Марьян замолчал. Я давно не держу на него обиды. Подобные случаи не редкость. Он, пытаясь помочь, поступил благородно. Зачастую охотники бросают своих жертв умирать.
— Спасибо, что пытался… Я никому не рассказывала об этом.
Он прошелся взглядом по моему платью.
Было бы трудно не догадаться об этом. Я покраснела и кивнула, подтверждая его слова. Браслет помог мне восстановиться, но не излечит шрамы. Вся одежда у меня закрытая. Я как белая ворона в монашеской робе среди девушек, блистающих открытыми плечами и глубоким декольте.
Марьян наклонился и взял мои руки. Проникновенно посмотрел в глаза.
— Софи, я не могу исправить свою ошибку, но обещаю компенсировать то, что произошло. Если ты, конечно, примешь мою помощь.
Глава 5
Я решила, что у меня сегодня будет выходной. Никаких светских раутов, культурных мероприятий, напыщенных императоров и их злющих невест. Даже три отмазки придумала. Да что угодно пусть думают! У меня сегодня выходной!
Сквозь сомкнутые веки почувствовала совсем рядом какое-то сияние. Открыла глаза и удивленно уставилась на каталог участницы, лежавший на прикроватной тумбочке — он светился золотистым светом. Стоило взять, и он стал прежним, вот только на первой странице было не расписание участниц отбора, а оповещение:
«Госпожа Софья Лебедянская, Его Императорское Величество Гавриил Гриф приглашает вас в полдень в рубиновый зал».
Застонала. Вот тебе и выходной. Уже предчувствовала его подколки из-за вчерашнего вечера. Нехотя поднялась с кровати и села за туалетный столик. После инцидента с краской полночи пыталась отмыться, но зеленый оттенок так и остался на моих белых волосах.
— Будут назвать меня лесным чудовищем, — разглядывала себя в зеркало. В дверь постучали. — Войдите!
— Здравствуй, дорогая, — залебезил Станис и подошел ко мне. К груди прижимал газету. — Решил поделиться с тобой радостной новостью.
Он протянул мне утреннюю прессу, где на первой странице огромная фотография меня в зеленой краске. Это же надо было подгадать момент… если только фотограф не знал о готовящемся розыгрыше.
— Что же здесь радостного? Или в Савойе все веселятся, когда их обливают краской?
— Глупая, смотри. Ты везде, — он стал раскрывать другие газеты. Здесь была статья о том, как Гавриил встретил меня в аэропорту. Кто-то раскопал мои детские фотографии и написал о моем детстве. В другой газете — интервью Агаты и рассказ о наших родовых птицах. — Ты сенсация! Еще вчера ты была никем, а сегодня о тебе говорит вся империя! Много ты увидела в газетах других участниц?
— Всего пару заметок.
— Именно! Ты интересна окружающим, и я предлагаю на этом заработать. Портной дом Тетеревых плотно держит в своих лапах большую часть модной индустрии. Они одевают императора Марьяна и большую часть дворцовой элиты. Я хочу переманить у них клиентов, и ты мне в этом поможешь.
— Станис, ты меня с кем-то путаешь.
— Я понимаю, тебе кажется это необычным. Но доверься мне, я сделаю из тебя каноническую фигуру, Софья. Не безвозмездно, конечно. Готов оплатить твое беспокойство.
Предложение Станиса — легкий способ заработать. Даже если завтра мне придется ехать домой, у меня будут деньги помочь семье.
— Хорошо, но деньги вперед.
— Сколько хочешь?
— Пятьсот.
Станис поджал губы и посмотрел на меня с прищуром.
— А ты опытный партнер. Составлю контракт и переведу тебе пятьсот тысяч золотых.
У меня пропал дар речи — пятьсот тысяч! Я же сказала пятьсот золотых. Это баснословная сумма, за нее можно половину долины Пересмешников купить! И пока я отходила от шока, Станис присмотрелся к волосам.
— Что за мятный оттенок?
— Это от вчерашней краски.
— Так даже лучше, оставим его на время, — задумчиво произнес. — Ты сегодня куда-то собираешься?
— В обед с императором встреча, а вечером ужин претенденток.
— Отлично. К обеду принесу оба наряда.
Станис взволновано поднялся и чуть ли не побежал к выходу.
— Станис! — остановила его.
— Что?
— Никакого разврата. Вся одежда должна быть закрытой.
— Да-да, я помню. Будешь стильной монашкой!
Юркнул за дверь.
Понемногу день набирал обороты. Я пребывала в волнение от вчерашнего разговора с Марьяном. Обещание компенсировать нанесенные травмы было очень лестным, но так и не сказал, как будет его исполнять. Конечно, роль жены Марьяна меня бы польстила, но я надеюсь до этого не дойдет.
После завтрака ко мне пришел Станис с очередным нарядом. Я настороженно посмотрела на обновку. Белое платье украшенное мелкий россыпью зеленых цветов. К нему шел небольшой бумажный пакет с ажурными перчатками, набор украшений для волос и комплектом дорого белья.
— Это тебе на сегодня, — влюбленно рассматривал платье Станис, — понемногу сформируем тебе красивый гардероб.
Достала белье и приложила к груди, примеряя сверху одежды.
— Думаешь, мне и под платье станут заглядывать? — пошутила.
— Все бывает. К тому же императору будет приятней, прикасаться к чему-то более… привычному.
— Станис! — меня возмутила его наглость.
— Софья, если ты скажешь, что монашеские наряды у тебя не только в одежде, но и в голове, ты разобьёшь сердцу мне и еще двум коронованным особам.
Залилась краской от его намеков. Видя это Станис ахнул и манерно прикрыл рот рукой.
— Софья, ты что до сих пор…
— Пошел вон из моей комната! — вскрикнула указывая ему на дверь.
Портной подскочил и побежал к выходу, но задержался, и жалостливо посмотрел на прощанье.
— Я никому не расскажу, я могила.
— Вон!!! — Станис исчез за дверью.
Время до встречи с Гавриилом стремительно приближалось. Я с осторожностью надела все что принес портной. Зеленые цветы на платье приятно сочетались с оттенком волос, делая мой образ очень выразительным. Недостаток стал достоинством. В свободную косу, из которой постоянно выбивались пряди, вплела белые цветы-заколки.
Сборы заняли чуть больше времени, чем ожидала, и я припозднилась. Торопливо бежала в рубиновый зал, ожидая найти там пустоту. С раскрасневшимся лицом открыла вошла внутрь и замерла — вокруг было неимоверно тихо. Сетчатые окна раскрыты настежь. Куда-то пропала вся мебель, кроме небольшого столика в дальнем углу, на котором стояла черный короб.
— Не дождался, — произнесла со вздохом.
Внезапно огромная черная птица, влетело в окно и на глазах превратилась в Гавриила. Император хотел что-то сказать, но запнулся, любопытством рассматривал меня.
