Он приехал к ней, Маша это чувствовала всею своей женской натурой. Поэтому она не вышла к нему, а ожидала в «письменном кабинете», тщетно пытаясь унять бешеный стук взволнованного сердечка и успокоиться.
Так и есть. Она услышала, как гость вышел из папенькиного кабинета. Затем быстро прошел по коридору и на мгновение замер у дверей. А потом к ней тихо постучали.
— Войдите, — срывающимся голосом ответила наша героиня.
— Доброе утро, Мария Петровна, — молвил вошедший Владимир Михайлович. — Как вы почивали?
— Спасибо, хорошо, — пролепетала девушка.
— Мне показалось, Мария Петровна, что мы вчера не завершили наш разговор, — немного помедлив, сказал Решетников.
— О жемчуге? — переспросила Маша, предварительно опустив глаза и прикрыв их своими чудесными длинными ресницами.
Капитан покачал головой.
— Полагаю, прежде всего о нас с вами.
Теперь ответом ему было молчание. Маша неплохо усвоила давние уроки милого дружочка Амалии Казимировны по части любовных баталий и тонкому искусству изящного флирта. Ты пришел капитаном, стало быть, и говорить нынче тебе, любезный… майор!
— Это касаемо неких писем, — медленно произнес Решетников. После чего испытующе глянул на девушку.
Ах, вот в чем дело?!
И нежная, ласковая кошечка разом выпустила острые коготки!
— Право, даже не знаю, о чем вы, Владимир Михайлович, — обманчиво кротким тоном заметила наша героиня. — Ежели только о «срочном, по службе» и «оттого в высшей степени неотложном…»
В этом драматическом месте наша героиня взяла такую тонкую и артистически выверенную паузу, что ей, наверное, рукоплескал бы сам великий актер больших и малых императорских театров Щепкин!
— …то можете не трудиться понапрасну, прошу вас. Слова эти я помню еще из письма. И миниатюрку тоже, с графическим портретом.
Капитан тем временем внимательно слушал ее. По бледному, но бесстрастному лицу Решетникова трудно было прочесть его истинные мысли. И тогда девушка решила нанести своему незадачливому кавалеру последний и расчетливый удар.
— Правда, мне отчего-то помнится, что письмо было подписано совсем другим именем? — невинным тоном осведомилась наша коварная прелестница. — Каким-то Сергеем Леонидовичем, если только мне память не изменяет.
Решетников по-прежнему хранил молчание. Что ж, не велика беда. В конце концов, не сможет же он отмалчиваться вечно?
— Откуда же тогда вам известно содержание чужого письма?
— Не чужого, — наконец нарушил тишину Решетников. — Совсем не чужого, Мария Петровна.
— Как же так? — спросила она, чувствуя, как в сердце поднимается первая тревожная волна.
— Это письмо написал вам я, — тихо сказал Решетников.
Ну вот оно! Наконец-то!
— Да, именно так. И о том не сожалею.
— А подписались? — безжалостно уточнила наша героиня. В душе ее расцветали незабудки.
Не так и много было на счету Маши Апраксиной женских побед. А если быть совсем уж точным, то эта станет первой. И значит, теперь только и нужно, что довести дело до полного и окончательного разгрома противника!
— Мне необходимо вам все объяснить, — ответил капитан.
Но вот что странно: вид у него был совсем неподавленный. И белого флага покуда никто выбрасывать, похоже, не собирался. Или нет?
— Я бы хотел сделать это, когда вы сумеете меня выслушать. И найти для меня время.
И тут все уроки Амалии Казимировны и твердые правила ведения любовных баталий разом вылетели из Машиной головы. Она вдруг поняла: еще минута, секунда, мгновение — и это случится!
— Иными словами, вы… Назначаете мне свидание? — спросила она, отчаянно волнуясь и чувствуя, что еще минута, секунда, мгновение — и сердце выпрыгнет из ее груди.
— Именно, — решительно сказал Владимир Михайлович.
— Хорошо, — сказала Маша, сама диву даваясь твердости собственного голоса. — Только и у меня есть условие.
— На все согласен, — быстро ответил Решетников. В его тоне не было ни излишней поспешности, ни легковесности. Лишь спокойствие и самообладание. Поистине железный человек — этот майор Соко…
— Вот только…
— Что?
Маша строго взглянула на него с видом египетской царицы Клеопатры — величественным и надменным. Властительницы чар, которой вдруг осмелился дерзко перечить один из ее стражей — какой-то там жалкий негр с пальмовым опахалом!
Ну сейчас она живо поставит его на место!
— Что — только?
Всего два слова, но сколько в них было силы и власти! Маша сама себя не узнавала: она неожиданно превратилась в светскую львицу, статскую гранд-даму. Все поколения наследниц знатного рода Апраксиных в эту минуту взирали на нее с небес, благосклонно обмахиваясь веерами!
— Простите, ради Бога, милая Мария Петровна. Я слушаю вас очень внимательно.
Удивительно, но в лице капитана по-прежнему вовсе не читалось ни смущения, ни беспокойства, ни даже и малой капли волнения. Каков Аякс, извольте видеть!
— Требование мое таково. Время и место нашей встречи я желаю назначить сама, — единым духом выпалила девушка. И испытующе взглянула на капитана.
Тот по-прежнему молчал, ожидая ее воли. И Маша решилась.
— Мы встретимся в имении Юрьевых. Там же, где и вчера. В кабинете баронессы фон Берг. И сегодня же, вечером.
Каждое слово было подобно гвоздю, вбиваемому в дерево тяжелым молотком. Вот только наша героиня не знала, было ли это дерево постаментом для будущей великой любви или же ее эшафотом.
— Извольте, — кивнул Решетников. — Угодно ли вам будет назвать точный час?
— Семь вечера, — без запинки промолвила она. Памятуя при этом, что цифра «семь» считается счастливою, но не будучи уверенной наверняка, что и в вопросах любви и нежных чувств также.
— Благодарю вас, — тихо сказал капитан. Повернулся и вышел.
А Маша изо всех сил уцепилась за край стола. Иначе, наверное, грянулась бы в обморок.
Между прочим, в полном соответствии с давней наукой баронессы об арсенале женского оружия на войне меж мужчиной и женщиной — самым увлекательным и извечным противостоянием, что только и существует, покуда стоит этот мир.
12. РЕШИТЕЛЬНОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ И НЕЖДАННАЯ РАЗВЯЗКА
Она остановилась у окна и замерла. Вот подъехал возок, дворник распахнул ворота, и капитан быстро прошел через двор. Поднялся на крыльцо и скрылся в парадном. Еще минута, и он окажется у дверей кабинета.
В эту минуту Маша поняла: она до сих пор так и не решила, признаваться ли капитану, что окончательно раскрыла его тайну. С собою у нее имелся роман французской сочинительницы мадам де Сталь, в который вложен конверт с давешней миниатюркой — графическим портретом Сергея Леонидовича. И еще у девушки оставалось несколько мизерных процентов из ста вероятности, что все ее блестящие доводы — лишь домыслы, и сейчас в кабинет войдет никакой не майор Генштаба Сергей Соколов, а самый что ни на есть капитан пограничной стражи Владимир Михайлович Решетников. Конечно, так же влюбленный в нее по гроб жизни. Как и бравый майор, сердечный pen-friend, как говорят в таких случаях англичане — друг по переписке, адресат и почтальон утонченных, волнующих посланий в одном лице.
