Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
— Джоак, — прошептала Элена. — Все хорошо.
И обратилась к магии, спрятанной глубоко в сердце. Звезда Ведьмы в конце концов уравновесит и сравняет магию во всем мире, сделает всех людей равными. Но будет одно исключение. Распахнув сердце, Элена передала дар своему брату. Она смутно чувствовала, что ему он пригодится. Может быть, не совсем так, как он намеревался раньше, но тем не менее польза будет.
Она подарила Джоаку бессмертие. Он вздрогнул, поднял озаренное удивлением и испугом лицо. Элена привязала магию брата к серебристой нити жизненной силы. Едва она управилась, смешанная сила распространилась по всей паутине. На краткий, ослепительный миг они воссоединились со всеми, кто находился в пещере. Воспоминания, мысли, чувства хлынули в них.
Джоак задохнулся и попятился, пряча лицо в ладонях.
А потом все закончилось, дар окончательно перешел к нему.
Брат Элены опустил руки, глядя на сестру долгим взглядом.
— Ч-что ты сделала?
«То, что должна была», — подумала она, но вслух произнесла:
— Проклятие это или благословение, делай с ним, что пожелаешь. Но когда бремя прожитых лет станет слишком тяжелым, правдиво поведай людям мою историю, и ты обретешь успокоение.
С недоверием и страхом он смотрел на сестру. Горько рассмеялся и отвернулся.
Элена не отводила взгляд. Как же ей хотелось обнять брата, но она сохранила твердость и отстранилась. Совсем недавно она отыскала путь из тьмы, который никто, включая ее саму, не видел раньше. Пришел черед Джоака. Никто не пройдет за него предначертанным ему путем.
Она шагнула навстречу новому миру. Подняв бледные ладони, подставила их солнечным лучам. Они так и остались белыми. Руки женщины, а не ведьмы. Эр’рил не отрываясь смотрел на нее. Элена улыбнулась в ответ. Здесь хватит магии для всех.
Вот так и закончилась эта история…
С той поры многое изменилось. Мы покинули Зимний Айри и вошли в новый мир, выкованный рубиновым кулаком. Как складывалась жизнь каждого из нас? Не могу сказать с уверенностью. Я хорошо знаю лишь свою собственную историю.
Стыд гнал меня на запад, вдоль горного хребта, через Западные Пределы к землям, где садится солнце. Путешествуя, я окончательно убедился, что прощальный дар Элены, ее бессмертие, стал в самом деле моим. Я не старел. Я прожил множество жизней, но только одна, самая первая, имела какое-то значение. Хотя у меня теперь хватало сил, чтобы оживить Кеслу, я понял, что не желаю этого. Даже не пытался. Я счел себя недостойным ее любви. Пусть покоится там, где она сейчас, — то ли в песках родной пустыни, то ли в нежных объятиях Доброй Матушки.
С течением времени я утратил и саму возможность оживить ее. Дар ваятеля сновидений исчез, как и любая могучая магия мира. На это ушло несколько поколений, но постепенно мир стал более простым, по всей видимости, более унылым. Под светом Звезды Ведьмы огры ушли в горы, мер’ай погрузились в морскую пучину, кланы элв’инов рассеялись, чтобы сгинуть навеки.
Возможно, когда-нибудь Звезда Ведьмы потухнет, вновь возвратится магия, наполнив горы и долы, но сейчас мир переживает век людей — в расцвете всей славы и убожества. Мимо меня скользили и золотые, и темные времена, а я все странствовал по свету, ища ответы, которые на самом деле крылись во мне.
Оглядываясь на строки, которыми начал я эту долгую историю, я вижу гнев, переполнявший мое сердце. Элена не прокляла меня, напротив, дала возможность свернуть самостоятельно с темного, ошибочно избранного пути. Эту бесконечную дорогу не удалось бы пройти за одну жизнь. Тут нужны многие тысячелетия, чтобы пережить вину, горечь, даже безумие.
И мне удалось выжить, добравшись наконец-то до островов Келл на Западном Побережье. Они располагались настолько близко к Аласее, насколько я мог позволить себе. Мне не хватало твердости духа, чтобы ступить на ее земли, а находиться вдали от родины я уже не мог. Таким образом, я прожил там несколько последних веков, переезжая с острова на остров, чтобы никто не мог заметить мое бессмертие.
Теперь я смотрю на морщинистые руки, едва удерживающие перо, царапающее буквы на пергаментных листах, на седые волосы, опадающие, как снегопад, на сохнущие чернила. Последнее обещание Элены, которое она дала мне, тоже исполнилось. В тот последний миг общения, когда я прикоснулся к серебристой паутине, всеобщая память вошла в меня. Я припрятал воспоминания до поры до времени, не желая бередить их в темные времена.
Только по прошествии столетий я открыл потайные дверцы в душе и нашел силы встать лицом к лицу с воспоминаниями, с множеством жизней. Теперь я понял, почему Элена поставила передо мной такую задачу, — письменно изложив ее историю, я обрел самого себя. Я узрел свой долгий путь не через горькое стекло собственного сердца, а множеством других глаз. И заканчивая повествование, в момент истины, я могу сделать то, чего боялся долгие века.
Я могу простить себя.
Собрав воедино все истории, я вижу, что был не лучше и не хуже, чем прочие наши спутники. Каждому из нас хватало своих тайн, у каждого были мгновения гордости и позора, трусости и отваги. Даже у самой Элены.
И осознание этого сломило заклятие бессмертия. Элена привязала магию к чувству вины в моем сердце. Когда оно очистилось, магия ушла.
Наконец-то я могу отправиться к Доброй Матушке, как позволено всем людям.
Уже сейчас я ощущаю незримое присутствие, но не Матушки, а кого-то более близкого. Хотя нет духов ни в виде вихря, ни в виде пляски лунного сияния, я знаю — кто-то стоит у меня за спиной. Я почти чувствую ее дыхание на щеке.
— Элена… — шепчу я в пустой комнате.
И хотя в ответ не приходит ни словечка, мое сердце наполняется благодарностью и теплом. В начале истории я отметил, что описывал ведьму по-разному — как фигляра, пророка, клоуна, спасителя, героя и злодея. Но ни разу за все века я не описал ее так, как подсказывало мне сердце, — как мою самую лучшую сестру.
— Что стало с Эр’рилом и с тобой? — спрашиваю я, потому что не мог спросить раньше. — Прожили вы долгую и счастливую жизнь?
И сквозь века ко мне пробивается тихий шепот, печальный и радостный в то же время:
«Мы жили… И этого довольно».
Больше я не могу терпеть. Я рыдаю в голос. Слезы капают на пергамент. Сердце мое рвется на части и полностью обновляется, наполняясь чистотой и любовью.
И хотя ни единая тень не шелохнулась, я чувствую, что мне протянута рука. Ждать больше нечего. Это конец всего, моей жизни, моей истории, моего пребывания в мире и пределах Аласеи.
Итак, позвольте мне отложить перо. Есть рука, которую я должен принять…
Заключительный вопрос обучающимся
Почему Келвишские свитки запрещены?
Ответьте на этот вопрос ниже чернилами и поставьте отпечаток пальца;
не ломайте печать на следующей странице до тех пор, пока не покажете свой ответ приставленному к вам наставнику.
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 174
