Пиус ни о чем больше не спрашивал.
Поверила ли Кулона в историю с фонтаном или нет, она посмеялась над двумя "бедолагами", заверив, что пауки в оранжерее не водятся — скорее всего, он им просто показался.
Лил вышла на Пятой Зоне. Она сказала, что будет ждать Пиуса у лифта на Этаже Жабы. Номер Даэркрона находился на одном этаже с номером мальчика.
Переодевшись в сухое, Пиус отправился к дверям с изображением огромной серой жабы. Лил не заставила себя ждать, но появилась не из лифта, а откуда-то сбоку. Она объяснила, что совершать переходы между остальными этажами для нее несложное дело.
— Пустяки, — говорила она, вытряхивая воду из ушей. Она переоделась в белую майку и широкие черные шорты, ее волосы стояли дыбом. — Ну что, идем?
— А ты уверенна, что нас не прогонят?
— О чем ты? Я говорю, он славный.
Пока они шли по коридору, Пиус озадачился, как назвать славным человека, сгибающего пополам трехметрового ящера (это без хвоста)? Тем не менее, ребят приняли радушно. Даэркрон действительно знал Лилил, он сам открыл дверь гостям, а потом лег в постель.
— Мне прописали все время находиться в постели, — сказал он. Больным знаменитый воин не выглядел, скорее чем-то расстроенным. — Сфифт тщательно следит за мной.
— А где он сейчас? — спросила Лил.
— Распоряжается насчет ужина. Сначала проверял, что приносили, а теперь сам ходит на кухню. Он уже должен…
В этот момент послышался звук открывающейся входной двери, затем скрип колесиков, и в спальню Даэркрона, пропустив вперед передвижной столик, вошел его агент, который сразу недоверчиво покосился на ребят.
— Мои друзья, — представил их Даэркрон, — Лил и…
— Пиус, — сказала Лил.
— И Пиус. Ты ведь помнишь Лил, Сфифт?
— Я помню, как эта особа пыталась пронести в твою комнату брикет мороженого.
— У меня строгая диета, — пожаловался Пиусу воин. — Этот жуткий тип думает, что кусочек сладкого меня сразу убьет.
— Этот жуткий тип спасает тебе здоровье, — сказал Сфифт. Он стал исследовать ящики комода. — Ну и где вы его спрятали?
— Ничего мы не прятали. Ребята только что пришли, у них ничего с собой не было.
— Я вам не верю.
— Но это правда, — возмутилась Лил. — Я специально ничего не принесла, потому что знала, вы все равно отберете.
Сфифт снял с тележки полотенце, показав тарелку с вареными овощами.
— Это твой ужин. Чтоб все съел и не ныл.
С этими словами он вышел из комнаты.
— И чем я это заслужил? — простонал Даэркрон. — Живу с надзирателем.
Пиус представил, как вчера этот надзиратель крадучись пробирался по городу, и еще подумал, стоит ли скрывать от знаменитого воина правду о его агенте. Но Даэркрон может просто рассмеяться. А если Сфифт узнает, что его подозревают, он станет осторожнее.
Пока Даэркрон, набивая рот овощами, рассказывал о своих подвигах, Пиус не находил себе места, поглядывая на дверь. В соседней комнате, по его мнению, затаился преступник, и какой смысл ничего не предпринимать, если тот совершит преступление прежде, чем как-то разоблачит себя? Возможно, стоило наоборот — припугнуть его? Даэркрон успел вспомнить с полдюжины историй, а Пиус продолжал решать, кому и как намекнуть о подозрениях. Тут в комнату заглянул Сфифт и сообщил, что на пару часов должен уехать.
— Куда же ты поедешь, — удивился воин, — там ведь льет как из ведра.
— Я вызвал машину. У меня важная встреча. Работа, знаешь, от погоды не зависит.
— Господин Сфифт, — не выдержал Пиус (его голос срывался от напряжения), — вы не подскажете, который час?
— Насколько я могу видеть, половина пятого, — ответил Сфифт, посмотрев на часы, стоящие на комоде. — Ох, я опаздываю.
Его лицо помрачнело, когда он выходил.
Лил с Даэркроном удивленно посмотрели на Пиуса. Тот отвел глаза и вжался в кресло.
— А теперь, когда мы остались одни, — сказал Даэркрон, — я могу угостить вас шоколадкой, которую Лил принесла вчера. У меня, кажется, оставался кусочек.
Он запустил руку под подушку и достал пустой сверток фольги.
— У меня есть идея получше, — сказал Пиус. — Мы угостим вас тортом.
Идея была принята с восторгом. Пиус отправился за тортом Лирудж, который все трое вскоре дружно поедали. Торт оказался очень вкусным, а есть его тайком во время дождя было вдвойне приятно. Даэркрон выглядел довольнее всех.
— Ты мой спаситель, Пиус, — говорил он, закатывая глаза.
— Надеюсь, вам от этого не станет хуже, — сказал Пиус.
— От куска прекрасного торта? Не смеши меня! От него только польза. Послушайте, дело не столько в диете. Меня морят голодом, боясь новых покушений. Да кому придет в голову покушаться на меня? Что я, случайно кому-то не дал автограф?
— То есть вы не знаете, кто имел бы мотив?
— Честное слово, если не из-за автографа, то не представляю. Кстати, Лил мне рассказала, что ты внук хозяина отеля. Мой папа хорошо знал старого господина Клопа. Тогда все говорили о том, как процветает ваш отель. Теперь жалко критику в его адрес слышать. В наши дни, кажется, всем лишь бы критиковать. А ты бы хотел послушать про старое время?
— Конечно! О чем еще тогда говорили?
— Вашу фамилию везде уважают, а что-то вспомнить… Про твоего деда помню, что он рос в большой семье. Братьев и сестер у него предостаточно, но отель выбрал именно его. Я родился, когда он уже был здесь хозяином. А когда я свою карьеру начинал, господин Клоп как раз заболел.
Пиуса снова кольнуло знакомое чувство, он понял, как сильно хочет узнать о прошлом своей семьи. Почему его родители жили втайне от всех? Почему все выглядит так, будто дочь сбежала от отца? Мальчик решил, что обязательно должен расспросить о тех временах у сотрудников отеля.
Даэркрон быстро вернулся к своим подвигам. После десерта он захотел поведать, как находились все его прозвища, но визит пора было заканчивать, и ребята попрощались.
Первое, чем поинтересовалась Лил, когда они вышли в коридор, что означала выходка Пиуса с вопросом про время.
— Ты на него так смотрел, словно собирался прожечь дыру, — сказала она.
Тут Пиус все ей объяснил, рассказав о вчерашней слежке.
— И что, вы с этим Крочиком сразу решили, что он отравил Даэркрона? — удивилась она.
— А за что ему платить деньги какому-то незнакомцу в порту?
— Мало ли за что! Может, он что-нибудь коллекционирует.
— А для чего красться?
— Может, он коллекционирует фарфоровых слоников, и ему от этого неловко.
— Неправдоподобно.
