Одарив меня на прощание многозначительным взглядом, спрыгнул на причал, не дожидаясь сходен, Сам. Тяжелой дробью простучали по доскам настила ноги охраны, посыпавшейся следом за хозяином. Я не торопясь дождался, пока матросы перебросят мостики, и сошел на берег. Скалы и береговые обрывы по сторонам слегка раскачивались, когда я направился к лестнице наверх. Люди Сама мелькнули последний раз на фоне неба, и я начал свое неспешное восхождение.
По моим расчетам, вылетать предстояло под утро, а до того, если, как я надеюсь, моя скелле будет адекватна, было бы очень желательно заменить мои механические приводы на активные ядра в ее исполнении. Это немедленно повысило бы надежность движителя в целом и избавило меня от неизбежных утомительных процедур технического обслуживания через каждые четыре часа полета. Еще я надеялся успеть познакомить Ану с метателем – чуяло мое сердце, что механизм, который я не хотел брать, нам очень даже пригодится. И если мне вновь предстоит штурмовать судно, то предпочтительнее, если маг и стрелок будут одним человеком. Надо было озаботиться еще много чем – ведь самыми капризными и ненадежными элементами любой боевой машины всегда являются люди. Нас мало периодически смазывать – нам нужна еда, вода, сон. Нам надо оправляться, мы должны время от времени двигаться, чтобы сохранять должный тонус. Нам еще много чего надо, но на двух- – трехдневное путешествие хватит и этого. Роль походной аптечки прекрасно могла бы исполнить и моя скелле, если не учитывать того факта, что помощь может понадобиться ей, а не мне. Все это было несложно подготовить за оставшееся до темноты время, но оставался вопрос – что с Аной?
Резкий, пахнущий соленой водой ветер радостно набросился на меня, стоило мне подняться на кручу берега. Вдали безмятежно раскинулось имение семьи Уров. Фейерверков не наблюдалось, как и раскатов грома, столбов дыма и пепла. Меня это почему-то беспокоило много больше, чем царившие спокойствие и безмятежность. Сойдя с натоптанной пыльной дорожки, я обогнул имение по длинной дуге и направился к дальним воротам, за которыми должен был располагаться двор с самолетом. Обдумывая, как поступить, если те будут закрыты, я брел по покрытой пушистыми светло-серыми кустиками земле, разглядывая непривычную растительность. Солнце висело еще довольно высоко над горизонтом и чувствительно припекало, несмотря на все усилия морского ветра. Последний можно было отчетливо не только ощущать, но и видеть в форме быстро двигающихся переменчивых волн, мечущихся по бесконечному серебристо-серому полю. Ворота скрипнули, приоткрываясь, в узкой щели стоял незнакомый охранник, поджидая, когда я войду. Ну что же, по крайней мере охрана здесь свое дело знала.
Самолет стоял на месте. Быстро осмотрев машину, я убедился, что никто его не трогал. Я вытащил запасы испортившихся продуктов и самодельные фляги с водой, простоявшие под солнцем несколько дней. Продукты следовало частично выкинуть, частично переработать, воду сменить на свежую.
Пустой двор, даже охраны не видно. Самолет и я рядом с кучей пожитков. Светит солнце, дует ветер. Куда идти? На мгновение мелькнула мысль – сесть в самолет и улететь. Улететь куда угодно, просто чтобы немного побыть в состоянии, когда я сам себе хозяин и только от меня зависит моя судьба.
За спиной послышались быстрые шаги. Молодая девушка быстро шла, почти бежала ко мне.
– Здравствуйте! – непривычно поздоровалась она. – Хозяин просил вам помочь! Я – Дендили.
– Здравствуй, Дендили. – я немного порассматривал совсем молодую, но уверенную в себе девушку и кивнул на свертки и канистры рядом: – Надо бы сменить воду и отдать продукты – по-моему, они уже испортились, но хлеб, наверное, можно пустить на сухари, да и сыр как-нибудь переработать.
– Ага. Сейчас пришлю людей. – Видимо, девчушка обладала должными полномочиями, чтобы не заниматься этим самой. – Хозяин велел показать вам вашу комнату и покормить. Пойдемте?
Я кивнул:
– Пойдем.
Повернувшись к самолету, я собирался подхватить неразлучный со мною земной рюкзак, когда за спиной сдавленно пискнуло что-то. Обернувшись, успел увидеть удирающую куда-то Дендили, а следом и причину ее поспешного бегства.
Через арку, стремительно, на небольшой высоте в моем направлении двигалась она – Ана. Высокая стройная фигура в привычном просторном комбинезоне, сливающемся цветом с лицом и руками темнокожей женщины, собранные в высокий небрежный пучок черные прямые волосы, точеное идеально правильное лицо без малейших следов недавних родов и последовавших за ними чудовищных известий, привычно надменный спокойный взгляд – это была именно она, моя скелле. Вместе с ней, окружая ее невидимым облаком, следовала неосязаемая, но отчетливо видимая по поведению окружающих аура неукротимой безжалостной мощи. Ана почти пересекла широкую площадь, пока я неподвижной статуей застыл на месте, когда в проеме арки позади нее появился странно бледный Сам. Появился и застыл, как и я, на месте. А что еще вы сможете сделать в последний момент своей жизни, когда перед вами распахнется чудовищная стихия? Самым достойным будет полюбоваться редким смертельно красивым зрелищем. Жаль только, что поделиться своими впечатлениями будет уже не с кем.
У меня зазвенело в ушах, легкими перьями по лицу скользнули метелки одуванчика. Ана подошла ко мне, застывшему манекеном на месте, обняла в такой характерной манере – за пояс, и поцеловала в щеку:
– Извини, пожалуйста – у меня был тяжелый период. Рада, что ты здесь! Мы же найдем их всех?! Правда?
Последнее было сказано с легким оттенком какой-то первобытной животной ярости, и я подумал, что если бы участвовавшие в этих событиях люди услышали это, то, скорее всего, предпочли бы немедленную смерть вечному ожиданию этой встречи.
– Конечно, найдем. – Я посмотрел в горящие жгущим огнем глаза, улыбнулся и добавил: – Рад, что ты вернулась! Люблю тебя.
13
По расчетам выходило, что искомое судно как раз должно будет обогнуть Плоский мыс – крайнюю юго-западную точку континента, к моменту нашего прибытия. В арсенале яхты Сама нашелся навигационный камень – маяк, настроенный на этот важный мыс. Я сверил азимут, выдаваемый камнем, с моим компасом и настроил отметку направления на последнем. Конечно, на дальности в более чем полторы тысячи километров эта отметка начнет ощутимо врать, но мимо океанского берега мы точно не пролетим. Поэтому от того, чтобы брать камень с собой – а это было настоящее сокровище и стоило космических денег, я отказался – не за океан же лететь!
Меня разбудили глубокой ночью – лететь предстояло, что называется, по приборам. После долгой и напряженной подготовки, которая затянулась допоздна, ужасно хотелось спать. Поэтому я без колебаний доверил управление соскучившейся по полетам скелле, а сам завалился спать на настоящем матрасе в салоне самолета. И должен вам сообщить, что давненько не спал с таким младенческим наслаждением. Когда я проснулся, за окном летающей машины едва светало. Было заметно, что Ана заметно устала, несмотря на бешеную энергию, кипевшую внутри скелле. Поэтому она не сильно сопротивлялась и вскоре посадила самолет где-то в неизвестности.
