– Но тебя просто не узнать! Лицо… и этот парик… и костюм. Ты даже как будто стал выше!
Макс поднял ногу и показал украшенную пряжкой туфлю на высоком красном каблуке.
– Мужчины тоже ходили на каблуках. И красились. А что, все только для женщин? Я решил одеться так, чтобы меня никто не узнал. Это не тот случай, когда надо выглядеть, как подобает графу.
Луиза поморщилась:
– Может, ты не хочешь идти? Мы можем отказаться…
– Не хочу врать, это действительно неподходящее место для графа Пенроуза, но вот для безвестного капитана Макса Роузвейла в самый раз. Особенно в компании прекрасной женщины. – Макс с умильной миной шаркнул ножкой, вызвав смех Луизы. – Так что граф останется дома, а с вами, милая мадам, если вы не против, поедет старый бедный капитан Макс.
Он обхватил Луизу за талию и закружил по комнате.
– Хватит, хватит! Ты с ума сошел!
– И вовсе нет, просто наслаждаюсь утерянной свободой. Хочу забыть на эту ночь все, что связано с моим графством, и почувствовать себя так, будто я по-прежнему простой солдат. Ты готова, дорогая? Ты выглядишь потрясающе в этом платье, прямо так бы и съел. – Макс наклонился и поцеловал Луизу в обнаженное плечо.
– Потом, – мягко проговорила она, отодвигаясь. – Я хочу все-таки пойти на маскарад, а если не удержать тебя сейчас… мы оба знаем, что будет. И никто не увидит твой парик и высокие каблуки.
– Ваше желание для меня закон, мадам, – с поклоном сказал Макс. – Так пойдем?
Луиза взяла со стола веер и бархатную маску.
– Завяжешь мне тесемки в карете. А у тебя маска есть?
Макс кивнул и вытащил из кармана своего небесно-голубого атласного фрака черную маску.
– Ну, пошли, мадам Луиза.
– С удовольствием, – улыбнулась та.
Эйнджел стояла у стены и ошеломленно смотрела на танцующие пары. Она никогда не видела столько людей, да еще одетых в экстравагантные костюмы прошлого века. Почти все были в масках и весело кружились под звуки вальса.
– Замечательно, правда? – воскликнула Эйнджел, потеребив рукав Пьера. – Жаль, я тоже так не оделась. – Она показала веером на проходившую мимо пару. Женщина была в костюме французской аристократки сорокалетней давности. Эйнджел огорченно посмотрела на свое платье. Оно было красивое, недаром сшито Селестиной, но выглядело бледно в сравнении с костюмами остальных женщин. Эйнджел не удалось улучить момент и купить маскарадное платье, она боялась, что тетя Шарлот узнает и сделает все, чтобы ее не пустить. – В следующий раз я обязательно оденусь как все.
– Было бы преступлением, – тихо проговорил Пьер, – покрывать пудрой ваши прекрасные волосы.
Эйнджел зарделась под маской.
– Вы очень добры, сэр, – пробормотала она.
– Пойдемте потанцуем? – Пьер протянул ей руку.
Вальс! Господи, она же ни разу его не танцевала! Нет, па она знала – тетя Шарлот показывала, – но никогда еще не кружилась в вальсе в объятиях мужчины.
Первые две-три минуты Эйнджел была полностью поглощена быстрым движением. Это было прекрасно! Пьер оказался великолепным танцором, держал партнершу крепко, но не настолько близко к себе, чтобы повергнуть ее в смущение. А ей все нравилось – его близость, тепло его руки у нее сзади на талии, которое она чувствовала даже сквозь перчатку и ткань платья…
Наконец музыка замолкла. Эйнджел и Пьер как раз были у края танцевального круга. Пьер выглядел как обычно – красивый и собранный, истинный французский аристократ в своем костюме восемнадцатого века. А вот Эйнджел запыхалась и покрылась испариной. Как нехорошо, подумала она, вытирая лицо платком.
– Вы не привыкли к таким танцам, да?
– Сама не понимаю, почему мне так жарко.
– Здесь очень тепло. Может, выйдем на воздух?
– Нет, нет, я уверена, сейчас все пройдет. Может быть, выпьем чего-нибудь?
– С удовольствием. – Пьер остановил проходившего мимо официанта и взял с подноса два высоких бокала. – Пожалуйста, миледи. Вам станет прохладнее.
Прикосновение холодного бокала к горячим губам было так приятно. Эйнджел выпила шампанское до конца, довольно вздохнула и… чихнула.
– Ой, эти пузырьки такие щекотные!
Пьер снова подозвал официанта, и через минуту в руке Эйнджел был снова полный бокал.
– Этот я буду пить медленнее, – сказала она. – А то если расчихаюсь, никто не пригласит меня на танец, все подумают, что я больна.
Вино показалось еще вкуснее, чем в первый раз.
– Пойдемте, мадам, – сказал Пьер, предлагая ей руку. – Давайте выйдем, освежимся.
Оркестр снова заиграл вальс, Эйнджел с завистью оглянулась на танцующих, но решила послушаться. Почему бы и не прогуляться, подышать свежим воздухом.
А вальс подождет. Маскарад продлится еще несколько часов.
– Она здесь!
– То есть?
– Прости, Луиза, баронесса Роузвейл здесь. Собственной персоной. – Макс показал кивком на пару, которая направлялась к одному из выходов.
– Ты наверняка ошибся. Не может быть, чтобы эта великосветская дама явилась сюда. Хозяин этого дома, конечно, богат как Крез, но все знают, что его отец был мясником и его состояние нажито торговлей. Ты ошибся, мой дорогой.
– Да нет, не ошибся.
– Почему ты так уверен? Разве эта дама не в маске?
– В маске, но я узнал ее по волосам… Нет, это точно она. – Макс сердито тряхнул головой. – А с ней, как я понимаю, этот мошенник-француз.
Луиза повернулась и еще раз посмотрела на пару.
– Вот он, значит, какой, твой француз. Очень интересный…
– Вылитый шут в этом своем дурацком костюме.
Луиза посмотрела на парик Макса, на его напомаженное лицо и атласный фрак и сказала:
– Здесь все мужчины так одеты, это же маскарад. По-моему, француз не единственный шут в этой компании.
– Понял, – с усмешкой сказал Макс. – Ты, как всегда, права. Пошли танцевать. Чем бы леди Роузвейл ни занималась со своим французским кавалером, нас это не касается.
Пьер привел Эйнджел в небольшую пустую комнату. Судя по всему, она предназначалась для отдыха – здесь горел камин и вдоль стен стояли удобные диваны. Пьер подошел к окну и распахнул створки.
Эйнджел наблюдала за ним, стоя в дверях. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что Пьер очень хорошо ориентируется в чужом доме. Может, уже бывал здесь? Вполне возможно, ведь он в Лондоне уже давно, а холостой мужчина ищет развлечений.
Пьер подвел Эйнджел к дивану перед камином, поглядывая на нее с некоторой озабоченностью. Эйнджел поставила бокал на столик, села и с облегченным вздохом потянулась к завязкам маски.
