Держась за руки, они прогулочным шагом пошли по дорожке. Иногда до них доносился свист с разных сторон, что означало: их заметили, но не спешили знакомиться.
— Мальчишки, − с улыбкой пояснил Кацу Шайе. Он знал, что сейчас за ними наблюдают младшие, так как все старковцы в это время находятся возле горы и учатся у госпожи Илаи с господином Ешики общаться с животными. Это мужчину очень даже устраивало.
— Кацу, пришли!
С трепетом Шайя коснулась калитки и вошла внутрь. Сад, огород — ничего не изменилось. Как будто она только вышла и вернулась. Хотя увидеть Денэру хлопочущей во дворе у печи − это было внове. Женщина приветливо улыбнулась и поманила гостей в дом.
На кухне всем вместе сразу стало тесно, и Денэра, поставив на стол чугунок, удалилась.
— Здравствуйте, — поздоровалась с двумя мальчиками Шайя и Кацу. — Как вы тут? Помощь нужна?
— Светлого дня, — ответили ребята и активно замотали головой. — У нас всё хорошо. Нам помогают, если что-то ломается, но мы и сами уже разобрались.
Шайя вздохнула. Мальчишкам лет по десять, а они уже такие самостоятельные! Себя маленькую она считала не вправе сравнивать с ребятками. У неё был опыт и огромнейшее желание жить, вновь чувствовать себя активной, и её запала не терять больше ни минуты хватило не на один год, прежде чем она успокоилась, поняла, что никто не отнимет у неё второй шанс прожить жизнь. Так что мальчишкам хотелось помочь, а они, похоже, были недовольны, что их считают несамостоятельными.
— Господин Мешен? — обратилась она.
— Малик.
— Хорошо, Малик, ты хотел поговорить со мной?
— Да. Только давайте пройдём в комнату… — Малик почему-то вопросительно посмотрел на своего товарища, но тот мотнул головой, и маленький Мешен исправился: — …в сад.
Кацу внимательнее пригляделся ко второму мальчику.
— Какие у тебя способности? — выражение лица у мужчины сделалось хищным.
Малик остановился и подбежал к товарищу. Взявшись за руки, они угрюмо смотрели на Кацу. Покачав головой, Шайя потянула мужа во двор:
— Не дави. Придёт время − и ты узнаешь.
Она-то как раз догадалась, что скорее всего способности приятеля Малика как-то связаны с предвидением или чем-то ментальным, иначе бы он не отправил её в сад, где можно было бы не опасаться подслушивания любящего быть в курсе всех дел мужа. Да и Денэра явно опекает именно этого мальчика, а не Малика. Это уже Шайя определила на уровне чувств.
Она провела сына Мешена в тот уголок сада, который раньше любила занимать Денэра и остановилась. Ветви деревьев сплелись так тесно, что уже поздно проводить косметическую обрезку. Теперь требуется основательный подход, чтобы восстановить иллюзию беседки.
— Госпожа Шайя Хорадо, с вами хочет поговорить другая госпожа Шайя. Она называет вас Таисия.
— Что? Но как… ах, да… а как мы?
— Не волнуйтесь. Я думал, что буду передавать вам её слова, но ваша энергия очень приятна мне и, если мы возьмёмся за руки…
Шайя тут же обхватила ладошку мальчика. Его сила показалась ей немного взбудораженной, пугливой и податливой. Во всяком случае, Малик облегчённо вздохнул:
— Хорошо. Вы очень тёплая и приятно звучите.
Она поняла, что мальчик описал, как чувствует её энергетику. Шайя думала, что будет что-то вроде видения, но даже их совмещённой силы не хватило на это. Лишь немного дрогнул воздух, став менее прозрачным, но не более.
— Лучше закрыть глаза, — посоветовал мальчик.
— Таисия! — сразу же услышала она и невольно открыла глаза, отзываясь и ища ту, кого услышала. Рядом никого не было, а вот голос вновь прозвучал, только теперь стало понятно, что доносится он не совсем в реальности.
— Тая, спасибо, — прозвучал детский голос, но вроде бы как постарше, чем при их последней встречи в потустороннем мире.
— Я выполнила твоё пожелание? — заволновалась Шайя-Таисия.
— Да! Я хотела помочь нашему народу и знала, что ты сможешь это сделать при любом раскладе, но я даже не подозревала, как велика будет твоя роль для всей Алайи! Тая, я ни о чём не жалею, а ты?
— Нет, маленькая, я жила в полную силу, не теряя ни мгновения!
— Я знаю, я всё видела.
— Видела? Я думала, тебя увели на перерождение?
— Нет, мне запретили. Я обязана прожить данную мне жизнь прорицательницы и вскоре меня обменяют на пустую душу.
— Разве такое возможно? О, прости, конечно же… я могу помочь тебе? Давай я тебя найду, когда ты переместишься!
— Не найдёшь. Я не оправдала надежд, отступила, и теперь моё наказание − жизнь в худших условиях, чем у меня были.
— Но как же… солнышко, на тебя ещё тогда взвалили непосильную ношу…
— Не бойся за меня, я прожила все эти годы рядом с тобой, я теперь многое умею и знаю. Я справлюсь!
— И всё же, как мне тебе помочь? Где искать?
— Вселенная многомерна, и я могу очутиться, где угодно, даже в прошлом или будущем. Не бойся за меня! Я пришла попрощаться и сказать тебе, что всё у тебя будет хорошо. Не обещаю спокойствия, безопасности или вечного благополучия в твоей жизни, но ты сделала верный выбор во всём, и все препятствия для тебя и твоего мужа преодолимы.
— Спасибо, солнышко. Удачи тебе, — только и успела произнести Шайя, прежде чем странноватую тишину нарушил шелест садового ветра.
Она отпустила руку мальчика, а он с любопытством смотрел на неё.
— Малик, мне бы хотелось, чтобы всё, что ты услышал, осталось в тайне.
— На вас прослушка, — он ткнул пальцем на брошку.
— Гаджеты сбоят, когда происходит что-то… — Шайя повертела ладонью, — потустороннее. И меня слушает только мой муж, — наклонив голову, чтобы быть ближе к брошке, она произнесла: — Кацу, милый, я скоро, подожди ещё немного.
Они с мальчиком ещё немного поговорили о душе и прочем, прежде чем вышли на площадку, где была печь. Там стоял Кацу и рассматривал новую картину Денэры.
— Можно, я её возьму? — спросил он.
Женщина с улыбкой кивнула. Заглянувшая через плечо мужа Шайя сосредоточено смотрела на разноцветные завитки ниток и с неуверенностью спросила:
— Это мы и детишки?
Денэра вновь согласно кивнула.
— Двое? — уточнила она, и не дожидаясь ответа воскликнула: — А с Кацу что? У него что-то с головой!
Женщина хихикнула и показала на вытянувшего шею Малика, а потом будто бы посадила его на плечи.
— Так значит, у нас будет трое?! Ух! Справлюсь ли я?
Все активно закивали, а муж, как всегда, обнял, показывая, что она не одна и он всегда будет ей опорой.
