуться Брайартус, а впереди — манящая и поддразнивающая неизвестность.
Мягкий ветерок донес до носа Хадсона пьянящий аромат цветочного сада, однако к нему примешивался фимиам солоноватой воды и бездонного болота. Хадсон неуютно передернул плечами: для него этот запах будто послужил предупреждением. Однако Джона Стоддарда такое тонкое, едва уловимое предупреждение не отвратило от роковой встречи с так называемым монстром. Что ж, не отпугнет оно и Хадсона Грейтхауза. Несмотря на повторяющиеся красочные рассказы Слита и ван Деккера, Хадсон все еще был убежден, что этот циклоп — если допустить, что он и в самом деле существует, — должен быть логически объяснимым творением реального мира и, если быть точнее, этой самой земли, а вовсе не царства обезумевших греческих богов.
К походу Хадсон подготовился. На нем были коричневые бриджи и мягкие ботики в тон, облегающая серая рубашка и легкая парусиновая куртка оттенка болотной грязи. Голову прикрывала черная шерстяная шапка. В дорожной сумке, закрепленной на спине, покоился запас пеммикана[13], фляга с водой, трутница и остальные приспособления для разведения огня, два пистолета и достаточное количество боеприпасов. На правом боку притаился нож в кожаных ножнах. В еще одной холщовой сумке, лежащей у его ног, покоилось одеяло и одноместная палатка, которую можно было быстро установить и разобрать. Хадсон готовился провести ночь в царстве циклопов и увидеть то, что ему предстояло увидеть.
Но… одну минуту!
Это еще что? — спросил он себя, выуживая из бокового кармана заплечной сумки подзорную трубу. Он выдвинул ее на всю длину и направил на несколько градусов влево, в сторону леса.
И там, среди густых деревьев, стоял дом.
И не просто дом, а двухэтажный особняк с двухскатной крышей. Он был сделан из темных камней, скрепленных белым раствором, и напоминал шоколадный торт, слои которого перемежались ванильным кремом. В подзорную трубу удалось разглядеть несколько окон — некоторые из них были закрыты ставнями, другие нет. Его удивило, что часть стен оставалась совершенно пустой. Похоже, тот, кто построил этот дом, не горел особым желанием контактировать с внешним миром.
Особняк насчитывал, как минимум, четыре дымохода. Окружающий лес прекрасно маскировал его. Хадсон поводил подзорной трубой из стороны в сторону, осматривая то таинственный дом, то Брайартус. Похоже, особняк находился примерно на полмили западнее города. Возможно, к нему вела какая-то дорога, но разглядеть ее отсюда не получалось. Что ж, получается, что этот дом, кому бы он ни принадлежал, находился еще ближе к краю мира, чем Брайартус.
Еще некоторое время Хадсон понаблюдал за домом через трубу. Никакого движения он не отметил, кроме, разве что, пролетающей стаи птиц. Вскоре Хадсон сложил трубу и убрал ее, хотя взгляд по-прежнему устремлялся в сторону таинственного особняка. Он был довольно большим. Чтобы построить такой, требуется довольно много усилий и, конечно же, много денег. Такой дом вполне может простоять… лет сто, не меньше. Зачем кому-то понадобилось строить его именно здесь, западнее Брайартуса? Почему бы не расположить его в черте города? Хадсон решил, что тот, кто жил в этом особняке, любил искушать судьбу, ведь могавкам наверняка рано или поздно надоест играть с белыми поселенцами в салонные игры, и они вернут себе свои земли с помощью стрел и томагавков. Хадсона поражало, что индейцы закрыли глаза на строительство такого внушительного дома на их исконной территории. Может, их просто забавляла эксцентричность и глупость белого человека, решившегося на подобный шаг?
Что ж, пришлось время спуститься к болоту и отработать свой гонорар.
Хадсон сошел с холма, двигаясь осторожно, чтобы не споткнуться или не угодить в небольшую яму и не покатиться к подножью кубарем. Он слишком далеко зашел в своей жизни, чтобы так глупо погибнуть.
