Ровно в пять мы получили сигнал начать подготовку. Счастливицы вроде Людмилы, живущие недалеко от работы, поспешили домой, чтобы почистить перышки и предстать перед коллегами в полном блеске вечернего туалета и макияжа. А мы, бедные офисные заложники, должны были довольствоваться своими кабинетами и узким зеркалом в женском туалете. Я и то чувствовала себя неуютно, когда пыталась накрасить глаза, глядя в крохотную пудреницу. А что говорить об остальных?
Елена, правда, устроилась со вкусом. Ассортимент помад и теней на ее столе сделал бы честь среднестатистическому магазину косметики.
— Я еще не решила, какой макияж наложить, — сказала она в ответ на мой изумленный взгляд.
Я зашла в свою каморку, заперлась и вывалила содержимое косметички на стол. Жалкое зрелище. Крышка от пудреницы вот-вот отвалится, тени — один наборчик из трех цветов, бледно-розовая губная помада, подводка для глаз и тушь. Лиза бы на смех меня подняла, когда увидела, с помощью чего я собираюсь пленять сердца на корпоративной вечеринке.
Через десять минут макияж был готов. Я переоделась и вышла в приемную полюбоваться полученным результатом в зеркальной двери большого платяного шкафа. Елена, к счастью, разговаривала в тот момент с клиентом и на меня внимания не обратила. Я подошла к зеркалу и…
Нет, в обморок я не упала. Ни от восхищения, ни от ужаса, что само по себе уже хорошо. Миленькое облегающее платьице, нитка жемчуга на шее, классические черные туфли, почти новые. Одним словом, как раз та одежда, в которой я чувствую себя комфортно. С макияжем тоже неплохо справилась: оживила немного глаза и чуть подкрасила губы. Вполне привлекательная молодая женщина, которая привыкла слишком критично к себе относиться…
— Машенька, солнце, на кого ты похожа? — ахнула за моей спиной Елена.
У меня екнуло сердце.
— А в чем дело?
— Я же говорила, что платье поярче надо, — Елена сокрушенно цокнула языком. — Ты сейчас точно такая же, как обычно.
— И прекрасно.
— Не пойдет! — отрезала она. — С тобой нужно что-то делать. Запасного платья у меня, конечно, нет, но с лицом и волосами я поработаю.
Она принялась рыться в ящиках, вытаскивая все новые орудия пыток… простите, средства для создания красоты. Через минуту я уже сидела в ее кресле, а она склонилась надо мной с губкой, пропитанной чем-то едко пахнущим.
— Давай не будем, а? — простонала я. — Не трать на меня время, ты сама не готова.
Губка замерла на полпути. Я перевела дух.
— Ничего, опоздаем немного, — «утешила» меня Елена и приступила к работе.
Она стерла весь макияж и начала колдовать.
— Тебе нужно повнимательнее к себе относиться, — приговаривала Елена, ловко орудуя тушью. — Не дергай глазом! У тебя очень симпатичное личико… Нужно только подчеркнуть его достоинства…
У меня свое мнение на этот счет, но слышать такое из уст Елены было очень приятно.
— И стрижку надо сделать модную. Чтобы волосы не висели, как пакля.
— А мне так нравится, — возмутилась я.
— Ты ничего другого не пробовала! — авторитетно заявила Елена, принимаясь за второй глаз. — Нельзя замыкаться в себе. Надо все время экспериментировать…
Я буквально слышала Лизины интонации.
— Я тоже не сразу пришла к своему образу, — продолжала Елена. — Если хочешь знать, в школе я была самой несимпатичной в классе.
— Быть не может! — ахнула я и дернулась. Тушь ощутимо мазнула меня по брови.
— Сиди спокойно! — прикрикнула Елена. — Разговаривать можно и не шевелясь!
Я послушно замерла.
— Для женщины главное — это уверенность в своих силах. — Елена перешла к губам, и отвечать ей я могла разве что сдавленным мычанием. — Все остальное сделает косметика и красивая одежда. Нужно найти свой образ, чтобы выделяться из толпы, и тогда тебя обязательно заметят…
Последним этапом экзекуции была прическа. Елена начесала мои волосы так, что они заболели у корней, сбрызнула лаком и пригладила обратно.
— Так гораздо лучше, — сказала она довольно.
На этот раз мы вместе подошли к зеркалу.
— Нравится? — спросила она. — Красиво, да?
Сразу ответить было сложно. Непривычно. Кажется, я выгляжу моложе. На веках — причудливые светотени, а ресницы, кажется, достают до бровей. Губы сочные, яркие, с перламутровым блеском, цвет с налета не назовешь, но мне явно идет. И прическа изменилась совершенно… волос как будто стало больше в два раза…
В общем, интересная получилась девушка.
— Ты настоящая волшебница, — сказала я Елене. — Тебе можно в салоне красоты работать.
— А я и работала, — спокойно ответила она. — Сразу после колледжа. Ну, я рада, что тебе понравилось. Теперь пора и собой заняться, времени не так уж много.
— Спасибо, — запоздало спохватилась я.
— Ерунда, — махнула рукой Елена. — Посмотришь, как сегодня все наши мальчики к твоим ногам упадут. Не отобьешься от желающих… Но мы-то знаем, для кого старались.
Она залихватски подмигнула мне и занялась своим лицом. Я осталась стоять с открытым ртом. На кого она намекает?
— Что ты имеешь в виду? — спросила я, когда обрела дар речи. — Вернее, кого?
— Что значит — кого? — Елена оторвала взгляд от зеркальца и с укоризной посмотрела на меня. Я тут же представила себе Людмилу, сплетничающую на каждом углу о моих отношениях со Спешневым, и похолодела от злости. — Володю, конечно.
У меня отвисла челюсть.
— Володю? Из производственного?
— У нас только один Володя… кажется… Да что с тобой такое? Мы же как-то… о нем говорили… ты сказала, что он тебе нравится… — Елена говорила отрывочно, потому что подводила глаз.
— Я думала, ты интересуешься моим мнением, потому что он за тобой ухаживает.
— Что? — Елена выронила лайнер, и глаз остался недокрашенным. — Ухаживает за мной?
Ее изумление было настолько искренним, что я засомневалась в своей правоте. Но ведь в последнее время он буквально не вылезал из приемной, ходил с нами обедать, о чем-то шушукался с Еленой…
— Д-да, — пробормотала я. — Разве не так?
— О господи, — истерически хихикнула Елена. — Не могу больше… За мной ухаживает… Где твои глаза? Ты хоть что-нибудь понимаешь?
Я присела на край стола и потребовала:
— Ты не смейся, а объясни толком, в чем дело.
Елена воздела руки к потолку.
— Бедный мальчик целый месяц круги вокруг нее нарезает, а она спрашивает, в чем дело! Ты ему нравишься, дурочка, это же ясно, как день! Ты что, никогда не замечала, как он на тебя смотрит?
— Н-нет…
