Я даже не знаю, почему все это выслушиваю. Цветы, ключи, дед. Бредятина.
— Пусть пропуск оформит и сам поднимется, — рявкаю, перед тем как выйти из ее кабинета.
Когда через час я выхожу из отдела маркетинга, то возле лифта вижу Александру в компании двухметрового жлоба, который и впрямь передает ей связку ключей. Нависнув над ней, что-то настойчиво ей втолковывает и перестает, когда его глаза находят меня.
Мне не нравится, как он на меня смотрит, поэтому мой долг — подойти и поинтересоваться, какого хера.
На звук шагов Александра оборачивается и снова расцветает в улыбке.
— Максим Леджер, — выплевывает мне в лицо самец. — Брат Александры.
Ну да. Генеральный наследник.
— Кирилл Серов, — протягиваю ему руку. — Непосредственный босс Александры.
Он с секунду оценивает мою ладонь и затем сжимает ее так, словно мечтает раздавить мои фаланги. В ответ я с удовольствием пытаюсь сломать ему пальцы.
— Вот и познакомились, — щебечет Александра и, развернувшись лицом к брату, переходит на шипящее рычание: — Если ты сейчас же не прекратишь, я тебе на капот батон покрошу.
— Ладно, поехал, мне сына еще с плавания забирать. Если кто-то губастый руки начнет распускать — звони. Отмудохаю в лучшем виде.
Мне уже просто интересно взглянуть на ее ипотечника-папашу. А то список полученных угроз от этой семьи без его участия не полный.
— Видите, не обманула, — весело говорит Александра, когда двери лифта за ним закрываются.
Не обманула, да. Самые сладкие пиздюли достанутся Лене.
— Работай давай иди.
22Саша
— Ну если ты Серову оправдательный приговор вынесла, то чего до сих пор в офисе у него делаешь? — Катя погружает в рот ломоть брускетты и, методично работая челюстями, смотрит на меня. — Он же, зверюга смазливый, обожает людей сверхурочно заставлять работать.
— Меня пока не напрягает. Во-первых, это возможность выгулять мой обширный гардероб, во-вторых, офисное меню включает в себя обеды в «Бристоле», в-третьих, у «Группы Компаний Серов» вкусный кофе, а в-четвертых, у меня уйма свободного времени.
— И в-пятых, он тебе нравится, — заканчивает Катя в набитым ртом.
— Он не в моем вкусе, — повторяю я, запивая свой протест длинный глотком капучино.
— А кто в твоем вкусе? Покажи мне на посетителях. Вот тот симпатяга в голубой рубашке тебе как?
Я прослеживаю направление Катиной руки и, встретившись с сальным взглядом голубых глаз, закатываю глаза:
— Он же блондин.
— Это плохо?
— Конечно, это плохо, если ты не один из братьев Хемсворт.
— А вот тот? — Катя тычет ложкой в брюнета за соседним столом, водящего носом по экрану макбука.
Я с секунду оцениваю его и решительно трясу головой.
— У него под рубашкой майка. Майка, Карл! Мы что на съемках «Назад в восьмидесятые»? Тогда где световики и режиссерская хлопушка? А если ты посмотришь ниже, то его ноги едва достают до пола, то есть он ростом мне по плечо.
— Майка и маленький рост. Понятно, а тот слева?
— Слишком тонкие губы.
— И что? Я думала, это признак мужественности.
— Или то, что этот парень злой как голодная овчарка. Ну точно не добрый. По крайней мере мне хочется так думать, потому что губы толщиной с рыболовную леску мне не нравятся.
— Справа?
— Он рыжий.
— А рыжули чем тебе не угодили?
— Я сразу представляю, что у него рябые плечи и там он тоже рыжий.
— Что и исключений не будет?
— Разве что Эд Ширан… — дав себе секунду на раздумья, вновь мотаю головой. — Нет, нет, нет. Даже если он Эд Ширан.
— Ты жестокая, Саня. А вот тот парень за угловым столом? Он кстати уже десять минут нас разглядывает.
Я оглядываюсь за плечо, беря в фокус тощего круглолицего парня в рубашке с коротким рукавом. Заметив, что я смотрю, он быстро утыкается глазами в телефон. Стесняшка.
— Он похож на чупа-чупс и точно не в моем вкусе.
— Итак, резюмирую. Блондины, рыжие, невысокие, безгубые, плохо одевающиеся и чересчур худые — не в твоем вкусе. Следуя логике от противного, тебе нравятся высокие брюнеты с полными губами, стильно одетые, с хорошей спортивной форме.
— Да, не слишком оригинально получилось, признаю.
Катя начинает ехидно улыбаться.
— И Серов идеально подходит под это описание.
— Катя, ты чем слушаешь, а? Я же сказала: он не в моем вкусе.
*******
Понедельничным утром я просыпаюсь в настроении Санта-клауса — это когда мне вдруг начинает хотеться осчастливить весь мир: без причин дарить подарки, сажать на колени детей и исполнять желания. Под амнистию попадает даже кошатница Лена — ей этим утром достается от меня поллитра старбаксовского латте.
— И ничего не «не надо», — придвигаю бумажный стакан к ее раздувшимся из-за стойки ноздрям. — Кофе, купленный от чистого сердца, никому не повредит. Кирилл Алексеевич у себя?
— Он очень занят, — буркает Лена, сверля глазами оставшиеся стаканы с кофе в моих руках. Да, ты все правильно поняла. Один для меня, а второй для мрачного властелина чистилища.
— Я все же загляну на свой страх и риск, — подмигиваю ей и до того, как Лена успеет выпрыгнуть из-за стойки, чтобы закрыть собой амбразуру, шагаю к двери Серова и стучусь.
— Войди.
Под прицелом его взгляда я иду к столу и опускаю рядом с его рукой стакан с кофе.
— Двойной эспрессо макиато для вас.
В течение секунды разглядывает надпись «Люци», выведенную на черным маркером, после чего поднимает голову и тоже самое проделывает с моим ртом.
— По какому поводу?
— Кофе? Просто так, без повода. Можете считать, что вам повезло с сотрудницей.
— Действительно повезло.
Оттого как пристально он меня разглядывает, к щекам снова подкатывает странный жар.
— Кажется, мы впервые пришли к согласию. Пойду, — бормочу я и, развернувшись, быстро иду к выходу. Для климакса рановато, откуда взялись эти приливы?
— Когда закончишь с расписанием — зайди ко мне, — догоняет меня в дверях. — Кофе вкусный.
Я систематизирую звонки и встречи вплоть до обеда, с удовлетворением отмечая, что вылазок в «Бристоль» на этой неделе запланировано целых три. Пока Кирилл общается с клиентами, я ем, а работу делает диктофон. Лайфхак от выпускницы Нью-Йоркского университета.
