Теперь меня как громом ударило.
— Вы… хотели… за мной… поухаживать? — не веря собственным ушам, переспросила я.
— Ну да. Можно и так сказать.
— Какая гадость! — воскликнула я, исполненная отвращения и презрения. — Это в ваших кругах теперь мода такая — ухаживать за дочкой, а заодно и за мамой. Да как вам не стыдно! Хватило наглости мне подобную мерзость предложить! Чтобы я делила с дочерью ее ухажера!
Я собралась уйти. Невыносимо было продолжать находиться рядом с ним. И он еще казался мне приличным человеком! Одно хорошо: вовремя раскрылся. Сегодня же Наде расскажу! Пусть у нее исчезнут иллюзии.
Он резко и крепко схватил меня за руку.
— Вера, пожалуйста, подождите! Вы совершенно неправильно меня поняли.
Руки у него были крепкие, вырваться я не смогла. Он буквально силой усадил меня на диванчик.
— Не прикасайтесь ко мне, иначе я закричу.
— Кричите, пожалуйста. Только выслушайте меня, а дальше уж поступайте, как вам угодно.
Что-то в его голосе заставило меня подчиниться, а он горячечно продолжал:
— Не знаю уж, как вам описала наши отношения Надя, но могу вам поклясться: между нами даже намека на роман нет. Да, да, — ответил он на мой недоверчивый взгляд. — Ваша дочь замечательная, умная и очень красивая девушка. Разговаривать с ней — одно удовольствие. Но она из другого поколения, и мы с ней не состыковываемся. Познакомились случайно, несколько раз потом встретились, и оба поняли, что как мужчина и женщина друг друга не интересуем. Зато когда я увидел вас, вы были такая… домашняя, простая в своем сарафанчике, и такая красивая… Знаете, можете верить, можете нет, я сразу почувствовал: мы с вами из одного мира, на одном языке разговаривать сможем. И вы поймите: я никогда бы так не смог, чтобы сперва с дочерью, а потом с мамой роман крутить. Не потому, что я такой уж борец за нравственность, а потому, что это, по-моему, невозможно.
А по-моему, вся ситуация была совершенно невозможной, нереальной, фантастической, и, пока он продолжал говорить, не опуская мою руку, я судорожно пыталась найти подвох. Однако подвоха не находилось, и тогда я ляпнула первое спасительное, что пришло мне в голову:
— Родион, но я же старше вас?
— Да? Об этом я и не подумал. А какая, впрочем, разница. Ну, старше вы меня года на три-четыре, максимум пять. Да плевал я, если вы мне нравитесь и сам вам нравлюсь. Если мы одной крови!
— Родион, это невозможно! Дико мне начать встречаться с ухажером дочери. А если она в вас влюблена? Вы же могли не понять, не заметить. Представляете ее состояние, когда выяснится, что мать увела у нее любимого человека!
— Это единственное, что вас останавливает? — Он смотрел мне прямо в глаза.
— Для вас это, может, и ерунда, а для меня Надя — главное в жизни. И я никогда не позволю себе причинить ей боль.
— То есть, не познакомься мы с вами через Надю, я мог бы рассчитывать?
Он умолк, ожидая ответа. Интересно, что он надеялся от меня услышать? Ситуация была такой, какой была. Что думать и гадать, если бы да кабы?
— Родион Александрович, я не хочу обсуждать с вами то, что не имеет никакого значения.
— Вы хоть способны выяснить у собственной дочери, как она ко мне относится. Ведь если она ко мне равнодушна, что вас останавливает?
— Много чего. Давайте лучше закроем тему. По-моему, нам не стоит больше встречаться.
Он отпустил мою руку.
— И Надю оставьте в покое, — сухо продолжила я. — Теперь не сомневаюсь: вы точно не тот, кто ей нужен. Даже если она к вам неравнодушна, ей лучше о вас поскорее забыть.
— Вот тут я с вами совершенно согласен. Я ей не нужен. Кроме того, убежден, что и она это понимает. — Губы его скривились в горькой улыбке, и он с мольбою добавил: — Вера, ну можно, я вам хоть позвоню на днях.
— Не стоит, — отрезала я.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
Я снова поднялась на ноги. На сей раз он меня не удерживал. Под любопытными взглядами официантов и посетителей вышла на улицу. Плевать мне, пусть смотрят! Главное, от Родиона избавилась!
VIII
В голове моей царил полный сумбур. Слова и эмоции бились в мозгу, словно стая птиц в запертой клетке. Полный абсурд! Несколько дней назад человек, который по всем параметрам мне подходил, с ходу меня отверг. Другой же, весьма успешно ухаживающий за моей дочерью, предпочел меня ей. Тоже, кажется, с ходу. Однако он совершенно мне не подходит. Наши отношения невозможны по определению.
Предположим, он Наде и не слишком нравился. В то же время она начала с ним встречаться. Значит, какое-то впечатление на нее произвел. По-любому был ей не противен. И что же? Этот самый человек предпочитает ей ее маму! Меня бы такое на Надином месте убило! Да любую бы, по-моему, убило. Вот, например, я Нонке не мать, да и вообще мы с ней более-менее равноценны в смысле возраста и внешности. Да и Аркадий не произвел на меня ошеломляющего впечатления. Но мне ведь неприятно. Почувствовала себя женщиной второго сорта.
А что почувствует моя дочь, узнав, что ее променяли на мать? Совсем себя сочтет никудышной. От такого на всю оставшуюся жизнь могут возникнуть комплексы. Нет, конечно, она у меня девочка сильная и в себе достаточно уверена, но это такой удар по самолюбию. И полное предательство с моей стороны. Собственно, я ни в чем не виновата. Не я его обхаживала, а он меня выбрал. И о чем эти мужики только думают? Сперва просто так за девчонкой приударил, а после с ходу переключился на маму. Видите ли, влюбился с первого взгляда. Так я ему и поверила!
Никто за сорок моих лет с первого взгляда в меня не влюблялся. А он — на тебе! Разрушит мою семью, мой покой, навечно рассорит с Надей. А потом его кто-нибудь еще больше меня потрясет, и он дальше двинется, ни о чем не задумываясь. Ему-то что? Он одинокий, свободный. На цветочки хотел меня купить!
Я резко остановилась. На меня едва не налетел идущий сзади прохожий:
— Осторожней, дамочка! Вы тут не одни! Цветы остались в кафе! Очень даже удачно! Все равно бы их выкинула, чтобы ничего меня с ним не связывало!
Я только сейчас поняла, что все это время автоматически двигалась к дому. Нет, в таком состоянии домой нельзя! Сперва нужно успокоиться.
В мыслях и чувствах по-прежнему царил полный сумбур. Я нашла зеленый дворик и села на лавочку.
Тихий жаркий вечер. Пахнет разгоряченной листвой. Людей нет. Самое подходящее место, чтобы прийти в себя.
Я вновь и вновь прокручивала в голове наш разговор с Родионом. По-видимому, у него тоже были сомнения. Волновался-то как! И не домой ведь позвонил, а на работу заявился. И не сразу решился вызвать меня на разговор. Значит, фактор Надежды и его в определенной мере тревожил. И за мной не побежал, когда я ушла. Видно, понял, что дальнейшее безнадежно.
