— О, это их лучшая песня! — лицо Юли загорается, и она начинает двигаться под музыку.
Ухмыляюсь, когда Рома отодвигает поднос с шотами на другой край стола и ставит перед Юлей бутылку воды.
— Она уже здесь? — спрашивает Рома.
— Я пока не видел ее, — отвечаю, не зная, как я найду Настю в такой толпе людей, собравшихся в баре сегодня вечером.
— Я хочу потанцевать, — обращается Юля к парням. Рома начинает усердно разглядывать этикетку на бутылке пива, а Чили прямо заявляет, что никто и никогда не застанет его танцующим.
— Я потанцую с тобой, — предлагаю я, заметив, как угасает ее улыбка.
Она снова улыбается, и я позволяю ей вытащить меня на середину танцпола. Мы танцуем, но я стараюсь держаться на некотором расстоянии. Совсем не испытываю искушения притянуть ее ближе или хоть немного пофлиртовать, хотя без сомнения, она настоящая красавица.
Когда композиция заканчивается, Юля уходит в дамскую комнату, а я вглядываюсь в лица вновь прибывших в поисках женщины моей мечты. Уже почти отчаявшись увидеть ее сегодня, поворачиваюсь к выходу и сразу вылавливаю в толпе стройную фигуру в белом. Настя.
Сегодня она одета в топ с откровенным вырезом и короткую юбку, подчеркивающую ее стройные ножки. У меня перехватывает дыхание. Мне нравится эта новая Настя. Впрочем, она нравится мне в любой одежде. Я благоговею перед ее красотой. И в то же время, ненавижу тот факт, что все мужчины в этом баре будут пялится на нее. Все таки ее длинные юбки имеют свои плюсы.
Только собираюсь сделать шаг в ее сторону, как ко мне подходит Кристина. Я даже не заметил, что группа перестала играть. Кристина придвигается слишком близко, как будто мы с ней лучшие друзья, и начинает рассказывать о себе, даже не поинтересовавшись, как у меня дела. Смотрю на нее и понимаю, что ничего не чувствую. Пусто. Безразлично. Никак. Пытаюсь придумать, как поскорее свернуть разговор и пойти к Насте. Как у меня только могла возникнуть идея о том, чтобы заставить ее ревновать меня. Смешно! Она самая красивая девушка здесь, и уж, конечно, она это понимает. А я? Я просто хочу к ней.
Наконец, Кристина убегает на сцену, когда ее подруги активно машут ей руками. Верчу головой в поисках Насти, надеясь, что она все еще здесь. Внезапно совсем рядом на танцполе мое внимание привлекает вспышка рыжих волос.
Мое сердце начинает бешено стучать в груди, когда я вижу Настю, танцующую в обществе своей подруги.
Она выглядит слегка раздраженной, увидев меня, когда оглядывается через плечо, но затем легкая улыбка расцветает на ее губах и она поворачивается ко мне. Я уже упоминал, что она сногсшибательна в этом белом наряде?
Сопротивляясь желанию блуждать руками по ее телу, подхожу ближе и кладу руки на ее бедра, направляя ее движения так, что она оказывается танцующей вплотную ко мне. Все это время она двигает бедрами самым греховным образом. Через несколько секунд я становлюсь твердым, но сосредотачиваюсь на танце с ней, борясь с потребностью прижать ее ближе к себе, чтобы она точно знала, что делает со мной.
Она впивается зубами в нижнюю губу, и сосредотачивается на разглядывании моей груди, но ее пальцы запутываются в моей рубашке сзади, и она не выказывает никаких признаков того, что отпустит ее в ближайшее время.
Это в миллион раз лучше, чем я себе представлял. Я думал, в лучшем случае, она будет просто вежлива, если я подойду к ней. Я никак не предполагал, что она окажется в моих объятиях, двигая своими бедрами в идеальном ритме с моими.
— Вот! Сегодня акция — три шота по цене двух!
Настя широко улыбается, когда Лара подходит с тремя рюмками, и берет одну из ее рук. Лариса переводит взгляд с меня на Настю и обратно и подмигивает мне. Когда первая рюмка осушается, Настя берет вторую и опрокидывает ее в себя, прежде чем ее подруга успевает возразить. Вместо разочарования я вижу на лице Лары хитрую ухмылку. Она снова исчезает в направлении бара.
Перерыв в танцах, должно быть, дал Насте время погрузиться в свои мысли, потому что, когда я притягиваю ее к себе на этот раз, она напряжена в моих руках.
— Кто была та девушка? — теряюсь на мгновение от ее вопроса. Должно быть, она видела меня с Кристиной.
— Она никто, — я заправляю прядь волос ей за ухо. — Я так скучал. Думаю о тебе все время. Насть… Веришь?
То ли от моих слов, то ли от того, что алкоголь наконец просачивается в ее кровь, она протягивает руку, запутываясь пальцами в моих волосах, и прижимается ко мне ближе.
Чуть согнув колени, я опускаюсь ниже в ее объятиях. Перебросив волосы ей через плечо, провожу носом по ее шее, изо всех сил сопротивляясь желанию слизнуть чистый пот с ее кожи. Она пахнет чем-то потусторонним, намеком на цветы и чем-то, что просто является ею.
Когда ее рука опускается в задний карман моих джинсов, чтобы притянуть меня ближе, я начинаю верить в чудеса. А когда она поднимает голову и смотрит на меня, я пытаю удачу и опускаю свои губы на ее. Она не только отвечает на поцелуй, но и сжимает мои волосы сильнее и стонет, и я, наконец, впервые в жизни чувствую себя целым.
Осознание того, что до этого момента в моей жизни чего-то не хватало, заставляет меня прервать поцелуй и посмотреть на нее так, как будто я никогда в жизни ее не видел.
17НАСТЯ
— Что? — смущенно спрашиваю, когда Паша пристально смотрит на меня.
Он словно вбирает в себя каждую черту на моем лице, изучает, запоминает. От того, как он смотрит на меня, в груди медленно начинает расцветать надежда.
Может быть, это алкоголь, который я выпила, не моргнув глазом, или тот факт, что я испытываю странное чувство ревности, видя его с кем-то другим. Я не знаю, что заставляет меня вглядываться в его лицо с надеждой, что он все еще интересуется мной.
— Ты прекрасна.
Если бы я уже не раскраснелась от танцев последние пол часа, я бы обеспокоилась тем, что покраснею перед ним. Его слова идеальны, и хотя я знаю, что мои волосы наверняка в беспорядке от танцев, а кожа влажная от пота, я верю ему. Чувствую, что они исходят из глубины его души.
— И ты… — мои слова умирают на губах, когда рука с накрашенными черными ногтями пробегает по его руке и сжимает плечо.
