гроша в кармане, а Адель перейдет в обычную школу. Прямо как ты и планировал.
— Доминика, — он тяжело вздохнул, — чего ты теперь хочешь?
— Чтобы ты начинал думать.
Я наклонилась вперед, практически ложась на стол и всматриваясь в потерянный взгляд отчима.
— Как нам спасти наши деньги?
Отныне я знала, что разговор пойдет иначе. Мои проблемы мало заботили отчима, а вот его собственные…
— Есть один вариант, — спустя несколько минут раздумий, ответил Павел, — Марк знает, что ты украла досье?
Я пожала плечами.
— Полагаю, что нет, он был занят, так сказать.
В памяти всплыли картины недавнего прошлого, и я поморщилась. Ну Леля, конечно, молодец, нашла парня под стать себе.
— Он и не должен узнать, — серьезно обронил отчим, — сможешь вернуть папку на место?
Я едва слышно застонала. Опять тащиться в квартиру бывшего? Вообще-то, я надеялась, что никогда туда больше не вернусь.
— Смотря, что ты задумал?
— Мы можем сдать его правоохранительным органам раньше, чем он успеет сделать это со мной. Но мне нужно время, чтобы нарыть необходимые документы. И Мельновы ни в коем случае не должны узнать, что мы видели эти файлы.
— Не узнают. Я позабочусь об этом, — я резко выхватила папку из рук Павла, — но ты уверен, что это поможет?
— Нет. Но так хотя бы у нас тоже будет рычаг давления на старшего Мельнова. А если ничего не выйдет, ты просто вернешься к плану А, где много пьяных гостей, пышное белое платье и слезы счастья.
— План А — это слезы несчастья, — отрезала я, засунув стопку документов обратно в сумку, — я не выйду за него. Точка.
Отчим тяжело вздохнул.
— Хочешь совет?
Я цокнула и закатила глаза, но Павел явно оценил это, как знак согласия, и томным голосом произнес:
— Дай себе неделю. Поживи в обычной квартире, устройся на простую работу, прекрати поедать устриц на ужин и зеленую гречку с лососем на завтрак, а потом решай, что для тебя важнее: твои принципы или твои привычки.
Я посмотрела на отчима одновременно с отвращением, одновременно со снисхождением.
— Ты ничего обо мне не знаешь.
— Помни, что даже если у нашей семьи ничего не останется, ты можешь остаться при деньгах, статусе и власти.
Мне нечего было ответить. У нас были слишком разные взгляды на жизнь. Развернувшись, я почти бегом направилась к двери. Вот и снова это чувство. Они думают, я не смогу жить без их денег, потому что я такая изнеженная мажорка. Что ж, пускай. Я докажу им, что я не они.
— И да, Доминика, — окрикнул меня отчим, — старайся избегать Марка, пока я не приведу наш план в действие. Но у него также должна оставаться надежда, что ты вернешься к нему, иначе они могут начать войну раньше.
— Так что же мне делать? Избегать его или играть с ним? — протянула я недовольно, ведь мне нравился только первый вариант.
— Балансируй. И не забывай самого главного.
Я уже знала, что он скажет.
— Деньги важнее чувств, — сорвал он с моих губ.
— Это отвратительно, Павел.
— Не в случае миллиардов, дорогая Доминика.
Я лишь всплеснула руками. Мою семью нельзя было изменить, а вот себя можно.
***
Здесь было также тихо, как и полчаса назад, когда я только поднималась в офис. Белые стены и широкие стеклянные двери. Все здесь выглядело идеально. Хотя на самом деле каждый сантиметр здесь был насквозь пропитан ложью, лицемерием и вопиющем эгоизмом.
Я последовала по изученному маршруту вперед к лифтам. Сейчас мне нужно было придумать, как вернуть папку с компроматом в квартиру Марка, не столкнувшись там с ее владельцем.
«А что будет после?» — вдруг подумала я. У меня по-прежнему нет квартиры, в которую я могла бы вернуться после диверсии. Да и играть на два фронта не особо хотелось. Марк страшная паскуда, не уверена, что смогу прикинуться будто готова простить его.
Но вот вариант избегать жениха, пока Павел пытается спасти наши деньги, пока казался самым логичным.
Я прошла к лифту и нажала кнопку вызова. На душе было неспокойно, но я старалась убедить себя в обратном.
Размышления о том, как подкинуть папку в сейф незамеченной, прервал звук подъехавшего лифта. Его двери распахнулись, и я взрогнула.
— Привет, Доминика, — услышала я бархатистый голос Марка, а затем наткнулась на его ослепительную лицемерную улыбку.
5.4
— Я надеюсь, эта кабина сейчас оборвется, — произнесла я ядовито, но на всякий случай попятились назад. Вот сейчас он будет пытаться меня поцеловать.
— Я пришел, чтобы поговорить.
Марк шагнул вперёд и оказался в коридоре. Я вновь отступила на безопасное расстояние. Главное, чтобы он не начал меня трогать, иначе ведь я буду драться.
— Как ты узнал, что я здесь?
— Твоя мать мне позвонила. Ведь в отличие от тебя эта мудрая женщина понимает, как важен в паре конструктивный диалог.
Я поджала губы, чтобы ненароком не продемонстрировать Марку все свои познания нелитературного языка. Ну конечно, только матушка могла вызвать этого петуха в офис, чтобы нас помирить.
— Диалог не вылечит твой дебилизм. Да и знаешь, мне уже пора, — я легко повернулась на месте и направилась к лестнице, поскольку жених преграждал мне дорогу, и я не могла пройти к лифту, но неожиданно произошло то, чего я больше всего боялась.
Я ощутила, как его рука крепко сжала мое предплечье. Марк рывком развернул меня обратно к себе и принялся внимательно изучать мои губы. У него был талант проникать взглядом в самое сердце. Пусть и сейчас проникнет в мое, там его ждет ледяная глыба.
— Ты дрожишь, — ласково произнёс Марк, а затем добавил: — Интересно отчего? Может, потому что хочешь меня?
— Придушить тебя разве что.
— Не будь дурой, Доминика. Вернись домой. Я буду идеальным мужем, ты не будешь ни в чем нуждаться. Обещаю.
— Да я больше верю прогнозу погоды на месяц, чем твоим обещаниям.
Его хватка стала жёстче.
— Отпусти, мне больно, — я попыталась вырваться, но только раззадорила его, и он прижал меня к стене, наваливаясь сверху.
— Отпущу, если поцелуешь меня.
— Нет.
Он прильнул ещё ближе, и теперь я чувствовала его размеренное дыхание у своего уха.
— Я так скучал по тебе.
Я едва сдерживалась, чтобы не предъявить ему за связь с Лелей. Да я видела, как он скучал по мне.
— Марк, отпусти меня, — повторила я уже не так вежливо и попыталась отпихнуть его. Но куда там Эта здоровая двухметровая туша была просто скалой.
Мужчина нагнулся еще ближе и зарылся носом в
