Услышав приказы, выкрикиваемые подчиненным, капитан окаменел. Он знал, что жить им осталось лишь три секунды.
Торпеды врезались почти одновременно в корму и киль у миделя. Чудовищное давление ударной волны смяло корпус субмарины, как яичную скорлупу, сокрушив все внутри за микросекунду.
Петерсен наконец углядел две стремительно приближающиеся торпеды, внезапно выскочившие на поверхность. В абсолютном ужасе он взирал, как судно «Гринпис» «Атлантический мститель» сюрреалистически медленно, безвинно и бессознательно поворачивает свой острый, как бритва, нос поперек курса приближающихся снарядов. Торпеда врезалась в него, напрочь разорвав красиво расписанный нос с такой силой, что содрогнулся даже исполинский нефтяной танкер.
Теперь у Петерсена появилась призрачная надежда, что сил уцелевшей торпеды не хватит, чтобы затопить его могучий корабль. Но едва он уцепился за этот клочок надежды, внезапный взрыв к югу взметнул к небу белый фонтан пены с яростью, провозглашавшей о мощи двух ракет, взмывших из-под воды в тот самый миг, когда отклонившаяся торпеда угодила не в то судно. Сперва одна, а там и вторая ракета по дуге ушла в синеву небес. Пока одна ракета продолжила восхождение, вторая повернула вниз и к северу, невероятно опережая торпеду, мчащуюся по воде. Ракета попала «Голиафу» в корму, оторвав руль и швырнув людей на палубу.
— По нам попали! — крикнул кто-то с мостика.
Петерсен хотел было раздраженно крикнуть офицеру, чтобы тот доложил о чем-нибудь менее очевидном, но, прежде чем успел раскрыть рот, увидел, что вторая ракета повернула к приближающемуся венесуэльскому ракетоносцу. И едва военное судно начало неспешный разворот к западу, первая торпеда яростно впилась в борт «Голиафа», взметнув в небо исполинское грибовидное облако стали и паров нефти. Петерсен уже пытался подняться с палубы, когда корабль содрогнулся снова, на сей раз от докатившейся издали взрывной волны второй ракеты, нашедшей свою мишень и разорвавшейся на юте ракетоносца «Генерал Сантьяго» на удалении двух миль.
«Кто мог сотворить подобное?! — лихорадочно искал ответа его рассудок, пока руки хватались за нижнюю кромку окна мостика. — Американцы, русские?» Лишь эти две нации способны на подобную скрытность и располагают таким оружием. Капитану наконец-то удалось встать на ноги и поглядеть с возрастающим ужасом на то, что раньше было баком «Голиафа». Повсюду буйствовали пожары, а сам гигантский корабль опасно накренился на правый борт.
— Мистер Янсен, затопить отсеки! Черт возьми, затопить отсеки по левому борту!
— В воздухе еще ракеты! — заверещал кто-то.
Едва потрясенный Петерсен поднял голову, как из моря вырвалась шестерка отдельных огненных следов. Четыре устремились к западу, набирая высоту, а два повернули прямо к ним. Он успел бросить мимолетный взгляд на «Атлантический мститель» в тот самый миг, когда тот носом вниз пошел в зеленые глубины моря, пока экипаж и протестующие прыгали за борт. Капитан закрыл глаза, вознося безмолвную молитву за них, когда две следующих ракеты нашли свою цель, вонзившись в надстройку супертанкера.
Взрыв потряс океан на тридцать пять миль во все стороны, а старая посудина развалилась, испаряясь в мимолетный миг неистовой, бесповоротной гибели. Растущий огненный шар испепелил всех, кто пытался удержаться на поверхности, вместе с оставшимися обломками «Атлантического мстителя». Тех же, кто боролся за жизнь под поверхностью воды, разорвало в клочья ударной волной, налетевшей на них со скоростью свыше тысячи футов в секунду, превращая их плоть в мириады микроскопических клочков, сметавшихся с неистовствующими водами и с вздымающимся грибовидным облаком, поднимающимся над зеленым океаном, как восходящее солнце.
Каракас, Венесуэла
Чудовищно уродливый, только что выстроенный завод по переработке нефти, принадлежащий концерну «Ситго Ойл», высился на месте семидесяти пяти тысяч обедневших обитателей пригородов Каракаса. За его главными воротами шесть сотен этих граждан стояли плечом к плечо с пятьюстами рабочими профсоюза, протестуя против того, как с ними обошлось венесуэльское правительство, и против национализации нефтяной индустрии, повергшей профсоюзы в небытие.
Охрана была переведена в боевую готовность не только из-за протестующих. Дошла весть, что американское правительство передало какие-то угрозы в связи с открытием самого спорного нефтяного завода в мире.
В двух милях позади главных ворот официальные лица из Китая, Кубы и Венесуэлы присутствовали при церемонии посвящения. Концерн представлял собой совместное финансовое предприятие трех наций, призванное воспрепятствовать Соединенным Штатам и их союзникам — прежде всего Саудовской Аравии — в том, что они считали непорядочной манипуляцией мировыми запасами нефти.
Генеральный директор «СИТГО Петролеум» и министр внутренних дел Венесуэлы обменялись рукопожатием, широко улыбаясь. Последний присутствовал вместо пожизненного президента Уго Чавеса, заклятого врага тех самых демократий, которые помогли им в местных изысканиях нефти всего десятилетие назад. Даже после угрозы, переданной президентом Соединенных Штатов, Чавес упорствовал в том, что ничто и никто не может помешать ему приобрести международную политическую поддержку и стратегического партнера в лице Китая за счет его нефтепродуктов. Он даже провозгласил свои планы добраться до Мексиканского залива — региона, стремительно превращавшегося для защитников окружающей среды в «горячую точку».
Министр внутренних дел уже взял было микрофон, чтобы объявить о разгоне антипатриотической акции протестующих у ворот, когда над новым заводом оглушительно взвыли сирены воздушной тревоги. Венесуэльский министр озадаченно оглянулся. Улыбка еще не успела сползти с его губ, когда трое телохранителей вспрыгнули на сцену, подхватив его за руки, и увлекли прочь с возвышения. Китайский представитель растерянно озирался, как и его кубинский коллега. Затем явилась еще группа военных полицейских, грубо вздернувших обоих дипломатов на ноги.
— Что это все означает?! — воскликнул кубинский посланник по-испански, когда его бесцеремонно увлекали с помоста.
— Поступило сообщение воздушных войск о приближении крылатой ракеты. Пожалуйста, пойдемте с нами, мы должны…
На этом объяснения военного телохранителя были прерваны, когда верещание четырех ракет заставило всех на нефтеперерабатывающем заводе и рядом оцепенеть.
— Смотрите! — выкрикнул китайский представитель, указывая в небо.
Обернувшись, все увидели отчетливый след пара за четырьмя ракетами, свернувшими свой путь над морем в сторону суши. Первая клюнула и разлетелась прямо над слаженным на скорую руку нефтеналивным терминалом. Воздушный ядерный взрыв в трехстах футах над землей испарил и причал, и трубопровод, доставлявший нефть с завода на океанский терминал. Следующие три ракеты углубились на сушу на одну, две и три мили, а затем взорвались над самим заводом двухмильной ширины. Огненный шар, порожденный одновременными взрывами, достигал мощности по 5,5 мегатонн каждый — немного по военным стандартам, — плавя сталь и молниеносно обращая человеческую плоть в пепел, и новехонький спорный завод прекратил свое существование в мгновение ока вкупе со всеми присутствующими. Не делая различий между протестующими и прислужниками правительства, оружие за микросекунду жара и ветра испепелило всех без разбора.
