Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Несмотря на последний успех, положение оставалось серьезным: угрозе подвергалось будущее всей Ганзы. С материальной точки зрения города обеднели из-за военных действий. С политической точки зрения почти всем им пришлось согласиться с урезанием своей независимости. С нравственной точки зрения отказ Любека от своих полномочий и отсутствие солидарности среди вендских городов разоблачили слабость ганзейской связи. Казалось, что отныне каждому городу придется мириться со своим территориальным правителем и отказаться от сотрудничества с другими городами. Это означало бы конец Ганзы.
Однако после смерти Эрика Менведа в 1319 г. положение стремительно улучшилось. Дания истощила и финансовые, и военные ресурсы, и коронные земли по большей части распродавались своим или иноземным аристократам. Так как королевская власть была бессильна, королевство впало в анархию, и уже не возникало вопроса о продолжении экспансии. Зато северогерманские правители поспешили воспользоваться ситуацией и напали на Данию. Это означало, что они оставили попытки распространить свою власть на города в своих владениях и вместо того оказывали им помощь в их начинаниях. На протяжении 20 лет Дания превратилась в область для экспансии немцев, особенно представителей знати. За ними следовали купцы, ремесленники и даже крестьяне. Поскольку поводов для разногласий больше не было, вендские города снова могли действовать сообща и восстановить былую власть в Ганзе.
Главную роль в истории этого проникновения в Данию, со всеми беспорядочными взлетами и падениями, играл более активный из двух графов Гольштейна, Герхард по прозвищу Великий. На протяжении 15 лет он был фактическим королем Дании, тем более что страна в течение восьми лет оставалась без правителя. Герхард даже присоединил к своим владениям герцогство Шлезвиг, которое впервые в истории объединилось с Гольштейном под властью немецкого князя.
Приток немцев в Данию имел неблагоприятные последствия для ганзейских интересов. Бесчинства иммигрантов вызывали националистическую реакцию. В 1332 г. в Скании убили несколько сотен немцев, среди них многих купцов. Главное же, общее беззаконие спровоцировало опасный рецидив пиратства и разбойничества. Герхард старался оказывать разбойникам отпор с помощью Любека и Гамбурга, но его успехи были лишь частичными. Союз между городами и 13 правителями севера Германии, образованный в 1338 г., также оказался неэффективным.
Смерть Герхарда, которого в 1340 г. убил датский аристократ, казалось, способствовала продолжению смуты. Новый граф Гольштейна был недвусмысленно враждебно настроен по отношению к городам и, при поддержке Швеции, нападал и на корабли, и на территорию Любека. Встревоженные такой агрессией любекские бюргеры, которые к тому же боялись распространения пиратства, поддержали притязания на престол нового датского короля, молодого Вальдемара IV Аттердага. Дания, фактически управляемая немецкими аристократами, погрузилась в анархию, и невозможно было предвидеть, что Вальдемар, после 20 лет терпеливой трудной работы, станет влиятельным правителем и опасным врагом Ганзы. Пока он охотно демонстрировал добрую волю, предоставил привилегии Любеку и обещал помощь вендским городам. В 1343 г. он уступил Сканию Швеции; тремя годами позже продал свои владения в Эстонии Тевтонскому ордену за 19 тысяч марок и как будто отказался от экспансионистской политики в тех краях, которая так часто тревожила ганзейские города. На самом деле таким образом Вальдемар копил ресурсы, необходимые для восстановления королевской власти, чтобы позже возобновить планы своих предшественников, связанные с севером Германии.
Однако в середине XIV в. эта угроза еще не была очевидной. После долгого периода несчастий Ганза, несмотря на нападения пиратов, снова процветала. Укрепилась солидарность между членами сообщества, и Любек восстановил свою ведущую роль. После кризиса правители относились к городам с вполне понятным недоверием, стремились подчинить их, чинили препятствия на пути их объединения и втягивали города в авантюры, противоречившие их интересам. Благоразумная политика, которой позже Ганза придерживалась по отношению к Дании, была основана на горьком опыте.
Экономическая экспансия в первой половине XIV в.: Англия
Несмотря на политический кризис, первая половина XIV в. характеризовалась устойчивым экономическим ростом Ганзы. К сожалению, нам мало известно о периоде, который непосредственно предшествует периоду ее величайшего процветания. Статистических данных мало, протоколы нескольких региональных соборов не слишком информативны, а тексты охранных грамот почти не содержат подробностей.
И все же признаки растущей активности ощущались почти повсеместно. С прибытием большего количества иммигрантов продолжало расти население городов, и многие из них расширили свои границы. Мы уже отметили активность ганзейцев во Фландрии и их растущее влияние в Скандинавии. Что касается востока, в летописи 1311 г. упоминается, что город Псков захватил почти 50 тысяч мехов, принадлежавших немецким купцам. Зимой 1336/37 г. на «Немецком подворье» остановились 160 торговцев, что указывает на процветание новгородской конторы. Тевтонский орден в 1309 г., подавив остатки сопротивления в Пруссии, учредил свою штаб-квартиру в Мариенбурге; такой шаг способствовал развитию торговли, которая стала очень важной в конце XIV в. Но подобные сведения остаются весьма фрагментарными.
Однако есть один регион, где экономический рост Ганзы можно рассматривать гораздо подробнее, и этот регион – Англия. И здесь немцы сумели расширить привилегии, предоставленные им в XIII в. В 1303 г. Эдуард I пожаловал всем иностранцам, независимо от национальности, важную привилегию, известную под названием carta mercatoria (Купеческая хартия), которая компенсировала им рост таможенных пошлин на экспорт шерсти и шкур. Они освобождались от всех налогов и сборов в пределах королевства; им разрешалось селиться в любой части страны и там вести оптовую торговлю как с иностранцами, так и с местными жителями. Кроме того, иностранные купцы получали законные гарантии и защиту от посягательств королевских чиновников. Правда, столь широкие привилегии и льготы возбуждали настолько ожесточенное сопротивление английских купцов, что Эдуарду II пришлось их отменить. Конечно, гнев местных купцов вызывали в первую очередь итальянцы, ставшие самыми влиятельными из всех иностранцев в Англии. Зато немцам удалось добиться подтверждения своих привилегий и в конечном счете стать единственной группой, которая выгадала от Купеческой хартии. Кроме того, для них был отменен принцип коллективной ответственности в случае долгов или преступлений, совершенных одним из них. Наконец, Эдуард III, которому ганзейцы, предоставившие займы, помогли в 1327 г. взойти на престол вместо своего отца, был благосклонен по отношению к ним. В годы своего долгого правления он всячески отстаивал их интересы.
Рост операций, совершаемых в Англии ганзейцами в первой половине XIV в., среди прочего, свидетельствует о том, что все больше немцев переселялось в Англию на постоянное место жительства. Первые случаи приобретения английского гражданства, о чем имеются записи 1309 г., сначала принимали форму гражданства того или иного города. Так как подобный шаг сталкивался с практическими трудностями, начиная с 1324 г. королевская власть начала «натурализовать» иностранцев, предоставляя им равные права и экономические привилегии с английскими купцами на территории всей страны. В первую очередь такие услуги предоставлялись самым влиятельным из ганзейцев, кредиторам короля. Среди них были два выходца из видной Дортмундской семьи Зюдерман, а позже многие другие. В то время и позже, во второй половине XIV в., английское гражданство можно было сравнить с получением ганзейских привилегий, и такая форма натурализации, которая порождала более тесные отношения как с английскими купцами, так и с королевским двором, значительно расширяла влияние и сферу деятельности ганзейцев.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
