как безумный…
– Сука, так и знал же! Кто она?
Пашкина двушка была типичной холостяцкой берлогой, на кухне вдвоем, и то тесно. В ней мы зависали, когда были ещё совсем пацанами. Творили всякую пацанскую хрень, кидались яйцами и наполненными водой презервативами в прохожих, поджигали Пашкиной мамы духи, отпивали со всех коллекционных запасов алкоголя у бати и разбавляли водой, что бы тот не заметил. И много смеялись. Так много, что однажды Пашка пил воду прямо из графина, я его смешил, подкалывал в бок до тех пор, пока в конце концов он не подавился и не упал, поскользнувшись на расплёсканной воде, ударившись об полку в коридоре. Тогда подумал, что это конец и на моих глазах умер друг. От страха онемевшими руками, я начал трясти его за грудки, моля о том, чтобы тот дышал. Вода от моих трясок, наверное, заходила внутри и он глотнул воздуха.
Очухался и не помнит, как смеялся, как пил воду, еще и возмущался потом, что весь коридор водой залили. А то, что чуть не помер, похер. С тех пор мы сдружились еще сильнее. Стали доверять друг другу тайны и точно знали, что оба будем молчать, как могила.
Вот и сейчас, мне захотелось в то место, где я был счастлив.
– Кто она? – наливая уже далеко не по первой и даже не пятой рюмке наконец-то решившись, переспросил Пашка.
– Ты знаешь, я всё пойму, ты можешь меня к херам послать…
– Говори.
– Лиза…
Оглушающая тишина.
Паша наливает полный стакан и залпом опрокидывает в себя.
Смотрю на него не мигая. Ну же, ну. Пошли меня нахер, скажи, что я озабоченный кретин, набей мне рожу…
– Она знает?
Так просто. Даже не верю своим ушам.
– Знает.
– Пиздец.
Бутылку допиваем молча. Закуриваю прямо на кухне.
– Я, пожалуй, догадывался. Знаешь, когда увидел вас в клубе тогда, по тому, как ты на нее смотрел и по тому, как она на тебя НЕ смотрела. Блядь, но поверить не мог. Вы же родные брат и сестра! Родные же? – он с надеждой смотрит на меня.
– Паш. Не надо, ты думаешь я ничего не понимаю? Понимаю! Лучше, чем кто-либо. Не было, между нами, ничего! Не спали мы, ясно!
– Да понял я, не ори! – он встаёт и достает еще бутылку из морозилки.
– Нельзя вам Ром, о детях, не дай бог, подумай! За вас расплачиваться будут, – он говорит уже спокойно, без нервов. Решил по сухим фактам пойти.
– Вот поэтому Паш, её тут нет. И женюсь я не на ней, и дети мои будут от другой женщины, пускай охуенно красивой, но другой. И тебе я рассказал, чтобы если что со мной случиться, то ты о Лизе позаботился, как друг.
– Ни чего себе ты придумал! – он подскочил с табуретки, опрокинув её. – Молодец! Удобно, как нахер удобно. На тебе Паша, что бы не жилось скучно! Значит ты будешь смерти под пулями искать, потом Лиза твоя вены себе вскроет, а я что? Как я потом с этой информацией жить то буду?
– Не говори так! – мысль о том, что рыжая может навредить себе не укладывалась в голове. Только не она, моя маленькая, хрупкая, она не посмеет, не сможет.
– Обещай мне, Паш…
– Хорошо, только если ты уйдешь в мир иной не сам, не по своей глупости понял? Замечу, что ты сам подставляешься и продолжаешь смерти искать, тогда про уговор забудь. Понял?
– Понял.
Домой вернулся в хлам. Даша спала, и я не стал её будить. Пробрался в гостевую и лег там. Но даже с таким количеством алкоголя в крови, мне нужно моё снотворное, моё успокоительное. Набираю уже на память заученный номер, гудок, второй…
– Да…
Господи, как же я скучаю. Безумно. Все что угодно отдал бы, чтобы побыть рядом. Поговорить, просто услышать её смех.
Она больше ничего не говорит, молчит и слушает моё дыхание, догадывается ли она, кто звонит? Почему не кладет трубку, скучает? А может она думает о другом в этот момент? О ком? Может у нее есть кто-то еще…чёрт, сума схожу. Главное вовремя остановить воображение иначе все пойдет прахом.
Чуть позже, отрубаюсь с трубкой в руке, так и не произнеся ни слова.
Расписались быстро, из присутствующих только родители и Паша с подругой в качестве свидетелей. Лизу даже не приглашал, я запретил родителям говорить ей о свадьбе. Мать вообще пропустила тот факт, что Лизы нет. А отец после долгих уговоров, согласился. Ресторан, шампанское. Вот и все. Уже через пару часов мы сидели с Дашей в самолете, летевший в Таиланд. Даша спала на моём плече, а я трогал пальцем ободок кольца, которое должно стать для меня спасательным кругом.
Жара, расположившись в отеле, пошли на пляж, срочно охладиться. Дашка плескалась как ребенок. Загорала еще смешнее, её и без того чересчур мизерные стринги без конца двигались то вниз, то вверх чтобы загар смог добраться вовсе труднодоступные места, руки как у рамп агента, без конца меняли своё положение.
То подвинуть шезлонг туда, то сюда, то спину намажь, а потом песок отряхни. За коктейлем сходи, нет не коктейль, а воды…короче к вечеру я уже заколебался.
Вечером Даша крутилась у зеркала в новом платье, безумно коротком и призывно виляла бедрами.
– Ну, как я тебе? Смотри как быстро и ровно загар ложиться, это моя заслуга! Не зря я весь день, как уж на сковородке крутилась!
– Ничего себе, в самокритике тебе не откажешь. Хвалю! – натягиваю футболку подхожу к Даше сзади. Обнимаю и смотрю на нас в зеркало.
– Хвалишь говоришь…может ты меня похвалишь по-особенному… муж мой… – она прижимается и трется об меня. На этих словах настроение падает и стояк тоже, только сейчас понимаю, что ни разу не назвал её “женой”! Язык не поворачивается просто, да и мозг не воспринимает этот факт.
– Ещё вся ночь впереди! Пошли ребята ждут! – тяну её на выход, она вздыхает и идет за мной.
– Стас с Ритой ничего вроде, да? Надо же, я думала, что здесь русскую речь не услышу!
– Дашь, я тебя умоляю. Да здесь русских больше, чем тайцев в Таиланде!
Новые знакомые ждали нас уже у бара. Присаживаемся и заказываем выпивку, мы со Стасом ром, девчонки по коктейлям. И понеслась.
Через час девчонкам стало с нами скучно, и они полезли в бассейн прямо в платьях, тормозить было бесполезно. Потом они пошли переодеваться и пропали.
Я посмотрел на телефон проверяя время, сорок минут, ровно столько
