Надежда, мелькнувшая было в глубине души, погасла, сменившись разочарованием. Хантер останется, но лишь на время. А потом снова уедет, теперь навсегда.
— Хантер…
— Подожди, дай мне сказать. Когда вчера мы прощались, я сказал «спасибо» и думал на этом закрыть вопрос. Не получается. Мне нечем расплатиться. Ты всегда оказывалась рядом в трудную минуту. Видишь, и сегодня я не сумел обойтись без тебя.
Клер опустила голову. Как он не понимает, что слова благодарности только причиняют ей боль.
— Прости, не хочу задеть твоих чувств, но почему ты решил, что я нуждаюсь именно в твоей благодарности? То, что я делала, я делала для Эллы. По-соседски, по-родственному, просто по-человечески. Не ради тебя, не ради девочек, как хорошо бы я к вам ни относилась. Так что лично ты мне ничего не должен. Уже не должен.
Он бросил на нее быстрый взгляд исподлобья.
— Наверное, ты права.
Его голос прозвучал так печально, что Клер почувствовала раскаяние за излишнюю резкость. Она попыталась объяснить:
— У нас есть общее прошлое, Хантер, с этим никто не спорит. Но с возрастом, став старше и умнее, я еще острее поняла, как нуждаюсь в том, что не сложилось у нас двенадцать лет назад. — Клер заколебалась. Хантер напряженно ждал продолжения. — Я хочу устроить свою личную жизнь. Завести семью, детей. Именно здесь, в маленьком провинциальном городишке под названием Лост-Фолз, и нигде больше.
— Есть кто-нибудь на примете?
Неожиданно для себя Клер вспыхнула. Со времени его отъезда она несколько раз принимала приглашения на романтические ужины и даже пару раз пыталась вести себя как полагается девушке во время любовного свидания. Ничего не вышло. Чья вина, что только Хантеру была дана та магическая власть, заставляющая сердце биться учащенно, под воздействием которой желание горячими змейками растекалась в крови?
— Еще нет, — коротко ответила она, понимая, как глупо будет выглядеть попытка объяснить причину своего затянувшегося девичества. Не объяснять же, в самом деле, что ни один кандидат не выдержал конкуренции с Хантером Стернсом.
— Так с кем же ты собираешься строить семью, если до сих пор не удосужилась с ног до головы запутаться в сетях любви?
— Именно это меня и беспокоит. Я не знаю. Годы и месяцы бегут. Время не знает жалости. А в этом вопросе я стою на месте, как и много лет назад.
— Я думаю о том же все последние дни. — Взгляд Хантера скользнул вниз и остановился на глубоком треугольном вырезе ее декольте. — Но Клер, ты будешь великолепной матерью.
— Спасибо, конечно, но, говоря по правде, мне все чаще кажется, что материнский инстинкт я растратила на братьев. — Она потянулась за кухонным полотенцем и принялась в задумчивости протирать столешницу. — Полгода назад у меня был день рождения…
— Двадцать девятого января, — автоматически вставил Хантер.
— И мой доктор тактично напомнил, что с каждым годом я не становлюсь моложе. А с возрастом увеличивается риск. Возможно, вскоре я вообще не смогу забеременеть. — Ее глаза испуганно округлились, сжатые ладони взметнулись к губам. — Господи, что-то я так разоткровенничалась?! Прости, это очень личное, и я не должна была… Но мне не с кем больше поделиться. Просто я так боюсь, что… что у меня не будет ребенка…
Он смотрел на нее глубоким теплым взглядом. Внезапно нахлынувшая нежность смягчила и расправила черты его лица. Минуту-другую они молчали.
— Знаешь, а я ведь тоже… — наконец сказал Хантер.
— Что «тоже»? — не поняла Клер.
— Тоже никого не нашел за эти годы.
— Вот уж верится с трудом.
— Однако это так. Видишь ли, работа отнимает почти все свободное время. Да и женщины в больших городах — как бы это сказать помягче — с особенностями. Слишком деловые, слишком продвинутые. Они постигли законы и правила бизнеса, но безвозвратно утратили секрет приготовления жареной картошки с хрустящей корочкой. Кстати, а давай уже начнем готовить ужин. Предлагаю отправиться в сад жарить стейки на барбекю.
Пока Хантер занимался жаркой мяса, Клер нарвала букет весенних цветов и поставила на стол.
— Настоящий романтический ужин, — обрадовался Хантер. — Но чего-то не хватает… — Он быстро сбегал в дом и вернулся с тонкой высокой свечой в подсвечнике. — Ну, посмотри, как здорово получилось!
Сердце Клер сжалось от щемящей грусти. Все было слишком, просто сказочно красиво. Как в самых заветных мечтах.
Они сидели за столом, наслаждаясь неторопливой беседой и великолепным ужином. Хантер превзошел самого себя. Если уж говорить о кулинарных секретах, то его умение пожарить мясо так, чтобы нежнейшая сочная мякоть стейка покрылась восхитительной хрустящей корочкой, с годами только усовершенствовалось. Разговор плавно перетекал с предмета на предмет. Клер смеялась, слушая короткие истории из жизни в Калифорнии, и поражалась меткости характеристик тех людей, с которыми ему приходилось сталкиваться.
Казалось, последние остатки былых обид развеялись. Стена непонимания рухнула, и удивительная духовная близость, с самого раннего детства соединяющая сердца, снова восстановилась.
Они вышли из-за стола и долго бродили по росистой траве. Небо стало совсем темным, миллиарды звезд усыпали небосклон. Клер и Хантер уселись в шезлонги и, подняв головы, молча смотрели вверх.
Понемногу глаза Клер начали слипаться. Она не удержалась и зевнула.
— Мы засиделись далеко за полночь. — Голос Хантера вернул ее в реальность. — Тебе, наверное, рано вставать завтра.
Волшебный вечер завершился. Сказка закончилась, не успев толком начаться. В ее возрасте глупо верить в чудеса. Клер попыталась иронично улыбнуться, но сама почувствовала, какой жалкой вышла улыбка. Оставалось надеяться, что в темноте Хантер не сумел этого разглядеть. Как бы то ни было, сегодняшний вечер уже в прошлом. Отныне он займет место в череде других счастливых и не очень воспоминаний.
— Пожалуй, я пойду. — Клер поднялась с низкого шезлонга и, как в детстве, сладко потянулась всем телом. Голова слегка закружилась. Она сделала шаг в сторону и покачнулась.
— Эй, — сильная рука Хантера обвила ее талию, — слишком много вина за ужином?
— Чтобы напиться вдрызг, мне всегда было достаточно наперстка, — засмеялась Клер. — С той поры немногое изменилось. Зато сегодня я буду очень крепко спать. — Она сделала попытку освободиться, но снова покачнулась. — Прошу прощения, какая-то предательская слабость в коленях…
Он ласково коснулся губами ее виска. Они стояли, почти обнявшись. Лицом к лицу, рука к руке. Клер вдруг остро поняла, что перед ней совсем не тот юноша, с которым она рассталась много лет назад. Ее обнимали уверенные руки взрослого мужчины.
Реальность начала уплывать куда-то, мысли исчезли. Все не важно: ни прошлое с его обидами, ни будущее с его ставшим уже привычным одиночеством. По всем законам жанра сейчас должен последовать поцелуй…
