Карла Блуа, если те вернутся с очередным встречным предложением. На стороне Карла были и те, кто придерживался аналогичной точки зрения, в основном сподвижники дю Геклена. "Я верну вам герцогство, очистив его от всех этих жалких людей", — сказал дю Геклен Карлу. Почти сразу же из его собственной баталии дезертировало большое количество бретонцев. Через несколько минут произошло столкновение двух армий. Англо-бретонская армия сначала вступила в сражение с баталией Жана де Шалона, в котором Шалон получил тяжелое ранение (лишился глаза) и был взят в плен. Его люди были отброшены во фланг баталии дю Геклена, которая пыталась перестроиться. Видя, что дела идут плохо, бретонцы из баталии Карла Блуа последовали примеру своих соотечественников и начали дезертировать. Карл и его свита остались одни, а Чандос и Жан де Монфор немедленно направили против них все свои силы. В какой-то момент знамя Карла хорошо видимое над толпой упало на землю и остальная часть его армии бросилась в бегство. В последние минуты битвы подошел с резервом Калвли и довершил разгром.
Английские лучники, хотя и присутствовали в большом количестве, не внесли почти никакого вклада в исход битвы. Стрелы никогда не были так эффективны против спешенных рыцарей, как против кавалеристов, чьи лошади в основном не имели хорошей брони. К тому же французы все больше практиковались в пешем бою и все лучше могли сражаться таким образом. Дю Геклен, например, выстроил своих латников в плотные ряды прикрытых стеной из щитов, поднятых вверх. По словам Фруассара, лучники, ничего не добившись со своими луками, отбросили их и присоединились к бою. Потери на стороне победителей были невелики — всего семь человек латников и неопределенное количество лучников и сержантов, что является еще одним свидетельством качества современных доспехов. И как всегда, проигравшие понесли ужасающие потери, но не только от ударов мечей и топоров, а и раздавленными и задохнувшимися, под напором сзади. Самая страшная резня произошла в конце битвы. Карл Блуа и почти 800 человек из его армии остались лежать на поле мертвыми. Около 1.500 человек попали в плен, включая Бертрана дю Геклена, его брата Пьера и кузена Оливье де Мони, а также многих ведущих дворян восточной Бретани. За дю Геклена, который оказался в плену у сэра Джона Чандоса, назначили выкуп в 100.000 франков (около 20.000 фунтов стерлингов). Менее ценные пленники были настолько многочисленны, что даже самые незначительные капитаны в победоносной армии нажили небольшие состояния. Информатор Фруассара, Баскот де Молеон, заработал на пленных 2.000 франков, что стало одним из самых выдающихся достижений в его жизни. В одном памятном, возможно, апокрифическом отрывке своего труда нормандский хронист описал, как после битвы английские и бретонские воины прислонили свои знамена и копья к изгороди и сняли доспехи, чтобы остыть, в то время как трубач подал сигнал, а герольды прошли по полю, опознавая тела убитых. Когда они вернулись и доложили, что нашли тело Карла Блуа, Чандос пошел, чтобы убедиться самому. Он приказал вывести из толпы пленников дю Геклена и привести к нему. Указывая на тело Карла, Чандос сказал ему, что лучше бы тот никогда не родился на свет, чем быть ответственным за смерть стольких своих сторонников. Затем, повернувшись к молодому Жану де Монфору, который стоял среди зрителей, Чандос сказал дю Геклену: "Сэр! Посмотрите на этого негодника де Монфора. Благодаря вашему решению он сегодня стал герцогом Бретани"[856].
Дело Карла Блуа рухнуло, как только стало известно о его гибели. Его тело было перевезено в Генган, чтобы быть похороненным в монастыре францисканцев. Его сыновья были пленниками в Англии, вдова бежала под защиту своего зятя герцога Анжуйского в Анже, а сторонники массово покорились победителю. Кроме крупных городов Нант и Ренн с их многочисленным населением и мощными стенами, единственным сторонником Карла Блуа, оказавшим серьезное сопротивление, был гарнизон Кемпера на юго-востоке полуострова. Этот город выдержал осаду в течение нескольких недель в октябре и ноябре 1364 года, пока жители города не отказались продолжать борьбу и не заставили гарнизон сдаться[857].
Эдуард III был заметно обрадован, когда ему принесли новости о победе. Он тут же произвел посланника Жана де Монфора в герольды[858]. Но правда заключалась в том, что после победы над своим соперником Жан стал меньше нуждаться в англичанах, и в последующие годы влияние Эдуарда III на дела Бретани стало уменьшаться. На следующий день после битвы при Оре, Жан де Монфор, а теперь уже герцог Бретани Иоанн V отправил двух гонцов к Карлу V, чтобы заявить о своей верности короне и предложить оммаж за герцогство. В Совете французского короля были те, кто отверг бы нового герцога даже сейчас, но сам Карл V был более реалистичен. Он направил победителю примирительное послание и заключил очень выгодное для него соглашение об урегулировании войны. Последний акт бретонской гражданской войны произошел 12 апреля 1365 года в маленькой коллегиальной церкви Сент-Обен в Геранде. Там представители Жанны де Пентьевр признали Иоанна V герцогом. Взамен ей было позволено сохранить свои личные владения в северной Бретани и виконтство Лимож. Через несколько дней после заключения Герандского договора герцог Иоанн V въехал в Нант[859].
* * *
Битва при Оре дала кратковременный толчок и делу короля Наварры. Она лишила Карла V большинства его войск в Котантене и Нижней Нормандии, а также его главных капитанов, которые были либо мертвы, либо в плену. Она также высвободила английские компании в Бретани, чтобы они послужили делу Карла Наваррского в других местах. Людовик Наваррский отказался от планов вторжения в Бургундию, как только узнал об этом. Вместо этого он быстрым маршем двинулся через необороняемые равнины Гатине и Босе в Нормандию и в середине октября прибыл на Котантен. С бретонской границы к нему присоединился Эсташ д'Обресикур, который привел свои наваррские войска и многих английских капитанов, сражавшихся при Оре. Вместе они отвоевали Валонь и Барфлер у лейтенантов Бертрана дю Геклена и вернули королю Наварры контроль над полуостровом.
В восточной Франции дела Карла Наваррского были переданы Сегену де Бадефолю и гасконцам Великой компании, наемникам, которые были гораздо менее преданны его делу, чем английские капитаны в Бретани. Сеген сделал для Карла Наваррского не больше, чем в любом случае сделал бы для себя. Он объединил свои силы с Луи Рабо и его партнером Ле Лимузеном. Ранним утром 1 ноября 1364 года они захватили город Анс с помощью эскалады. Анс был небольшим обнесенным стеной городом, занимавшим важное положение у слияния рек Соны и Азера, в 15 милях к северу от Лиона, из которого можно было контролировать дорожные и речные коммуникации большей части региона. Его стены уже несколько лет вызывали беспокойство у местных чиновников. Внутри и снаружи к ним были пристроены разные сооружения, некоторые из которых имели сквозной проход через толщу стен. Но ничего не было сделано, чтобы предотвратить катастрофу. Взяв в город, Сеген провозгласил себя капитаном этого
