— Понимаешь, Дэн, «штыри» — это ходячие генераторы. Каждый излучает в своем диапазоне. Это их индивидуальность, как лицо, папиллярные узоры на пальцах или сетчатка глаза. Они создают своего рода поле, близкое по характеристикам к электромагнитному. А если так, то что?
— Что? — непонимающе повторил Данила.
— А то, мон шер, — Луи потряс над головой костлявым указательным пальцем, — что любое поле можно экранировать. Главное, определиться с материалом, пригодным для создания завихрений по принципу тока Фуко.
— Ааа, допер. Экраны, способные под воздействием поля наводить вторичное, — блеснул эрудицией техник. — Амплитуда наведенного поля приблизительно равна амплитуде экранируемого, а фазы противоположны. Тогда результирующее поле, возникающее при сложении, быстро затухает в экране, проникая на минимальную глубину.
Луи слушал, разинув рот. Потом заметил, что все еще держит оттопыренный вверх палец. Спохватился, опустил руку. Надув тонкие губы, с детской обидой в голосе проворчал:
— Ууу, с тобой совсем не интересно. Все-то ты знаешь.
— Ладно тебе, — примирительно протянул Крючков. — Скажи лучше, есть такой материал?
— Не поверишь. — Программист опять оживился, оседлав любимого конька: — Помогают наши обычные экраны от электромагнитных излучений. Мы-то их тут особо не использовали. От чего экранироваться, коли местная цивилизация до электричества не доросла? А пришлось. Помнишь, когда ты только прилетел, я систему видеонаблюдения восстанавливал? Перед приходом «штырей» некоторые камеры я запрятал в сетчатый экран и протянул к ним оптоволокно. Так вот, эти камеры продолжали работать, а те, что были не экранированы и посылали лучевой сигнал, слетели!..
«Надеюсь, картинка от этого хуже не станет», — размышлял Данила, складывая портативный сварочный аппарат.
Вдруг ему показалось, что слышатся посторонние звуки. «Чужой в храме», — пронеслось в голове. По телу прокатился неприятный холодок, сковывая движения. Техник замер. Вслушиваясь в тишину, различил едва уловимое не то фырканье, не то напряженное дыхание. Сердце забилось чаще.
Дежуривший у сканера Фредерик помалкивал. Неужели прошляпил кого-то? Или опасности нет? Тогда откуда звук?
Осторожно высунув голову из-за «Витязя», Крючков окинул взглядом зал. Никого. Послышалось, что ли? Вроде бы тихо теперь…
— Фрэд? — негромко проговорил в гарнитуру.
Вместо ответа снова повторились те же размеренные звуки. На этот раз громче. Черт, да это же храп в наушнике! Ну, Фредерик, ну и охранничек! Дрыхнет без задних ног. Вот и надейся на него.
«Выходит, я тут совсем без прикрытия работал?» — кольнул в сердце запоздалый испуг.
Первым желанием было гаркнуть в микрофон во весь голос, до смерти перепугав нерадивого напарника. Но, глядя на его худосочную фигуру в кресле перед сканером, Данила сжалился. Этим днем Смиту так и не удалось выкроить время на отдых. Мацкевич снова послал его в столицу, откуда разведчик вернулся лишь после захода солнца голодный и чертовски усталый. Потом, перекусив на скорую руку, сразу повел Крючкова в храм. Немудрено, что он в конце концов не выдержал и отключился. Запас прочности человеческого организма не бесконечен даже у разведчиков.
— Эй, Фредерик, проснись. — Данила тряс дэдээровца за плечо.
Мыча нечто нечленораздельное, тот приподнял голову, с трудом разлепил веки, окинул техника затуманенным взглядом.
— Извини. Я, кажется, задремал, — буркнул непослушными губами, завозился в кресле, приподнимаясь.
Вздохнув, Данила усадил его обратно, решительно заявив:
— Знаешь что, поспи пока. На корпусе «Витязя» я уже все сделал. Залезу в модуль, закроюсь, буду работать там. В нем тоже сканер есть. А ты запри вход и дрыхни спокойно.
— Нет. Я в норме…
— Не «нет», а «да». Тебе просто необходимо хоть немного поспать. А я когда закончу, вызову тебя по рации. Проверишь сканер и, если все в порядке, откроешь дверь. Все, спи давай.
Похлопав Фредерика по плечу, техник развернулся, чтобы уйти.
— Дэн, — остановил его Смит. Достал откуда-то небольшой пульт с двумя кнопками, протянул Даниле со словами: — Дистушку возьми. Левая кнопка закрывает плиту, правая открывает. Разбуди, как управишься. Раз уж ты со своим сканером. А то вдруг не дозовешься в рацию. И… спасибо.
— Ладно, сочтемся, — взяв пульт, техник вернулся в зал.
Когда плита встала на место, сунул дистушку в карман, побросал инструменты в темное чрево БМД, залез сам и задраил за собою люк.
«Ну-с, приступим».
Удобно примостившись на месте оператора, Данила включал тумблеры, поочередно запуская системы модуля. Большинство из них ему не пригодятся, но проверить надо все.
Засветились экраны, проецируя изображение с камер. На переднем, на фоне колонн, отраженных в полированном камне пола, вспыхнула строка: «Видеосигнал нормальный».
— Вижу, — улыбнулся техник, довольный своей работой.
Дальше информация потекла непрерывным потоком, высвечивая результаты проведенных тестов. Данила пробегал глазами по сухим фразам протоколов проверок, автоматически отмечая, что выдаваемые параметры находятся в пределах допустимого. Ну, если не считать отдельные моменты вроде: «Оружие — 0 ед. из 5; боезапас — 0 %». Попадались и другие «нули», но это не суть важно. Основные программы жизнедеятельности машины функционировали нормально.
За считыванием показателей не сразу заметил тревожное мигание на левом экране. А когда повернул туда голову, обомлел от неожиданности, увидев красную точку, пульсирующую практически внутри периметра здания. Прозевал-таки гостя! Похоже, сказалась привычка, что подступы контролирует Фредерик. Но тот безмятежно спал — слышалось его тихое посапывание. Хорошо еще, что догадался тоннель закрыть и люк на модуле запер, а то метался бы сейчас… Интересно, кому это и для чего понадобилось глубокой ночью пробираться в храм?
«Гость» появился в зале не через дверь, как предполагал Крючков, а сквозь стену. Не в прямом смысле, конечно. Просто исчезла одна из плит в промежутке между колонн, и оттуда вышел человек.
«М-да, не только мы, похоже, додумались подземный ход прорыть», — удивился техник, с интересом разглядывая на экране фигуру незнакомца. Впервые он видел фростианина живьем.
В маске, плотно закутанный в плащ с накинутым капюшоном, тот проворно подбежал к постаменту, на котором стоял «Витязь», и с размаху грохнулся на колени. Из-под плаща появились тонкие руки. Пальцы переплелись, кулачки ударили в грудь, и человек жалобно запричитал:
— О, Безликий! Зачем насылаешь на меня это испытание? К чему тебе жизнь такого никчемного существа, как я? У отца нет наследников. Он ждал, что мой брак с Бертом подарит ему внука, который и унаследует Куалорн. Все было предрешено. Зачем ты вмешался?!
Последнее слово сорвалось на истерический визг, заметалось по пустынному залу, будто пойманная в силки раненая птица кричала.
