Конечно, он понимал, что я получила кубки не за Ла-Манш.
— Наверное, вы рано занялись плаванием? В школе и выиграли кубки?
Я кивнула. Да, я выиграла кубок за плавание брассом в школе и бронзовую медаль в соревнованиях по прыжкам в воду. Позднее я победила в соревнованиях в плавании кролем. У меня была целая коллекция кубков, но ни один из них не стоил его внимания.
— Я сам увлекаюсь подводным плаванием, — спокойно сказал он. — А также люблю рыбачить с гарпуном. Как-то пытался спасти корабль XVIII века с обшитым медью днищем, который сел на мель в наших водах, но даже для меня течение в бухте Треджиллис оказалось слишком сильным. Один раз меня унесло на значительное расстояние, и только по счастливой случайности мне удалось вернуться.
Его слова «даже для меня течение в бухте Треджиллис оказалось слишком сильным» разозлили меня. В конце концов, если меня унесет от берега, это мое личное дело, негодующе подумала я. И уж конечно, Ситон не станет переживать, если я утону.
Похоже, выражение моего лица не скрывало моих мыслей, поскольку Гарт швырнул ручку на огромную торговую книгу и, наклонившись вперед, отчетливо произнес:
— Вы не должны плавать в бухте Треджиллис, мисс Уэстолл. И это не просьба, а приказ.
— Что?! — выкрикнула я.
Я поднялась и пристально посмотрела на него. Я была слишком разгневана, чтобы найти слова, но потом меня прорвало:
— Как вы смеете? Кто вы такой, чтобы мне приказывать? Я буду плавать, когда и где захочу, и если я утону, то это моя забота.
Гарт медленно поднялся, возвышаясь надо мной, и холодно произнес:
— Вы не будете плавать в бухте Треджиллис, пока вы здесь как учительница Эмиля, а если вам это не по душе, то можете уезжать.
Итак, он выставил мне ультиматум! Я тяжело дышала, глядя на Ситона, но понимала, что, как бы мне ни хотелось принять вызов, я не могу сейчас оставить Треджиллис. Моим истинным мотивом не было желание учить Эмиля или налаживать отношения между Мелиндой и ее дядей. И не так уж важно, буду я плавать в бухте или нет. В дневнике Дианы содержались подозрения насчет этого человека, и теперь, уверившись, что она не ошибалась, я не могла уехать, не узнав правды. Чтобы остаться, мне нужно смириться.
Капитуляция причинила мне боль, и, выйдя из библиотеки, я поняла, что, если мне когда-нибудь удастся заставить Гарта Ситона заплатить за его высокомерное отношение, — буду только рада.
Я вышла в сад и направилась к бухте, где вчера встретила Верити. Поскольку был отлив, я смогла перебраться по камням в другую, более широкую бухту. Камни здесь были темные, в основном серые, черные и коричневые. По тропинке, поднимавшейся в крутых скалах, я забралась на вершину, где свернула на узкую дорожку, утопающую в пружинистом мху. Она привела меня к небольшому дому в окружении довольно обшарпанных построек. Подойдя ближе, я уловила странное жужжание. Подобного звука я никогда прежде не слышала, и, приблизившись к сараю, из которого доносился звук, я попыталась заглянуть внутрь, но дверь была плотно закрыта. Наконец я подошла к низкому допотопному строению, в открытых дверях которого виднелись сложенные ящики для рыбы и всевозможный строительный мусор, а позади фигура девушки, сидящей на лавке у пыльного окна.
Внезапно девушка обернулась, и я увидела изумленное лицо Верити.
Узнав меня, она широко улыбнулась:
— Как здорово, что вы так рано пришли! Откуда вы узнали, где мы живем? Наверное, Пол вам сказал.
Стыдно было признаться, что найти ее дом мне помогло только любопытство.
— Заходите, — пригласила Верити. — Это моя мастерская.
На скамье я заметила множество блестящих отполированных камней необычайно красивых цветов — Верити делала из них браслет, лежавший на кожаной подушке.
— Вы и подумать не могли, что жуткие камни, которые я собирала, могут превратиться в такую красоту, — лукаво заметила она. — Вот это розовый кварц, — сказала женщина, указывая на розоватый кулон, — это сердолик, а вот тот золотистый — кремень из Дорсета, зеленый — яшма, ему приблизительно около пятисот миллионов лет!
— Ваша работа выглядит потрясающе! — выдохнула я. — Как вам это удается?
Верити кивнула в сторону сарая, откуда доносился заунывный шум.
— Это барабанная сушилка. Я кладу в нее камни, которые собираю на берегу, и целую неделю они крутятся с грубым гравием. На вторую неделю я кладу более мелкий гравий, а на третью — по-особому полирую их.
Значит, три недели стоит этот шум.
— Я установила пескоструйную машину как можно дальше от дома, но все равно слышно.
Верити продолжала беззаботно болтать, а я, разглядывая результаты ее труда, не могла и слова вымолвить. Она была настоящим мастером, способным разглядеть то, что было недоступно мне.
Женщина пригласила меня выпить чаю в доме. Разговор незаметно коснулся Арманелл.
— Она была такой красивой, — сказала Верити, — как сказочная принцесса, и они с Гартом были такой необыкновенной парой. — В ее голосе появились нотки, умаляющие собственное достоинство, и они вызвали во мне раздражение. Верити была мастером, замечательным мастером, однако постоянно помнила, что она дочь рыбака.
Верити почувствовала, что я не собираюсь разделять ее восхищение. Арманелл.
— Знаю, вы думаете, что я романтик, непрактичный человек, помешанный на легендах о короле Артуре и благородных рыцарях, но, когда речь идет о домашнем хозяйстве, я самая приземленная женщина.
Мне пришлось согласиться с ней, потому что маленькая комната, в которой мы сидели, сверкала чистотой. Было очевидно, что она отдает много времени тому, чтобы содержать дом, где живут Пол и его отец, в порядке.
— Отец Пола ушел ловить сайду, а Пол, наверное, в глиняных карьерах… — начала Верити.
— Тут ты ошибаешься, — раздался в дверях голос, мы испуганно обернулись и увидели смеющегося Пола.
Верити вспыхнула.
— Почему ты вернулся так рано? — спросила она. Ее голос был резким, почти грубым.
— Просто я забыл очень важные статистические данные. Я их заберу и больше тебя не побеспокою.
Он говорил сдержанно, и было ясно, что он ничего не знает о чувствах Верити к нему.
— А что здесь делает мисс Уэстолл — ест корнуолльский сплит[1], вместо того чтобы сидеть в школьной комнате замка Треджиллис? — спросил он, поворачиваясь ко мне.
Его тон изменился, взгляд потеплел, и я почти ощутила, как Верити съежилась.
— Просто хозяин Треджиллиса даровал мне небольшой отдых, — беспечно ответила я.
— Думаю, даже когда начнутся уроки, у вас будет полно свободного времени. Позвольте мне познакомить вас с Корнуоллом. Я настоящая ходячая энциклопедия и могу показать вам наши исторические места. Уверен, вы слышали о горе Святого Михаила и замке Тинтагель?
