лошадей и бизонов. Однако его сноровка была хорошо известна: с детства виртуозно владея луком, он также с удивительной точностью метал копье. Его сила росла быстрее, чем его тело.
Акроун надеялся, что Хелгвор будет грозным противником для великана: а если он станет героем племени, то у вождя вождей вообще не будет соперников; юноша, почти подросток, не сможет командовать людьми.
Акроун больше не претендовал на физическое превосходство: с годами его мускулы ослабли и потеряли силу и упругость. Теперь по меньшей мере семеро воинов его племени могли бы одолеть его в бою: и поскольку он правил прозорливо и хитроумно, то в случившейся беде винил только самого себя.
Вот уже целых два поколения Люди Скалы не вторгались на их земли, и считалось, что они переселились далеко на восток. Но вождь не должен был забывать об их существовании!
– Дочь Скал, – сказал он, – днем не будет отходить ни на шаг от Хелгвора. Ночью она останется одна под охраной собак Акроуна: они подпустят к ней только вождя.
Сердце Хелгвора сжалось от острой боли, ибо он не доверял даже Акроуну.
Поутру Акроун пересчитал своих воинов. Их было пятьдесят восемь, все они умели не поддаваться усталости, владели топором, копьем, дубиной и дротиком.
– Людей Скал намного больше, – сказал Хелгвор. – На одного оугмара приходится три тзоха.
– В прошлом воины Зеленых Озер сражались на нашей стороне, – сказал вождь. – Но их племена находятся на расстоянии больше, чем одна луна.
– Мы должны застигнуть тзохов врасплох!
Акроун мрачно усмехнулся:
– Оугмары пройдут через леса на другом берегу. После десяти дней пути Верхняя река приведет их к Землям Солнца… и тогда они попытаются заключить союз с гвахами, Людьми Ночи.
– Так это же слабосильные шакалы, они едят своих мертвецов! – сурово возразил Хейгоун.
– Гвахи действуют быстро и умело устраивают засады, – заявил Хтраа. – Они друзья оугмаров вот уже шесть поколений. Хтраа охотился вместе с гвахами.
– Гаор тоже, – сказал один из воинов. – Они и впрямь поедают своих мертвецов, но умеют хранить верность друзьям.
Оугмары переплыли реку на девяти быстроходных каноэ. И хотя лес был очень густым, их предки еще в незапамятные времена проложили тропу – по ней часто ходили мамонты, бизоны и гигантские олени. Каждое каноэ поочередно несли четверо воинов. Продвигались они медленно, а когда поднялись на западные холмы, то увидели реку в верхней долине: течение было быстрым, река текла на юг.
Воины шли весь день, останавливаясь только для еды. Лес казался бесконечным, он поднимался до горизонта, куда сперва медленно, потом все быстрее садилось солнце. В сумерках, под защитой костров, оугмары были сильнее всех зверей, даже мамонтов и бизонов, сбивавшихся в стада.
Опасаться следовало лишь двуногих зверей, но в лесу водились только Люди Ночи, живущие в дуплах древних, как земля, деревьев.
Глааву поместили одну в центре лагеря. Воины бросали на нее свирепые и заинтересованные взгляды; Хейгоун пытался подойти ближе, но Акроун расставил Хтраа, еще нескольких воинов, ненавидевших великана, и бдительных собак охранять девушку.
Хейгоун сказал:
– Акроун не сумел защитить наших женщин! Похоже, что эту он тоже хочет отдать своим дружкам.
Он обернулся к Глааве: лицо его густо заросло волосами цвета затухающего костра.
Ее пронзили страх и ненависть, она горько сожалела о том, что последовала за Хелгвором на Красный полуостров. Ее насильно разлучили с Амхао, которая осталась в центре лагеря с уцелевшими женщинами и несколькими стариками. Сперва Глаава протестовала, потом уступила, понимая, что сопротивление только навредит Амхао.
Теперь она мечтала лишь о том, чтобы вновь отправиться в путь вместе с сестрой по безлюдным дорогам. Оугмары, такие же мерзкие, как тзохи, но совсем чужие, своими жестами, повадками, голосами, оружием внушали девушке глубокое отвращение.
Она, не колеблясь, направила бы Хелгвора в страну тзохов, но охотно обманула бы остальных, пустив их по ложному следу.
Хелгвор, искоса наблюдавший за девушкой в мерцающем свете костров, понял ее негодование и был удручен. Он не раз обращался к вождю с просьбой взять с собой Амхао: Хейгоун и его приспешники возражали, говоря, что она будет им помехой, если только не бросит ребенка.
– Хелгвор понесет ребенка! – сказал молодой кочевник.
– Хтраа тоже… и Иоук!
Хейгоун не желал ничего слушать, и Акроун отступился, безразличный к судьбе Амхао. Он не желал больше слушать Хелгвора, и тот не осмелился сказать, что Глаава будет мстить.
На следующий день они встретили первых Людей Ночи. У них были черные, как базальт, продолговатые лица, похожие на козлиные морды, заостренные уши, покрытые жесткой шерстью, беличьи глазки-бусинки, рот хоботком, тонкие конечности, впалые животы и маслянистая зловонная кожа. Волосы у них росли клочьями на голове, лице и груди, а верхняя губа была постоянно приподнята, обнажая хищные клыки. Оружием им служили колья и острые камни.
Вот уже два десятка лет Хтраа встречал их в лесу. Привыкнув к их языку, он сообщил им больше жестами, чем словами:
– Если гвахи пойдут с оугмарами, они получат вдоволь мяса и крови…
Старший из мужчин ответил:
– Для чего гвахи пойдут с оугмарами?
– Они помогут выследить тзохов. Разве не было такого времени, когда тзохи истребляли Людей Ночи? Гвахам достанутся останки врагов, ведь оугмары – самые сильные!
Несмотря на хитрость, гвахи отличались наивностью, завтрашний день казался им бесконечно далеким.
Они почуяли запах жареного мяса и, получив свою долю, съели ее, уже примкнув к кочевникам.
Иногда, движимые примером собратьев, к воинам присоединялись новые гвахи, вылезшие из дупла дерева или подлеска.
– Нам каждый день нужно будет свежее мясо, – сказал Хтраа Акроуну. – Если не хватит мяса, закончатся и гвахи.
Гвахи, неумелые охотники, с трудом разжигали огонь и не раз проходили через испытания голодом.
– Свежее мясо будет, – подтвердил Акроун, – звери в лесу не переведутся.
Он не столько надеялся на помощь гвахов в бою, сколько на то, что они будут преследовать тзохов и загонять их в засаду.
Через несколько дней собралось уже около пяти десятков гвахов. Несмотря на маленький рост, они были невероятно прожорливы и одинаково легко переносили как голод, так и чрезмерную сытость. Оугмарам приходилось беспрестанно охотиться на оленей, зубров, кабанов, ланей и сайгаков, чтобы удовлетворить жадных до еды союзников. А те, привыкнув к праздности, радовались обильной и легкой жизни, днем разбредались по лесу, а вечером алчно собирались у костров, вдыхая аромат жареного мяса и в блаженстве греясь у огня.
Запах их тел, похожий на секрет лисиц и скунсов, вызывал у Глаавы омерзение, но по прошествии нескольких вечеров воины принюхались и перестали обращать на него внимание.
