Гордо вскинув голову, Джинни холодно посмотрела на Энтони. Произошло то, чего она больше всего опасалась, — она оказалась наедине со своим бывшим возлюбленным.
— Ты ошибаешься! — воскликнула она, так и не пояснив, в чем именно состоит ошибка Энтони — в том ли, что, по его мнению, Гилберт не желает знакомить ее со своими родителями, или в том, что она неподходящая партия для Гилберта.
— Может быть. Но я не понимаю, на что ты еще надеешься, Джинни, чего добиваешься.
— А я не понимаю, о чем ты говоришь, — перебила она его, бросив взгляд на дверь, ведущую в гостиную.
Джинни надеялась, что Гилберт или Кэтрин придут ей на помощь, но их не было поблизости.
Энтони презрительно усмехнулся.
— Я вижу, что ты все еще любишь меня.
— Это неправда! Ты слишком самоуверен, Тони! Если я кого-нибудь и люблю, то только не тебя!
Энтони все-таки удалось вывести ее из себя. Джинни больше не владела собой.
— Не меня? Тогда кого же? — прищурившись, спросил Энтони. — Уэлдона?
— Почему бы и нет! — с вызовом бросила Джинни.
Она не могла определить точно те чувства, которые испытывала к Гилберту, но знала, что всей душой презирает Энтони. И хотела доказать ему, что он ей глубоко безразличен.
— Бедняжка, — с наигранным сочувствием промолвил Энтони, — в таком случае ты зря теряешь время. Твой роман с ним ни к чему серьезному не приведет. Он водит тебя за нос, как когда-то это делал я. Твои амбициозные мечты никогда не осуществятся!
— А твои? — спросила Джинни, вспыхнув до корней волос. В глубине души она понимала, что Энтони прав. Впрочем, она и не рассчитывала на брак с Гилбертом. — Ведь ты тоже не пара Дороти Рейли!
— Да, но мне удалось убедить ее в обратном! Я добился своего, — с самодовольной улыбкой заявил Энтони.
— Рано радуешься, Тони! Я еще не сказала своего последнего слова!
Энтони вцепился в ее руку чуть повыше запястья. На коже Джинни остались синяки со вчерашнего вечера, так что пополнять «коллекцию» ей не хотелось. Она попробовала вырваться, но хватка у Энтони была железной.
— Немедленно отпусти меня! — закричала Джинни, чувствуя боль.
Не обращая внимания на ее требование, Энтони приблизил к ней свое разъяренное лицо и процедил сквозь зубы:
— Держись от меня подальше, Джинни, и не вмешивайся в мою жизнь. Иначе…
— У тебя все в порядке, сестренка?
Выпустив руку Джинни, Энтони резко обернулся и увидел стоявшую у подножия лестницы Кэтрин. Обеспокоенная разъяренным выражением лица Энтони, Кэтрин быстро поднялась по ступенькам и встала рядом с сестрой. Она заметила, что Джинни напугана, а на коже ее предплечья выступили синяки.
— Привет, Тони, — холодно поздоровалась Кэтрин и обратилась к Джинни: — Гилберт ищет тебя. Он сказал, что будет ждать тебя у большого окна в гостиной. Думаю, тебе пора вернуться к нему. А я пока перекинусь парой слов с Тони.
Джинни не хотелось возвращаться к шумным веселым гостям, она собиралась уехать домой. Ее рука, побывавшая в железных пальцах Энтони, ныла, к тому же на коже выступили синяки — что подумают о ней люди, многие из которых видят ее впервые в жизни?
Кэтрин тем временем повернулась к Энтони и, смерив его враждебным взглядом, сказала не предвещающим ничего хорошего тоном:
— Кажется, я еще не успела поздравить тебя с помолвкой.
Джинни вошла в гостиную. Перепалка с Энтони оставила у нее неприятный осадок. Она попыталась поколебать самоуверенность Энтони, но не знала, получилось ли это. Слова Энтони задели ее за живое, он не стеснялся в выражениях, когда хотел оскорбить и унизить ее.
Едва увидев Джинни, Гилберт набросился на нее с упреками.
— Где ты была? Я давно уже жду тебя. А ты… — Он осекся, заметив, что Джинни чем-то расстроена, а в ее глазах блестят слезы. — Что с тобой, Джинни? Тебя кто-то обидел?
Гилберт сжал ее руку как раз в том месте, где были синяки.
Джинни закусила нижнюю губу от боли, по ее щеке покатилась слеза. Гилберт быстро разжал пальцы и, поняв, в каком состоянии находится Джинни, помрачнел.
— Где ты была, Джинни? — тихо спросил он. — Кто обидел тебя? Откуда эти синяки?
Пытаясь сдержать слезы, Джинни покачала головой. Она не хотела, чтобы на семейном празднике из-за нее разгорелся скандал.
— На лестнице я столкнулась с Энтони, — прошептала она. — И…
— И он поставил тебе эти синяки?
Увидев заходившие на скулах Гилберта желваки, Джинни поспешно сказала:
— Нет-нет. Синяки, собственно говоря, остались у меня еще с прошлого вечера, когда он вцепился в мою руку и…
— Значит, этот подонок истязает тебя?! — воскликнул Гилберт, кипя от ярости.
— Все произошло случайно, он не нарочно, — солгала Джинни, хотя знала, что Энтони готов был задушить ее от злости. — Понимаешь…
— Я все прекрасно понимаю, Джинни.
Гилберт осмотрел гостиную, ища взглядом обидчика Джинни. Он хотел разобраться с Энтони по-мужски. Этот негодяй оскорбил беззащитную женщину и должен быть наказан. Но Энтони в комнате не было.
— А вот и Кэтрин! — сказал Гилберт, заметив свою секретаршу, которая только что вошла в гостиную. — Она о тебе позаботится, а я пойду поговорю по душам со своим будущим родственником!
— Гилберт, прошу тебя, не надо! — попыталась остановить его Джинни.
Но Гилберт, не обращая на нее внимания, решительным шагом направился к двери. Поравнявшись с. Кэтрин, он что-то тихо сказал ей, и та кивнул.
Джинни охватило отчаяние. Она сожалела о том, что приехала сюда. Конечно, она была готова помочь Дороти, но не такой ценой. Если сейчас разгорится скандал, во всем обвинят ее, Джинни, и она навсегда испортит отношения с Джеймсом Рейли. Мало того что Энтони разбил ей сердце, теперь из-за этого негодяя может рухнуть ее карьера!
К ней подошла улыбающаяся Кэтрин.
— Шеф попросил меня присмотреть за тобой. Пойдем в буфет, Гилберт через несколько минут тоже подойдет туда.
Может быть, Гилберт взял с собой на семейную вечеринку Кэтрин для того, чтобы она приглядывала за мной? — подумала Джинни. Он, наверное, хотел, чтобы я находилась в полной безопасности и ни на минуту не оставалась одна.
— Кэтрин, мне страшно, — едва сдерживая слезы, промолвила Джинни. — Я боюсь, что сейчас разразится скандал. Гилберт отправился на поиски Энтони. И, судя по его виду, он настроен весьма решительно. Я не исключаю, что может произойти драка.
— Правда? — безмятежно спросила Кэтрин. — Как интересно!
— Кэтрин, ты не понимаешь…
— Успокойся, Джинни! Будь я мужчиной, я с удовольствием набила бы морду этому подонку. Но будет лучше, если это сделает мой шеф. Что же касается синяков, то Тони еще сильно пожалеет о том, что причинил тебе боль. Их можно показать Дороти в качестве доказательства того, что ее жених подлый и жестокий тип.
