где он сейчас?
— Ну где-где? В больнице, — суетливо протараторила я и бросилась к двери, — А я ведь сердцем чувствовала, что с ним что-то случилось. Ну не мог он просто взять и бросить меня.
Миша проводил меня удивленным взглядом, а потом тоже встал в прихожей у двери.
— Ты на машине? — вполоборота смотря на него, спросила я.
— Ну да.
— Подвезешь меня до 37-ой больницы?
— Не думаю, — пожимая плечами, ответил Миша, — У меня много дел. Мне нужно домой.
— Каких дел? — я обулась и с непониманием на него взглянула, — Ты же сам говорил, что готов быть рядом со мной в любое время суток.
— Ну да, говорил… — потирая затылок, протянул Миша.
— Так что, подвезешь? Мне срочно нужно в больницу. Я должна знать, как Стас и что с ним.
— Ладно, — нехотя согласился Миша и накинул на свои плечи куртку, — Поехали к твоему Гордееву.
Я села к Мише в машину, и мы поехали в больницу. Всю дорогу моё сердце бешено колотилось, а руки тряслись, как после тяжёлого рабочего дня.
«Как я могла сомневаться в Стасе? Как мне в голову могли прийти мысли, что он обманул и бросил меня? Какая же я дура… Бедный мой мальчик… Как он там? А я ведь говорила быть осторожнее в моём дворе. Кто же посмел избить его? Да и за что?»
На протяжении поездки Миша следил за моим напряжённым взглядом и дрожащими руками, которыми я поправляла растрёпанные волосы и вытирала мокрые от слёз глаза.
— Да не волнуйся ты так, — в какой-то момент сказал он, — Ничего с твоим Гордеевым не случится.
— Не случится, Миша!? — я резко развернула к нему голову, — А не ты ли мне ещё буквально полчаса назад говорил, что Стас меня бросил!? А я ещё поверила твоим словам… Дура… Как можно сомневаться в любимом человеке?
На это Миша ничего не ответил и только молча уставился на дорогу.
Когда машина остановилась, я сразу же выскочила из неё. Миша остался сидеть за рулём.
— Ты не идёшь? — обернувшись, спросила я. Он медленно покачал головой.
— Мне твой Гордеев до одного места, — монотонно, почти что себе под нос, ответил Миша.
— Ладно. Тогда пока, — я махнула рукой на прощание и быстрыми шагами, чуть ли не бежав, направилась в больницу. Практически сразу меня впустили к Стасу в палату, предварительно попросив накинуть белый халат.
Я открыла дверь и вошла в палату. На больничной койке лежал Стас, плотно закрыв глаза. Его руки были сложены по швам, а тело накрыто по пояс. Услышав хлопок двери, Стас приоткрыл глаза и, заметив меня, слабо улыбнулся.
— Привет… — тихо прошептал Стас, наклонив голову вбок. Я села на край постели и с осторожностью взяла его руку.
— Милый… Как ты? — смотря в его побитое, полное ссадин лицо, спросила я.
— Бывало и получше… — кряхтя, Стас попытался приподняться, но я остановила его.
— Лежи, Стась, лежи, — гладя нежную кожу на его руке, шептала я, — Как это произошло? Кому и зачем понадобилось так искалечить тебя?
Стас пожал плечами.
— Пусть этим занимается полиция.
— Но как же? Тебе даже ничего не сказали? Просто взяли и избили?
Стас протяжно вздохнул и крепко сжал мою ладонь.
— Это дело рук твоего этого Миши, — произнёс он.
— Что? Почему ты так думаешь?
— Я не думаю, я уверен, — серьёзно глядя мне в глаза, ответил Стас, — Те два мужика ясно дали мне понять, что если я ещё раз приближусь к тебе, то в следующий раз не отделаюсь простыми ушибами.
— Не может этого быть… — ошарашенно качая головой, твердила я, — Зачем Мише…
Я не договорила, ведь наконец всё поняла. Пазл сложился… До меня дошло, почему Миша так странно себя вел, почему приехал ко мне вместо Стаса и почему всеми силами пытался убедить в том, что Стас не придёт и что он бросил меня.
— Прости… — опустила голову я и отпустила ладонь Стаса, — Это всё из-за меня… По моей вине ты сейчас лежишь в больнице избитый…
— Не вини себя, — Стас вновь взял меня за руку, — Не так просто, как оказалось, вернуть утерянное счастье. Придётся чем-то жертвовать. В нашем случае это моё лицо, которое теперь не будет таким, как прежде.
— Ну-ну, — я улыбнулась и наклонилась над лицом Стаса, — Эти синяки в скором времени пройдут.
— А сейчас я урод? — безнадёжно глядя мне в глаза, спросил Стас.
— Нет, конечно, — я нежно коснулась его щёки большим пальцем, водя им по колючей бороде, — Мои глаза никогда не увидят тебя уродливым. Будь на твоём лицо хоть сотня синяков и ссадин, я всё равно буду любить тебя одинаково.
Губы Стаса вылились в счастливой улыбке. Он засиял.
— Правда?
— Конечно, — кивнула я и примкнула губами к тыльной части его ладони, — Ведь это я виновата, что ты пережил такое. Хоть и косвенная, но в этом есть моя вина.
— Всё в порядке. Это моё наказание.
— Ну что ты? Какое ещё наказание? За что?
— А за всё. Я принёс тебе немало боли.
— Но и счастья то не меньше, — с улыбкой ответила я, — Что у тебя болит, жизнь моя?
— Всё тело ноет… — кривя своё лицо, признался Стас, — В ногу вкололи обезболивающее. А то до ужаса болела. Тот урод ударил меня прямо в и без того больное место.
— Их было двое?
— Да.
— А лица ты разглядел?
— Нет. Они оба были в капюшоне.
— А на ногах что было?
— Я ж не помню, — пожал плечами Стас, — Но били больно… Может, ботфорты какие-то…
— А голоса? Хоть один тебе показался знакомым?
— Ты решила податься в следователи? — слабо усмехнулся Стас.
— Нет. Я просто очень волнуюсь за своего жениха. И то, что тебя так беспощадно избили, ни в коем случае не должно остаться безнаказанным.
— Алиса… — Стас взволнованно посмотрел на меня, — Ты, главное, больше никогда не подходи и не видься с этим кретином…
— С кем? С Мишей?
— Да. Он опасен. Я не знаю, на что ещё он способен. Видишь, он не смог заполучить тебя при помощи слов, так решил заполучить силой. Не знаю, что он ещё может предпринять, — с тревогой сказал Стас, — Не ходи никуда, а ему дверь не открывай. Меня выпишут, тогда всё решим.
— Хорошо, — кивнула я, отлично понимая беспокойство Стаса, — Я позвонила твоей маме. Она должна знать, что случилось с её сыном.
— Ладно, — не стал спорить Стас, — Но маму тревожить было необязательно. Я же не умер.
— Упаси боже… — прошептала я, зацеловывая всю кисть Стаса, — Моё счастье, что мой дорогой и любимый жених остался
