— Я знаю.
Патерсон уставился на него.
— Откуда знаешь?
— Потому что мы уже пять минут стоим перед твоим домом. — Ребус протянул руку Патерсону. — Рад был тебя повидать, Жиртрест.
— Ну, ты доволен, что пошёл с нами?
— Не уверен.
— А то, о чём говорил Дод, — как ты думаешь, получится у тебя?..
— Может быть. Но никаких обещаний.
Патерсон отпустил руку Ребуса.
— Ты хороший парень, — сказал он, словно только сейчас пришёл к этому мнению. Потом он распахнул дверцу и попытался выйти.
— Если отстегнёшь ремень, будет проще, — напомнил ему Ребус.
Ещё секунда-другая — и Патерсон освободился. Он, пошатываясь, пошёл по тропинке к дому. Зажёгся уличный сенсорный фонарь, и Патерсон, не поворачивая головы, махнул Ребусу, мол, всё в порядке, теперь он дойдёт. Ребус улыбнулся устало, включил первую передачу и мысленно попытался проложить простейший путь домой.
На дорогу под песни Мика Тейлора у него ушло двадцать минут; светофоры, казалось, услужливо включали зелёный при его приближении. Задребезжал мобильный телефон в его кармане, но он припарковался у своего дома и только тогда прочёл сообщение от Шивон Кларк.
«Можем поговорить?»
Ребус позвонил ей, не выходя из машины. Она ответила сразу же.
— Что случилось? — спросил он.
— Я несколько раз подъезжала к твоему дому — не хотела по телефону.
— Не хотела что?
— Посредничать.
Ему показалось, что он неправильно понял.
— Посредничать?
— Передать просьбу Малькольма Фокса. Он нижайше просит тебя уделить ему некоторое время завтра или в ближайшие дни.
— И боится обратиться ко мне напрямую?
— Что-то в этом роде.
— А ты посредничаешь, потому что…
— Потому что иногда присутствие дружелюбного лица помогает избежать неприятностей. — Она помолчала. — Но я знаю, что ты так или иначе скажешь ему «нет».
— Скажу «нет»?
— Он работает в «Жалобах», Джон, а по тебе будто ток течёт — ещё плюнешь ему в физиономию!..
Ток течёт… Он вспомнил слова Мэгги: «Ты был словно под напряжением…»
— В этом есть доля правды, — сказал он.
— Так что мне ему сказать? Только имей в виду: я хрупкий цветок.
— Ты несёшь бог знает что, инспектор Кларк.
— Но ты собираешься сказать «нет»?
— Я скажу завтра, во втором зале «Окса» в полдень.
Последовало молчание.
— Ты всё ещё здесь? — спросил он.
— Не уверена.
— Завтра в двенадцать, повторил он.
— И всё?
— И всё.
Я теперь не усну, пока ты мне не скажешь почему. — Она снова помолчала. — Ты как будто уже знал.
— Знал?
— Знал, что он тобой интересуется, — продолжила она. — Но как это может быть?
— Фокусники никогда не выдают своих секретов, Шивон.
— Ты знаешь, что это связано с Саммерхоллом? И святыми Тёмных заповедей?
— Тайного завета, — поправил её Ребус.
— Так ты знаешь? — гнула своё она.
— Есть кое-что, чего я не знаю…
— И что это?
— На этой завтрашней встрече ты на чьей стороне будешь — на его или на моей?
— А ты как думаешь?
— Может, тебе лучше вообще там не появляться.
— Но кто тогда остановит тебя, если ты захочешь двинуть ему между глаз?
— Не захочу, Шив… Мне интересно, что он скажет.
— Это связано с человеком но имени Билли Сондерс.
— Кто бы сомневался, — сказал Ребус, отключил телефон и вышел из машины.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
5
В двенадцать часов следующего дня Ребус сидел с пинтой индийского светлого за столиком в углу. «Оксфорд-бар» состоял из двух залов: в одном была барная стойка, а в другом — столики и стулья. В этом втором зале вдоль стен стояли переделанные церковные скамьи. Здесь горел угольный камин, тянуло дымком, в котором после утренней уборки улавливался привкус хлорки. Большое окно выходило на Янг-стрит, но естественный свет был какой-то судорожный. Ребус отхлебнул пару раз из стакана. Во втором зале никого не было, да и в первом — только барменша Кристи за стойкой, а компанию ей составляли теленовости. Когда входная дверь с шумом отворилась, Ребус слегка улыбнулся — ну конечно, Малькольм Фокс пунктуален, должность обязывает. Он увидел Ребуса и направился к его столику. Отодвинул стул и сел, не удосужившись выяснить, будет ли замечена его рука, протянутая для рукопожатия. В дверях возникла Шивон Кларк, показала пальцем на стакан Ребуса. Он мотнул головой, и она направилась к стойке, а несколько секунд спустя появилась с двумя стаканами пузырящейся воды.
— Спасибо, что согласились со мной встретиться, — сказал Малькольм Фокс, суетливо располагая стакан с водой на подставке для пива. Кларк молча села на скамью рядом с Ребусом, но на равном расстоянии от обоих мужчин. — Позвольте узнать: почему здесь.
— Есть старая эдинбургская традиция — заключать сделки в пабах, — объяснил Ребус. — А кроме того, это показывает степень вашей заинтересованности.
Фокс посмотрел на него:
— В каком смысле?
— Вы могли бы встретиться со мной официально — вызвать меня в управление. Но согласились встретиться на моей территории. А это означает, что вы очень заинтересованы, до крайности.
Фокс решил оставить это без комментариев.
— Я здесь по поручению генерального прокурора. Она решила заново открыть некоторые старые дела.
— Поскольку правило о запрете повторного преследования по одному и тому же делу утратило силу.
— Верно.
— И она нацелилась на Билли Сондерса?
— Для начала.
Ребус повернулся к Кларк:
— Что он успел тебе рассказать?
— Тридцать лет назад, — ответила Кларк, — Сондерс был привлечён за нанесение телесных повреждений, приведших к смерти. Дело рассыпалось. Позднее он отбывал срок за другое преступление и признался сокамернику в своей вине. Последствий он не опасался, потому что повторно привлечь его было нельзя.
— А теперь можно, — добавил Фокс.
— Так чего же ждёт Элинор Макари? — спросил Ребус.
— Дело против Сондерса рассыпалось из-за действий саммерхоллского отдела уголовной полиции. Свидетельские показания были подтасованы, допросы проводились кое-как…
