(Из воспоминаний журналиста С. Яворского.)Больше всего хозяйка дворца гордилась половиной для прислуги, где были оборудованы удобные светлые комнаты и столовая, а также шикарно обставленной кухней. Матильда часто приводила туда гостей, чтобы они могли полюбоваться ее устройством. В доме были холодильник и специальная холодная кладовая для сухих продуктов, так что при необходимости можно было приготовить обед экспромтом. На весь Петербург славился французский повар балерины Дени. Кшесинская с детства любила вкусно поесть, была гурманкой, но, когда подходило время выступлений, не щадя себя, садилась на жесткую диету. Был и погреб с прекрасными винами, которые с любовью выбирал и закупал великий князь Андрей. Ценители отборных вин могли выбрать их для себя по каталогу и расположиться прямо в погребе для дружеской пирушки. У балерины было очень много нарядов для выхода и сценических костюмов, поэтому оборудованию гардеробных комнат уделили особое внимание.
Во дворе располагался сарай для конных экипажей и гараж для автомобилей балерины. Чтобы Вова мог пить свежее молоко – у него было слабое здоровье, – с дачи в город перевезли корову, которая располагалась в хлеву. Ухаживала за ней коровница Катя. Здесь же жила свинья, Вовина любимица. А в самом доме поселились ручная козочка, с которой балерина выступала в своем коронном балете «Эсмеральда», и неразлучный друг хозяйки, фокстерьер Джиби. Проходившие мимо сада Кшесинской могли наблюдать трогательную картину, как по саду гуляли вместе свинья, козочка и фоксик.
За порядком в саду и во дворе неустанно следил дворник балерины Матвей Денисов, которого все называли «Дед Матвей», хотя он не был старым человеком. В Русско-японскую войну его наградили Георгиевским крестом. Кшесинская очень его уважала и, когда уезжала на дачу или на гастроли, доверяла особняк не столько управляющему, сколько дворнику, который жил здесь же с женой и двумя детьми.
У Кшесинской одной из первых в столице появился автомобиль, потом их стало два. Шофером у нее служил молодой человек по фамилии Семенов. Родом из деревни, он с почтением относился к своим родителям и старшим братьям, называя их в письмах на «вы». Молодой шофер любил свою работу, что очень ценила Матильда. Когда во время Первой мировой войны его призвали в армию, Кшесинская постаралась устроить его на престижное место – в Управление генерал-инспектора артиллерии при Верховном главнокомандующем.
Очень любила балерина свою горничную Людмилу Румянцеву, бывшую портниху Мариинского театра, одевавшую артистку на спектаклях. Румянцева тоже к ней привязалась и, не желая расставаться со своей хозяйкой, последовала за ней по всем дорогам Гражданской войны, а потом и в эмиграцию во Францию, где служила Кшесинской до своей кончины в 1951 году.
Рождество со слоном
В своем особняке Матильда Кшесинская часто устраивала праздники – и для взрослых, и для детей. Больше всего она любила к Рождеству нарядить сыну Вове елку «с массой игрушек вокруг». На рождественские приемы приглашались дети, сверстники Вовы. Для них устраивались всевозможные развлечения, и каждый ребенок получал от хозяйки рождественский подарок. Особенно запомнилось Рождество 1914 г., когда на елку в свой дворец Кшесинская позвала знаменитого дрессировщика Владимира Дурова со своими животными, среди которых был даже слон, закутанный в плед, чтобы он не простудился. До начала представления слона спрятали в ротонде, чтобы сделать детям сюрприз.
Стулья для детей были расставлены перед красавицей лкой, украшенной роскошными игрушками и сверкающей мишурой. Представление началось, и Владимир Дуров показывал детям разные трюки в исполнении своих дрессированных собачек. Во время антракта в зал внесли большую кровать и поставили около нее большой горшок. Дети были заинтригованы. И вдруг под радостный визг детей из ротонды в белый зал медленно вошел огромный слон! Слон начал показывать, как он ложится спать, а перед сном берет горшок. Можно только вообразить себе восторг маленьких зрителей, которым Кшесинская подарила настоящую рождественскую радость!
Лина Кавальери
Без блестящих приемов, тон которым задавали великие князья, домашних спектаклей, концертов, артистических капустников у Кшесинской невозможно было представить себе дореволюционный Петербург. Это стало его приметой. Атмосфера творчества, праздника, доброжелательности и гостеприимства царила во дворце на Кронверкском, и казалось, что так будет всегда…
