Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
Когда Египет разделили междоусобицы, на богатые пастбища Дельты хлынули толпы чужаков. Голод на собственных землях всегда заставлял ливийцев и бродячих семитов Синая и Негеба бросать жадные взгляды за границы Дельты. Теперь, когда исчезал организованный отпор возможному вторжению, они воспользовались ситуацией и добавили свою строку в истории о беззаконии и разбое. Беды, принесенные социальной революцией, повлекли за собой другие, всегда ее сопровождающие: голод, эпидемии и неурожай. Древний египтянин чувствовал, что самой большой катастрофой в его жизни будет исчезновение божественной власти фараона. Перед этим простым событием отступали все беды.
История первого промежуточного периода полна описаниями отчаянных попыток сильных людей восстановить прежний мир и порядок. Самое деятельное из этих усилий было предпринято могущественной семьей из Гераклеополя (поблизости от Файюма), объединившей под своей властью весь Средний Египет и распространившей зону влияния на большую часть Дельты. Верхний Египет (от места чуть южнее Абидоса до границы Элефантины) как будто сохранил номинальную независимость под владычеством правителей Фив. Жители Гераклеополя основали Девятую и Десятую династии; по свидетельству Манефона, первый правитель того периода Ахтой (Хеми) достиг верховной власти «великой жестокостью, увеличившей беды Египта». Имя его сохранилось на множестве небольших монументов; кроме этого, он написал для своих потомков книгу наставлений по управлению страной, которая до сих пор не найдена. Она была предтечей двух подобных работ, которые мы вкратце обсудим дальше. После столетия, когда жители Гераклеополя направили свои усилия на изгнание азиатских поселенцев из Дельты, укрепляя восточные границы, восстанавливая значение Мемфиса, совершенствуя работу по ирригации и заново открывая торговлю с Библом, растущие претензии агрессивных правителей Фив создали постоянную угрозу, которую нельзя было игнорировать. Между двумя соперничающими силами начали происходить столкновения, заканчивавшиеся сначала с переменным успехом до тех пор, но затем фиванец Ментухотеп I окончательно разбил врага и объединил Египет под властью одного фараона.
Эпохи цивилизации Египта имели моменты зарождения и гибели. Пророк Ипусер, который громко сетовал на перемены и упадок вокруг, не смог увидеть созидательных аспектов, хотя сам был в них вовлечен. Благодаря социальной революции были отброшены древние догмы, от невыносимых страданий люди заговорили новыми голосами, создали светскую литературу, принципиально отличавшуюся от той, что была раньше, которая затем столетиями вдохновляла египетских писателей. В те времена, когда египтянами не правили божественные указы фараонов, им только оставалось взывать к вдохновению, меланхоличные произведения того времени выполнены в поэтичной и элегантной форме. Возможность влиять на людей с помощью литературы высоко оценивал правитель Иераконполя, который убеждал своего сына учиться искусству говорить для того, чтобы править, «поскольку сила — в языке, и речь могущественнее битвы».
Кроме «Наставлений», до нас дошел такой памятник, как «Беседа разочарованного со своей душой» и «Жалобы крестьянина», серии напыщенных, но, без сомнения, изящных речей египетского «персонажа», излагавшего свои красноречивые протесты. По-видимому, эти писания исходили из дворца Иераконполя; один из тамошних правителей, Вакаре, оставил «Наставление сыну Мерикаре». В этом труде встречаются идеи, отличающиеся от рецептов мирского успеха, которые предлагали мудрецы Древнего царства. Например, здесь есть признания в неправедных делах и раскаяние в прошлых злодействах. Большинство «наставлений» даны в форме практических советов правителю, в них чувствуется озабоченность кодексом поведения, определяемым моральным фактором:
«Поступай правильно, пока живешь на земле. Успокаивай страдающих, не обижай вдов, не отбирай ни у кого наследие отца… Не убивай, но наказывай битьем или заключением. Тогда на этой земле будет покой. Оставь отмщение Богу… Для Него добродетель стойкого сердцем ценнее, чем вол, принесенный злодеем».
Из страданий родился новый стиль письма, литературное наследие Древнего царства подверглось преобразованию, связанному с социальной революцией. Обещание бессмертия было пересмотрено; теперь оно касалось только фараона. После смерти он становился великим богом; по этому случаю были предусмотрены особые церемонии. Но посмертная жизнь, которой он наслаждался, вероятно, представляла собой призрачное существование вместе с привилегированными слугами, если судить по приношениям, которыми его снабжали набожные наследники. Вокруг гробниц фараонов первых династий погребали их слуг, возможно убитых для того, чтобы они могли сопровождать своего господина в будущей жизни. Позже были найдены более цивилизованные формы: после естественной смерти приближенных фараона стали опускать в гробницы или пирамиды господина, которому служили при жизни. Такое бессмертие считалось даром фараона; но когда местные правители начали строить себе усыпальницы в собственных номах, они присвоили себе некоторые из таких привилегий. Последующая история погребальных церемоний начиная с конца Древнего царства — это повесть о постепенном присвоении частными лицами церемонии похорон фараона. Этот процесс сильно ускорился в первый промежуточный период, когда многие правители считали себя маленькими местными фараонами. В то же время растущая бедность породила необходимость замены расточительных аксессуаров погребений. Вместо раскрашенных рельефов из лучшего известняка с изображением процессии жителей имений, которые приносили покойному дары пивоваров, булочников и мясников, предлагали несколько статуй слуг, грубо вытесанных из дерева, для исполнения всех обязанностей. Прямоугольные гробы, с наружной стороны украшенные наподобие домов, внутри были расписаны атрибутами, раньше сопровождавшими погребальные церемонии фараонов: коронами, посохами, скипетрами, юбками, удилами, передниками и шлейфами. Даже кобру, самый важный символ фараона, который он носил на лбу для того, чтобы метать огонь в глаза своих врагов, и тот изображали при погребении обычных людей. Эта всеобщая «узурпация» не ограничилась формами и эмблемами, а распространилась на ритуал погребения фараонов. В конце правления Пятой династии и во время Шестой в некоторых комнатах пирамид были сделаны магико-религиозные надписи, которые египтологи называют текстами пирамид. Они состояли из огромного набора сентенций, некоторые из которых определенно относятся к доисторическому периоду, когда вождь пировал на теле своего убитого врага и когда почитали богов звезд. Но большая часть заклинаний относится к культу солнца Гелиополя, жрецы которого составляли тексты. Когда эти тексты переняли местные властители и их высшие чиновники, ритуал был изменен так, чтобы им могли пользоваться частные лица. Были добавлены новые заклинания, относящиеся к современным событиям, а архаичные высказывания, которых уже никто не мог понять, были исключены. В бедных погребениях этого периода, в которых комнаты для приношений очень скромны или отсутствуют, возникла практика писать слова текстов иероглифами на внутренней стороне саркофага под раскрашенным фризом с аксессуарами; новые религиозные тексты получили у египтологов название «текстов из саркофагов». По-видимому, этот обычай возник в Гераклеополе и продолжился в течение всего Среднего царства, поскольку в некоторых гробницах фараонов стены украшены этими текстами.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
