Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 39
Любую преграду на пути Шанель рассматривала как указатель нового направления. В начале своей карьеры она не имела права изготавливать «настоящее» женское платье, так как ее могли привлечь к ответственности за незаконную конкуренцию, ведь она не была профессиональной портнихой. Тогда Шанель стала делать платья из мужского джерси и создала на этом состояние. Подобным образом рождались все ее платья-открытия. Созидая, Коко не изощрялась, а упрощала.
Она не рисовала свои модели и не шила их. Просто брала ножницы, накидывала ткань на манекенщицу и, пока та, не шевелясь, стояла, резала и закалывала бесформенную массу материи, пока не проявлялся гениальный силуэт.
Однажды у Коко загорелась газовая колонка и опалила ей локоны. Тогда новаторша отрезала косы и гордо вышла «в люди». Так в 1917 году возникла мода на короткую женскую стрижку. До Шанель дамы обязаны были быть длинноволосыми.
Шанель не допускала в свою жизнь случайных людей, поэтому с ней почти не происходило случайных событий. Критерий был элементарен: она чутко распознавала тех, кому не нравилась, и уходила от них.
«С годами я понял, что самое важное в платье – это женщина, которая его носит».
Ив Сен Лоран.
Учителем Коко стала любовь. Любовники были ее университетами. По невидимым каналам любви бесперебойно она «перекачивала» в себя знания и умения своих мужчин. Поэт Пьер Реверди, предвосхитивший Элюара, Поль Ириб, карикатурист, политик и издатель, герцог Вестминстерский, самый богатый человек в мире, великий князь Дмитрий. Каждый из них являл собой личность. А Коко до поры становилась калькой, копиркой, чеховской Душечкой. Верховой езде, смакованию устриц, английскому языку, игре в теннис, охоте на лис и кабанов, рыбной ловле, изданию газет научилась от них в совершенстве. Каждый ее мужчина привносил что-то свое и в женскую моду, и в другие ее начинания. Она не была ни химиком, ни парфюмером. Но благодаря князю Дмитрию познакомилась с выдающимся специалистом Эрнестом Бо, сыном служащего русского царского двора. Бо предоставил к услугам Шанель свои уникальные парфюмерные познания. Коко нюхала, выбирала, и сама – без нее ничего бы не вышло! – остановилась на формуле духов «Шанель № 5», состоящей из 80 ингредиентов. Впервые появился не конкретно цветочный, быстро улетучивающийся, а абстрактный, стойкий аромат, до сих пор покоряющий мир.
Коко Шанель сделала парадокс образом своей жизни и движущей силой своего таланта. До нее черный цвет считался краской бедности и траура. Женщины без причины не смели носить черную одежду. Шанель провозгласила черный популярным и роскошным. В течение пяти лет она выпускала только черное, и ее «мрачные» платья продавались, как булочки, с начинкой – с маленьким белым воротничком и обшлагами.
С Шанель начались белые женские пижамы. Вообще, она «обобрала» мужчин, ввела в женскую моду их жакеты, блузки с галстуками, их запонки и шляпы.
Независимость была ее богом, аксиомой жизни. Еще с первым любовником Коко открыла свободу, какую дают деньги, если не ты служишь им, а они служат тебе. Друзья роскошно жили за ее счет, она покрывала их огромные долги. Это был ее принцип – платить, чтобы забыть, что за нее когда-то платили. С помощью денег она победила свою застенчивость, ведь раньше в салонах она не раскрывала рта. Колоссальные прибыли даровали ей уверенность и способность говорить публично.
Внешняя красота в женщине провозглашалась ею как часть успеха, иначе нельзя никого ни в чем убедить. Чем старше дама, тем важнее для нее быть красивой. Шанель говорила: «В 20 лет ваше лицо дает вам природа, в 30 – его лепит жизнь, но приносящим ей удачу». Не случайно свои новые коллекции она всегда показывала именно пятого числа.
Идея носить сумку через плечо принадлежит Коко Шанель.
В 1926 году американский журнал Vogue приравнял по универсальности и популярности «маленькое черное платье» к автомобилю «форд».
Говорят, что Мадемуазель всегда носила на шее ножницы, привязанные на тесемке.
Ее гениальная идея была в том, чтобы английскую мужскую моду, которой грезил мир накануне Первой мировой войны, трансформировать в женскую. Она рылась в гардеробе своих великосветских любовников в поисках вдохновения.
Коко собиралась в Гранд-опера, но газовая колонка взорвалась и подпалила ей несколько прядей. Коко взглянула в зеркало, взяла большие ножницы, и… коротко обрезала волосы. На следующий день все модницы Парижа появились с короткими стрижками.
«Пожирательница гениев»
В эти стремительные, бурные годы у Шанель появилась новая наперсница, о которой она скажет в конце своей жизни: «У меня в жизни была одна-единственная подруга».
И тем самым перечеркнет все остальные близкие отношения, складывавшиеся еще в раннем детстве…
Этой незаурядной личностью, покорившей душу известной модистки, была пианистка Мися Годебска, чьим отцом был польский скульптор Киприан Годебский, пользовавшийся в свое время большой известностью в Европе. О самой девушке говорили: ноты она научилась читать раньше, чем буквы. Ее папаша слыл таким же беспутным, как и папаша Габриэль; Мися родилась (мать ее умерла сразу после родов) в момент, когда он крутил шашни с родственницей своей беременной супруги.
Урожденная Мария София Зинаида Годебска, мадам Натансон, мадам Эдвардс, мадам Серт, Мися, как называли ее на русский лад в кругах дягилевской антрепризы, и, наконец, просто Мизиа для всего художественного и светского Парижа. От французского писателя Поля Морана эта хищная красотка получила прозвище «пожирательница гениев».
Польско-бельгийская еврейка родилась в 1872 году в Санкт-Петербурге. Детство и юность провела в Бельгии, а потом навсегда переехала в Париж. «Родной язык – сообщают биографы Миси, – французский, которому твердое и слегка раскатистое «р», как находили ее друзья, придавало особый «славянский» шарм». Такая подмена понятий о картавом «славянском» р возникла ввиду необычного наплыва русских революционеров еврейской национальности, говоривших с таким характерным акцентом.
Когда Мисе исполнилось пятнадцать лет, она получила приглашение на придворный бал. Прибыв во дворец и увидев в зеркале милую девушку в платье из голубого тюля с широким муаровым поясом, девушка пришла в такой восторг, что захотела поцеловать ее. Что и сделала: подошла к зеркалу и… коснулась губами собственного отражения. Весьма впечатляет, не правда ли? Этот эпизод раскрывает внутреннюю сущность роковой кокотки, сыгравшей свою странную роль в истории XX века.
Однако после успеха на балу Мися отказывается возвращаться в монастырь Сакре-Кер, куда ее пристроил отец и его третья супруга. И тогда, заняв у друга отца деньги, девочка сбегает из Парижа в Лондон. Что дало повод судачить, что в английскую столицу девушка бежала со своим любовником, который был на 40 лет ее старше. Уже через два месяца бесстыдница вернулась в Париж; и это уже была «совсем другая Мися – взрослая, независимая, знающая себе цену. Средства на жизнь зарабатывала уроками музыки, которые давала Бенкендорфам – семье русского посланника в Париже», – сообщает нам журналист И. Оболенский.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 39
