— Сохнет по кому-нибудь?
— Неа.
— Отлично.
Чего ему «отлично»?!
Я часто думала о том, что если бы я хоть когда-нибудь осмелилась высказать вслух всё, что произношу у себя в голове, стены бы задрожали от моих криков, моего отчаяния и ярости, моих непролитых слёз. Но по старой-старой, въевшейся в кости привычке… я молчала. Всегда молчала.
Промолчала и теперь.
Нельзя допустить, чтобы произошла неприличная сцена. Все и так глаз не сводят, изо всех сил прислушиваются к тому, о чём так тихо переговариваются эти двое. Наверняка гадают, что за предмет такой оживлённой беседы.
А предмет — я.
Снова всего лишь предмет.
Я дёрнулась ещё раз. С тем же успехом. Освободиться не вышло. Не удивлюсь, если Гая меня каким-нибудь приклеивающим зельем полила. С неё станется.
— И последний, самый важный вопрос. Мелкая, вот ты мне скажи. Чего она у тебя всё время так трясётся? Я не пойму — вы обе вроде бы благородного происхождения, по вам не видно, чтоб жили в тоске и лишениях. Войны у вас тут, как я понял, никакой нет. Пока, по крайней мере. Вокруг тьма охраны… чего так дрожать? Или это я такой страшный?
— Да ты вообще не страшный! — непринуждённо заявила Гая, показывая в его сторону вилкой. — Ты здоровский!
— Тогда почему она меня так боится? — крайне серьёзно спросил маг. И вдруг уставился на меня в упор.
И это было слишком близко. И я снова не успела вовремя сделать вид, что сама не разглядываю его исподтишка.
Наши взгляды пересеклись. Теперь было так просто наблюдать завораживающий танец огненных искр… И так сложно отвернуться.
Широкий чёрный зрачок, сине-огненная кайма. Ресницы… зачем мужчине такие красивые чёрные ресницы?
— Мне пора. Гаяни, подвинься. Ты села на моё платье! — с отчаянием проговорила я, и дёрнулась в немой мольбе.
Сестра послушно отодвинулась на этот раз. Опустила голову. И тихо-тихо, еле слышно — всё-таки ответила на вопрос.
— Она всегда такая. С детства. А теперь особенно. С тех пор как… — Ну же, Гаяни, договаривай! С тех пор, как в мою жизнь вторгся Борг. Скажи хотя бы ты. — Не важно.
Почему же ты молчишь?
— А вообще она у меня самая милая, самая добрая, самая заботливая сестра. Замечательный человечек с огромным сердцем. И если ты её обидишь, я на тебя нашлю фиолетовый лишай. Имей в виду.
— Не обижу.
И он протянул Гаяни руку. Она смотрела с миг удивлённо, а потом протянула в ответ свою. Он осторожно и очень серьёзно пожал. Значит, в ином мире тоже знают этот жест…
Я стояла уже прочно на ногах позади них, поправляя складки платья, когда увидела это.
И почему-то в носу защипало. Горячая волна омыла сердце. Стало трудно дышать. А там, под платьем — заклинание Мардухая колкими иголочками снова царапнуло кожу. Но теперь это не было почему-то неприятно.
— Но я тебе слишком много рассказала! Теперь уже ты мне должен, — заявила вдруг сестра, складывая руки на груди. Широко улыбаясь, маг откинулся назад, упираясь ладонями в пол.
— И чего ж ты хочешь, чудо зеленоволосое?
Гаяни замялась. Снова заалела.
Я повременила уходить. Кажется, надо спасать сестру, пока она не наговорила глупостей. Эти чужаки — они такие! Провоцируют на глупые поступки и неразумные слова.
— Ответ за ответ. А у твоего друга… у него есть жёны? Ну, или жена… — сбивчиво завершила Гая себе под нос.
— Это которого?.. Так, стоп. Стоп! Погоди. Это ты у нас, что ли, Лягушонок?
Маг взглянул на Гаю будто новыми глазами.
А потом стены вздрогнули от его хохота.
За обоими столами прекратили есть.
Гая раскалилась так, что кажется, пар из ушей скоро повалит. Решила, что гость смеётся над ней.
— И чего смешного? — прошипела она. Наверное, мысленно уже перебирает варианты страшной мести. На месте гостя я бы уже забеспокоилась. Но он всё смеялся, откинув голову.
— П-прости… я не над тобой. Ах-ха… Надо же! Кто бы мог подумать. Ну, я теперь на нём за всё отыграюсь! За все годы муштры и мозгоклюйства!
— Вы там ничем не стукнулись, гость дорогой, пока через портал переходили? — обеспокоенно поинтересовалась сестра.
— Н… н-нет! Ещё раз простите меня, юная леди. Просто в свете нашей семейной истории… А ладно, забудьте! Я несу чушь, вы ничего не слышали. Лет-то вам сколько, кстати?
— Тринадцать! — с гордостью ответила Гаяни, заметно приободрившись. — Через два года можно сватать.
Маг прекратил смеяться.
— Твою ж… Что за дикий у вас мир! Так, мелкая, это ты тоже не слышала. И давай-ка договоримся — подрастай поскорей! И наберись терпения, пожалуй. Лет на пять, не меньше. А ещё это… волосы не вздумай перекрашивать! Хочу лицо бабки его увидеть, когда… так, всё, забудь, забудь!
Он всё давил усмешку. Я совершенно перестала что-либо понимать.
— Гаяни, нам точно пора! Отец звал, — в последней отчаянной попытке обратилась я к её разуму. Да где там! Когда сестра впадает во власть чувств, разумом там и не пахнет.
— Тебя звал, ты и иди, — меланхолично отозвалась мелкая заноза.
— А кто у нас, кстати, отец? — поинтересовался гость между делом.
— Ну-у… — Сестра немного смутилась. — Высокородный элар Томер Дириамар, кто же ещё?
Гость сощурил взгляд.
— А вы обе, стало быть, местные принцессы?
— Кто?.. — удивилась я.
— Дочери верховного правителя. Так называют в нашем мире, — пояснил маг сдержанно.
Я никак не могла понять его реакцию на новость. Не похоже было, что это ему понравилось. Скорее, он глубоко задумался.
Невольно вспомнилось, каким благоговением обычно загорались глаза наших новых знакомых и товарищей по детским играм, как только они узнавали, кто мы. Сколько подобострастия появлялось в голосе… Наверное, поэтому я всегда испытывала отвращение к походам в зимние сады, где собирались дети знатных особ. Но нас заставляли, потому что так было принято.
Вот только в огненном взгляде, по-прежнему скользящем по мне задумчиво, я не встретила ни капли чего-то похожего. Хотя искала. Мне почему-то очень хотелось найти. Хотелось разочароваться в нём. Но пока совсем не получалось, на мою беду.
— Так что насчёт жён? — поторопила Гая. Вот же неугомонная!
— А, что?.. нету, не дрейфь. Ни жён, ни постоянных женщин.
— А непостоянных?! — аж подскочила сестра.
Я закрыла лицо ладонью, от стыда подальше.
Маг снова рассмеялся.
— Нет, вы поглядите… эта мелочь его уже контролирует… Попал дядя Ричи, вот это попал!..
