Конечно, это происки врагов или конкурентов, предположила она, лихорадочно придумывая, как сообщить Тому о такой подлости, как «прослушка» в его офисе!
— А где, по-вашему, он должен держать подобное оборудование? — поинтересовался Роджерс, и Одри показалось, что он посмотрел на нее как на слабоумную.
— То есть вы хотите сказать, что он записывает все разговоры и переговоры, что ведутся в этом офисе?
— Да нет же! Это особая аппаратура. Она позволяет вести прослушивание с дальнего расстояния, прослушивать, что творится в соседнем здании, например. Я точно не знаю, каков у нее радиус действия, но…
— Не знаете… — почти по слогам повторила Одри, и Хэлл увидел, что глаза девушки потемнели от гнева. — Но тогда и не клевещите! Том — человек порядочный…
— Ваш Том — негодяй! — безапелляционно заявил Роджерс. Ему претила мысль, что Одри отказывается принять правду такой, какая она есть на самом деле. — В этом здании десятки офисов, в радиусе мили — их сотни, это же деловой центр. Уилсон выбрал для своего офиса очень удачное местоположение… Достаточно оставить микрофончик в корзине для мусора или где-то еще в нужном кабинете и можно делать записи конфиденциальных разговоров, деловых переговоров — чего угодно! — а потом использовать записи в своих интересах.
— Но какое отношение это имеет ко мне? Какую опасность может представлять Том для меня?!
— Пока я это не выясню, я не позволю вам не только встречаться с ним, но и выходить из дома, — пообещал Хэлл.
Одри показалось, что мозги у нее сейчас закипят, и она обхватила голову ладонями…
— Не раскисайте! — будто издалека донесся до нее голос Роджерса. — Я еще не закончил. Есть кое-что еще…
— Что-то еще? — прошептала она. Разве этого мало?!
— Мне нужно проверить вашу квартиру.
— Я думаю найти там «жучки». И возьмите себя в руки, мисс Хэтчер, это еще не конец света.
Глава 9
Он велел ей сидеть молча. Одри тоскливо следила за его передвижениями по ее квартире, которая теперь казалась ей вражеским минным полем. Зазвонил телефон, и она вздрогнула от резкого звука.
— Возьмите трубку! — одними губами сказал Хэлл, неожиданно нависая над Одри. Она автоматически повиновалась.
— Одри? — прозвучал из трубки мягкий голос Тома, и девушка инстинктивно едва не швырнула трубку обратно на рычаг. Роджерс удержал ее руку.
— Да… — выдохнула она, не сводя испуганного взгляда с серьезного лица стоящего рядом сильного мужчины.
— Одри, дорогая, где ты была? Я с ног сбился, разыскивая тебя. Хиллари сказала, что ты приезжала в офис…
— Да, я… Я хотела поговорить, но потом… Потом решила, что смогу сделать это в другой раз.
Хэлл ободряюще кивнул.
— Но ты могла хотя бы позвонить… Я пытался связаться с тобой, но мобильный не отвечал, заехал к тебе домой, но тебя еще не было. Я волновался, Одри.
— Я заезжала в супермаркет, а телефон разрядился… Извини меня.
— Не нужно все время извиняться, — мягко упрекнул Том, и от этой мягкости у нее слезы на глаза навернулись. Господи, как принять ей то, что сказал детектив Роджерс? Как поверить в преступные намерения Тома? Поверить в то, что их с ним дружба — сплошное лицемерие и ложь?!
Одри закусила губу и отвернулась, чтобы Роджерс не видел ее увлажнившихся глаз.
— Одри, с тобой все в порядке? У тебя странный голос.
— Все в порядке, — выдавила она. — Просто голова очень болит.
— Я сейчас приеду…
— Нет! Нет! — испуганно выпалила она.
— Одри, что происходит? Что с тобой? — Беспокойство в голосе Тома было явно неподдельным. Она бросила быстрый взгляд на Роджерса, который делал ей какие-то знаки, и снова отвернулась, проигнорировав их. Этот человек сейчас ужасно раздражал ее, а она и так едва держала себя в руках!
— Не стоит этого делать, — по возможности ровным голосом проговорила она. — Я уверена, что ничего серьезного. Наверное, переутомилась. Я приму горячий душ, выпью аспирин и лягу пораньше. Завтра буду как новенькая…
— Одри… Насчет нашего воскресного разговора…
— Том, я сейчас не готова это обсуждать. Давай поговорим в другой раз.
— Ну хорошо. Позвони мне завтра.
— Обязательно…
Пальцы у нее дрожали так, что Одри едва не уронила телефон, Роджерс мягко высвободил трубку из ее влажных пальцев и осторожно положил на рычаг.
— Вы молодец, — тихо сказал он, но Одри покачала головой.
— Вы что-нибудь нашли?
— Да, нашел. В люстре. — И он раскрыл ладонь, в которой лежал микрофончик размером в одноцентовую монетку.
Одри брезгливо передернула плечами. Пока она жила себе, ни о чем не подозревая, кто-то наблюдал за ней исподтишка, подслушивал, с кем и о чем она говорит, как ходит, что делает… Как мерзко!
— И вы по-прежнему думаете, что это дело рук Тома? — тусклым голосом осведомилась она.
— У вас есть другие предположения? — усмехнулся Уилсон.
— Я не могу поверить…
— Но факт очевиден! — произнес он сухо. — Или вы сами себе наставили «жучков»?
— Но что ему от меня нужно? — Поскольку Роджерс промолчал, Одри сама попыталась найти более-менее правдоподобное объяснение поступкам Тома: — В последнее время я была сама не своя, и он это заметил. Раньше мы с ним были гораздо откровеннее, а теперь я стала скрытная и нервная. Он, конечно, обеспокоился и…
— …И, вместо того чтобы просто расспросить вас, что случилось, устроил за вами слежку и запустил вам в люстру «жучка», — закончил за нее Хэлл.
— Господи… Это просто невозможно… Том на такое не способен… — снова пробормотала она, ужасаясь тому, что обстоит как раз наоборот!
— Перестаньте повторять одно и то же, как попугай. Доказательства налицо, а вы заладили: «невозможно, невозможно»!.. Наверное, он захотел проверить вас… Узнать, чем вы, так сказать, дышите в его отсутствие. С кем общаетесь помимо него. Кстати, так поступают довольно многие ревнивцы. Может, вы давали ему повод сомневаться в вашей верности? Ваших чувствах?..
— Глупости! Никаких поводов я ему не давала! И Том вовсе не ревнивец! — Одри схватилась кончиками пальцев за виски. — Он не ревнивец, слышите, вы!
— Конечно, он не ревнивец, — тут же согласился с ней Роджерс, опасаясь, что его возражения могут вызвать новый взрыв отрицательных эмоций со стороны, сидящей напротив него девушки.
— Господи, — прошептала она, закрыв ладонями лицо.
Хэлл решил, что Одри заплакала. Женские слезы всегда вводили его в состояние ступора, он боялся их, как черт ладана, И все потому, что совершенно не знал, что в этом случае нужно делать! Он переступил с ноги на ногу и кашлянул.
