Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
Опасаясь, что его прикажут убить, Али-паша волей-неволей вынужден был обратиться за помощью к грекам. В этом не было ничего удивительного, ибо паша, хотя и верил в Аллаха, своим мусульманским слугам не доверял и не построил ни одной мечети. Он предпочитал пользоваться услугами греческих епископов в качестве своих доверенных людей, а еще строил церкви для их прихожан, в дипломатической переписке использовал греческий язык и приказал преподавать его в двух колледжах, которые патриотичные греки, из любви к знаниям, открыли в Янине. Здесь говорили на самом правильном с точки зрения грамматики греческом языке, в отличие от других мест. С албанцами он вел беседы о независимости, с греками – о конституции. Один грек, Омер Врионес, который завоевал себе славу и богатство, сражаясь с мамелюками Египта, и один их этих воинов, Одиссей, сын знаменитого разбойника Андроутсоса, оказывали ему всяческую поддержку. Но греки в целом не испытывали симпатии к этому тирану, и по всему Эпиру ходила недобрая слава о его жестокости.
Войскам султана везде сопутствовал успех; ему сдалась Парга, последнее приобретение Али-паши, и Измаил пригласил изгнанных паргиотов вернуться домой. Омер Врионес предал Али-пашу и бежал; даже сыновья Али-паши Мухтар и Вели сдали города: один – Берат и Аргирокастрону (Гирокастра), а другой – Превезу (их все равно убили в 1820 г.). Изгнанные сулиоты, помня о том, как Али-паша обошелся с их родиной, приплыли с острова Корфу под командованием Марко Боцареса, чтобы помочь турецким властям разгромить мятежника. Али-паша был осажден в своей столице и превратил процветавший город в груду сгоревших развалин, чтобы он не достался врагу.
Однако турецкий командующий Измаил-паша, который получил эту провинцию после убийства (вопреки условиям капитуляции в 1822 г.) Али-паши, вместо того чтобы достичь соглашения с христианами, настроил их против себя. Из-за его поборов и вымогательств местные вожди превратились в его врагов, а сумисты, которым так и не удалось вселиться в обещанные им дома и получить обещанную плату, согласились забыть о жестокости своего прежнего врага и перешли на службу к Али-паше. Убедившись в неспособности Измаила управлять пашалыком, султан передал верховное командование Хуршид-паше[22], губернатору Мореи и ветерану войны с Египтом. Но не успел новый командующий приехать в Янину, как с восточной стороны Балканского полуострова над Турцией нависла новая опасность.
В течение шести предыдущих лет в Греции действовала тайная организация под названием «Филики Этерия» («Филики Гетерия») или «Союз друзей», которая готовила восстание против турок. Основанная в 1814 году в Одессе в России Николосом Скуфасом, уроженцем Арты, Атанасиосом Цакалофом из Янины и Панагиотом Анагностопулосом из Мореи, она состояла из семи классов. Самыми младшими были вламиды (от албанского слова, означавшего «названые братья»), а на вершине располагались «руководители посвященных». Этим обществом управлял тайный комитет, известный как Высшая власть. В течение трех первых лет своего существования общество почти ничем себя не проявило, но позже его «апостолы» приобрели многочисленных последователей на островах и в Морее. Среди посвященных был даже Петрос (Петробей) Мавромихалис, правитель Мореи. Поступило даже предложение пригласить в члены общества Али-пашу Янинского.
Вскоре стало понятно, что руководство обществом следует доверить человеку, занимавшему большой пост. Мысли греков, естественно, обратились к графу Каподистрии, прославленному корфиоту, который во время французской оккупации своего родного острова отказался от врачебной практики и занялся общественной деятельностью. С 1800 г. он был секретарем законодательного совета республики Ионических островов, с 1803-го – статс-секретарем республики по иностранным делам, в 1807 году начальником местной милиции. В 1809 году он перешел на службу России, в которой, благодаря милостивому отношению к нему императора Александра I, достиг больших высот. Обладая талантом дипломата, он очень быстро выдвинулся и стал представлять свою новую родину на конгрессах в Вене, Париже и Ахене.
Однако Каподистрия лишился приобретенного положения, когда Кстантос, эмиссар общества, перешел на службу к князю Александру Ипсиланти, старшему сыну одного господаря, который сначала правил Молдавией, а потом Валахией, и внуку другого.
Генерал-майор русской армии (1817), Ипсиланти потерял в битве при Дрездене (1813) правую руку. Благородное происхождение, связи в России и личная храбрость сделали его подходящим руководителем для греческой революции, которой, благодаря этому, сочувствовал русский император. Ипсиланти согласился и 27 июня 1820 года был провозглашен Генеральным комиссионером Высшей власти (председателем «Филики Этерия»).
Сначала он собирался поднять знамя революции в самой Греции, но, поразмыслив, решил начать борьбу в Дунайских княжествах, с которыми так долго были связаны его предки. Для поверхностного наблюдателя Валахия и Молдавия могли показаться не самым удобным местом для атаки, но Ион (Иоанн) Караджа, бывший господарь Валахии (в 1812-1818 гг.), состоял членом общества, а Александр Суцу, его преемник, ненавидевший революцию, в начале 1821 года был, по слухам, отравлен. Михаил Суцу, господарь Молдавии, и литератор Яковос Ризос Нерулос, его министр иностранных дел, состояли в переписке с Ипсиланти.
Однако коренное население обоих княжеств считало греков-фанариотов не освободителями, а тиранами; румынские крестьяне не испытывали никакого сочувствия к греческому делу; и так уж получилось, что то же самое движение, которое избавило Грецию от турецкого ига, освободило румын от греческих князей, которые ими правили.
Тем не менее, уверенный в своем успехе, Ипсиланти, в сопровождении нескольких сторонников, перешел Прут, по которому с 1812 года проходила граница России и Турции. Это произошло 6 марта 1821 года. Он без сопротивления овладел столицей Молдавии. Гвардия господаря перешла к нему на службу; небольшой отряд турок в Яссах был разоружен, и Ипсиланти и Суцу встретились в доме министра.
Однако обладание властью очень скоро выявило некоторые недостатки революционного лидера. Полный благородных чувств, он не имел опыта управления людьми и делами. Его манифест, в котором он объявил, что «ужасная власть готова покарать храбрость турок и уничтожить их», вызвал недовольство русского правительства. Резня турок в Галаце и Яссах пробудила в душах их соотечественников фанатизм; а шантаж, которому подвергся один местный банкир в интересах революции, напугал других дельцов. Царь Александр разочаровался в Ипсиланти и вычеркнул его имя из рядов русской армии. Патриарх Константинопольский под давлением султана отлучил будущего спасителя греков и нынешнего господаря Молдавии от церкви. Ипсиланти медленно приближался к Бухаресту; Суцу бежал в Россию. Это был последний фанариотский князь, который управлял румынской землей.
Прибыв в Валахию, Ипсиланти обнаружил новое препятствие – там началась революция, носившая националистический характер. После смерти Александра Суцу мелкий помещик Тудор Владимиреску, прозванный так потому, что в последней Русско-турецкой войне был награжден русским орденом Святого Владимира, поднял в Малой Валахии восстание против дворян, греков и румын. Этот мятеж, сначала носивший не политический, а социальный характер, сразу же после того, как его лидер вошел в Бухарест, превратился в политический и националистический. Валашские дворяне увидели, что им лучше всего дистанцироваться от греков и направить свою агитацию, отдававшую Французской революцией, против иностранцев, которые так долго правили их страной. Тудор договорился с дворянами-«патриотами», которые прекратили военные действия против войск султана; таким образом, его лозунги стали диаметрально противоположными лозунгам Ипсиланти. «Греция, – объяснил он вождю этеристов, – принадлежит грекам, а Румыния – румынам».
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
