Госпожа Навиль жила по дороге в Версаль, в красивый даче, окруженной громадным садом.
Автомобиль маркиза остановился перед узорчатой решёткой, и молодая чета пошла к подъезду дома по алее, обсаженной акациями, каштанами и кустами роз.
Вдруг из кустов выскочила большая чёрная птица, побежала сначала перед ними по дорожке, махая крыльями, а зачем взлетела на дерево, испуская зловеще:
— Ха-ха-ха!
Хохот этот удивительно походил на человеческий смех. Маркиз побледнел, а Кира, дрожа всем телом, схватила за руку мужа.
— Это он, — глухо прошептала она. — Разве ты не узнал его смеха?
Страшный, глумливый хохот раздался снова. Тогда Кира опрометью бросилась бежать к дому и не успокоилась, пока за ней не захлопнулась входная дверь. Ей пришлось сделать над собой нечеловеческие усилия, чтобы не выдать волнения перед тёткой мужа.
Радушный приём госпожи Навиль успокоительно на неё подействовал. Тем не менее старушка заметила расстроенный вид и тревожное состояние Киры, но приписала это нездоровье и не удивилась тому, что гости пробыли у неё недолго.
— Тебе нужно скорей везти жену к морю, — на прощание сказала она племяннику. — Она очень бледная, а свежий морской воздух быстро вернёт ей румянец.
— Ты совершенно права, тётя Ивонна, и я постараюсь выехать как можно скорее, — целуя руку тети, ответил маркиз.
Вернувшись домой, Кира жаловалась на головную боль и сильное сердцебиение, ей дышалось с трудом, и руки были холодны. Общий вид жены настолько встревожил маркиза, что он заставил её выпить успокоительных капель, а сам сел у изголовья постели.
Кира скоро уснула тревожным сном. Она глухо стонала, беспокойно ворочалась на кровати и, порой, точно сталкивала что-то с груди.
«Должно быть, кошмары её мучают», — думал маркиз, грустно глядя на жену.
Нет, так дальше продолжаться не может! Это смешное, возмутительное положение должно кончиться.
И он в беспокойстве зашагал по комнате. Завтра он посоветуется с врачами… Только приведёт ли это к чему-нибудь? Враг, преследовавший его и его несчастную жену, был неуловим…
Он всё смеялся над привидениями, призраками и вампирами; он не верил в потусторонний мир и фантастические существа, его населяющие; он считал глупыми обманщиками спиритов и оккультистов, отыскавших будто бы ключ к тайне. Однажды он прочитал роман, в котором описывалось, как дьявольская сила высасывала из живого человека его жизнь. Читая этот роман, он хохотал до слёз. А теперь он сам наткнулся на что-то загадочное и мрачное…
Кто такой тот, который под именем Басаргина следует за ними по пятам, принося с собой трупный запах? Кто раздаёт «на чай» золотом и неуловимо становится между ним и обожаемой женой?
Маркиз был храбр. Если бы на него в глухом лесу или на большой дороге напал целый десяток разбойников, он смело вступил бы с ними в бой. Но против врага невидимого, если это действительно выходец с того света, он чувствовал себя безоружным. Он вспомнил о вороне, о странном дьявольском смехе птицы, и его бросило в дрожь…
Однако его закоренелый скептицизм ещё не поддавался. Он со злостью старался убедить себя, что у него просто нервы разыгрались от всех этих историй.
Приглашённые доктора не нашли у Киры признаков серьёзного заболевания, а указали лишь на сильное общество нервное расстройство, прописав чистый воздух, умеренные развлечения и побольше движений. Поэтому маркиз решил везти жену дня через три в замок Керведек. Равнодушно ко всему и усталая, Кира была на всё согласна.
С таким же равнодушием ехала она вечером в театр, куда муж повёз её, чтобы развлечь. Давали весёлую комедию. Второй акт только что кончился, и маркиз в бинокль рассматривал залу. Вдруг он вздрогнул, побледнел, и рука его опустилась. В пустой ложе, прямо против них, на среднем кресле сидел скелет, только голова была похожа на голову живого человека. Фосфорически горевшие глаза были устремлены на Керведека и его жену. Но когда маркиз отнял от глаз бинокль, ложа оказалась пустой.
«Зрительная галлюцинация», — подумал он.
Чтобы проверить себя, он вновь навёл бинокль на подозрительную ложу, и отвратительный призрак появился снова. Полуразложившееся лицо его было, несомненно, лицом Басаргина.
У маркиза выступил холодный пот, и он на мгновение закрыл глаза, охваченный ужасом, но глухой вскрик жены сразу отрезвил его. Кира без чувств лежала в кресле, и её бинокль с шумом полетел на пол. Значит она тоже видела.
Не без труда он привёл её в чувство и увёз домой.
Пока горничная раздевала и укладывала Киру, маркиз сошёл в сад. Ему необходимы были свежий воздух и уединение, чтобы собраться с мыслями. На этот раз его скептицизм потерпел поражение, но рассудок не мог постичь того, что произошло.
Погуляв час, он вернулся в дом и шёл коридором мимо комнат горничной и лакея. До него донёсся разговор, слова Жюльетты привлекли его внимание.
— Я вам говорю, что здесь происходит что-то подозрительное, какая-то чертовщина, а то и колдовство. Почём я знаю?
— Да что происходит-то чёрт возьми! Дьявольщина? Ха-ха-ха! В самом деле? И в самом Париже? Это забавно!
— А ворона, забыли? Ага! Теперь вот чёрный кот с зелёными горящими глазами преследует нашу молодую барыню. Ах! Я уже трижды видела этого дьявольского кота, и невозможно понять, куда девается эта подлая тварь. Два раза он сидел в кресле у постели и глядел на спящую маркизу. А вчера ночью, услыхав, что барыня стонет во сне, я пошла и вижу, что кот свернулся у неё на груди. Он тотчас убежал, но куда? Все двери были заперты. Я так его и не нашла.
Маркиз вздрогнул и пошёл дальше. Не открывая дверь в спальню, он услышал слабый стон Киры, и ему показалось, будто что-то чёрное спрыгнуло с постели на пол и исчезло в темноте.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Замок Керведек был построен в XVI веке. Часть его была перестроена во времена Людовика XVI. Неподалёку, на холме, находились развалины древнего замка, от которого осталась лишь одна, готовая ежеминутно рухнуть башня.
За несколько часов до прибытия господ в замок приехали горничная с камердинером, и первое, что им доложили, это о том, что для маркизы доставлен букет из белых лилий и камелий.
— Да вы, должно быть, встретили этого господина. Он был верхом на чудном коне, а у самого рожа прескверная, точно у покойника. Да и цветы его воняют, должно быть он их модными духами вспрыснул, — пояснила Жаклин, экономка.
— Ох, сам у нас такие штуки выделывает, что волосы дыбом встают, — сказал Клавдий.
Прислуга пришла в ужас, услыхав про странные, таинственные явления в Париже. Не испугался один Пьер, сын экономки, служивший в замке садовника.
Это был молодой человек, крепко сложенный, бретонец. Он смело заявил, что желал бы повстречаться с чёртом и всадить ему пулю в брюхо за подлое преследование женщины.
