Она вложила в свой поцелуй всю силу страсти. Гилберт крепче сжал ее в своих объятиях, и Джинни почувствовала, что тает в сладкой истоме.
— Вот это да… — с трудом переводя дыхание, сказал Гилберт, когда Джинни наконец прервала поцелуй. — Оказывается, ты умеешь целоваться. Ты просто скрываешь свои таланты!
— Но…
— Я готова! — послышался веселый голос Кэтрин. Увидев Джинни в объятиях Гилберта, она застыла как соляной столп. — Простите… — справившись с изумлением, смущенно побормотала Кэтрин. — Я и не знала, что вы…
— Все в порядке, Кэтрин, — заверил Гилберт, выпуская Джинни из объятий. — Я просто хотел убедить твою сестру в том, что она великолепно выглядит сегодня.
— Да, сестренка, от тебя глаз не отвести, — согласилась Кэтрин.
Она все еще была в шоке от того, что застала сестру в объятиях своего шефа. Кэтрин готова была голову дать на отсечение, что они только что целовались.
Джинни тоже была удивлена, увидев сестру в вечернем платье.
— Я разве не сказал тебе, что Кэтрин едет с нами? — спросил Гилберт, заметив недоумение на лице Джинни.
Ни Гилберт, ни Кэтрин не сочли нужным предупредить ее об этом. Джинни с недовольным видом покачала головой. Заговорщики!
Сидя в машине, Джинни терялась в догадках, зачем Гилберт взял с собой на семейное тожество ее сестру. Гилберт высоко ценит Кэтрин как своего личного секретаря, рассуждала Джинни, но зачем он пригласил ее в дом своих родственников на семейное торжество? По всей видимости, Кэтрин находится в курсе всех событий, происходящих в семье ее шефа, — такой вывод сделала Джинни, поскольку ничего иного ей в голову не приходило.
Джинни поплотнее укуталась в теплую мягкую шаль, подарок Гилберта. Шаль была вдвойне дорога ей тем, что Гилберт лично ездил в магазин, чтобы купить ее. А потом он заставил Джинни поцеловать его. Губы Гилберта были мягкими и теплыми. При воспоминании о них по телу Джинни пробежала дрожь.
Прекрати думать об этом, приказала она себе. Это ни к чему хорошему не приведет. Возможно, сегодняшний вечер — последний для нас. И не надо обольщаться призрачными надеждами.
Гилберт припарковал «ягуар» у дома Рейли, где уже стояло два десятка дорогих автомобилей. Все окна особняка были ярко освещены. Джинни охватила робость. Джеймс Рейли любил ее и по-отечески опекал, но она никогда не была у него в гостях.
Дверь им открыл дворецкий. Горничная помогла снять пальто и приняла шаль у Джинни. Роскошная обстановка потрясла Джинни. Неужели родители Гилберта живут в таком же шикарном особняке? Что касается самого Гилберта, то он, насколько она знала, будучи холостяком снимал квартиру в центре города.
По сравнению с просторным богато обставленным особняком Рейли маленький коттедж Джинни и Кэтрин казался детской игрушкой. Это только подчеркивало то, какая пропасть разделяла Джинни и Гилберта Уэлдона. И ей не стоит забывать об этом!
Из гостиной доносились веселые голоса и смех. Джинни заметно робела. Ей хотелось повернуться и убежать отсюда.
— Мои родственники не кусаются, Джинни, — тихо сказал Гилберт, взглянув на свою смущенную спутницу.
— Обнадеживающая новость, — пошутила она, хотя ей было не до смеха.
Как только они переступили порог гостиной, к ним подошел официант, и Джинни взяла с подноса бокал шампанского.
— Простите, но я на некоторое время оставлю вас, — сказала Кэтрин и, не дожидаясь ответа, растворилась в толпе.
Джинни удивленно посмотрела вслед сестре и с недоумением спросила:
— Куда это она?
Гилберт пожал плечами.
— Пойдем поздороваемся с Джеймсом и Джойс, — предложил он. — Возьми меня под руку, чтобы не потеряться в толпе.
Джинни немедленно вцепилась в руку Гилберта. Больше всего на свете она боялась потеряться среди многочисленных гостей Джеймса Рейли. Кроме хозяев дома, Джинни, пожалуй, никого больше не знала здесь. В просторной гостиной собралось не меньше пятидесяти человек.
— У нас много родственников, — сказал Гилберт, пробираясь вместе с Джинни сквозь толпу к камину, у которого стояли Джеймс и Джойс Рейли и оживленно беседовали с пожилой парой.
У Джинни и Кэтрин тоже было несколько тетушек, дядюшек и кузенов, но они поместились бы даже в крохотной гостиной их коттеджа.
Подойдя ближе к хозяевам дома, Джинни заметила сходство между высоким пожилым джентльменом и Гилбертом. Она сразу же догадалась, что это отец Гилберта, и ее волнение возросло.
Одно дело поздороваться с Джеймсом и Джойс Рейли, и совсем другое — быть представленной родителям Гилберта в качестве его подруги. Джинни почувствовала, как ее бьет нервная дрожь.
Она резко остановилась. Гилберт, обернувшись, вопросительно посмотрел на нее.
— Мне кажется, этого не следует делать, — с упреком глядя на него, сказала Джинни.
Гилберт вздохнул.
— Джинни, я всего лишь собираюсь представить тебя своим родителям, это еще ничего не означает, поверь мне.
— Нет, Гилберт, — твердо заявила она. — Знакомство с твоими родителями еще больше запутает и без того сложную ситуацию. Они решат, что мы с тобой находимся в близких отношениях. Я этого не хочу. Иди один. А я пока наведаюсь в дамскую комнату.
Гилберт нахмурился.
— Но я…
— Я сказала нет, Гилберт! Я буду ждать тебя вон у того окна.
— С розовой гвоздикой в петлице, чтобы я не обознался? — шутливо спросил Гилберт.
Джинни невольно улыбнулась.
— У меня нет петлицы.
Гилберт с сожалением покачал головой. Он был явно расстроен нежеланием Джинни знакомиться с его родителями.
— Впервые в жизни встречаю такую упрямую женщину! — в сердцах воскликнул он.
— Рада слышать, что я хоть чем-то выделяюсь из тех женщин, которых ты встречал.
Гилберт широко улыбнулся.
— О, у тебя масса отличительных особенностей! — воскликнул он и, вздохнув, добавил: — Ладно, я не буду знакомить тебя с родителями, но обещай мне хотя бы, что ты не заблудишься в доме и не потеряешься в толпе.
Однако, несмотря на данное Гилберту обещание, Джинни все же заблудилась. Дамская комната находилась наверху, и Джинни долго блуждала по коридорам второго этажа, разыскивая ее. Когда же она через четверть часа отправилась в обратный путь, то на лестнице столкнулась с Энтони, который торопливо поднимался по ступенькам.
Он не сразу узнал ее, а когда понял, кого только что чуть не сбил с ног, слова извинения замерли на его губах. Энтони нахмурился.
— А я увидел, что Гилберт разгуливает по гостиной один, и решил, что ты не приехала на вечеринку, — сказал он и добавил язвительно: — Теперь я понял, в чем дело. Он, наверное, не желает знакомить тебя со своими родителями. Еще бы! Тебя ведь никак не назовешь удачной партией для такого человека, как Гилберт Уэлдон.
