Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
— … Читай хорошие книги, Злата, и у тебя будет больше времени, прожитого не зря…
— … Ладно… — вздохнула Злата. — Вам удается учить детей тому, что им нужно. — Я ответил ей совершенно серьезно уже не в первый раз.
А так как я продолжал улыбаться, ей вряд ли удалось понять — говорю я серьезно или нет:
— Детей нужно учить не тому, что нужно детям, а тому, что нужно взрослым.
— А вы сами-то хорошо знаете, ну, скажем, историю?
Помните, например, что крепостное право окончательно отменено в России в тысяча восемьсот шестьдесят первом году? — Девочка решила поехидничать, но я ответил, хотя и улыбаясь, совершенно серьезно.
Хотя и не зная — поймет ли меня девочка:
— Историю я знаю достаточно хорошо, для того чтобы понимать, что крепостное право в России окончательно отменено в тысяча девятьсот девяносто первом году…
— …Ну, а зачем мне нужна, скажем, высшая математика? — После небольшого молчания Злата изобразила на своем лице такое глубокое раздумье, что было совершенно очевидно — высшая математика не нужна людям ни за чем.
И, наверное, мне нечего было бы ей возразить, если бы я не знал точно:
— Затем, например, что всю жизнь ты будешь дифференцировать и интегрировать.
— Это, например, когда? — Серьезность с ее лица сошла, поменявшись местами с удивлением.
— Например, когда готовишь салат, ты вначале дифференцируешь, а потом — интегрируешь, — просто сказал я.
— А еще — когда? — Салат явно не исчерпывал всего ее представления о жизни.
И тогда я сформулировал свою мысль еще проще:
— Когда ругаешь, а потом — любишь.
— Да?! — Мне показалось, что задавая вопрос этим словом всего из двух букв и по крайней мере из двух миллионов смыслов, она хотела поставить на свое место не только меня, но и себя:
— Только что-то реальности с мечтами не пересекаются.
Как вы думаете — почему?
— Потому, Злата, что они и не должны пересекаться.
— Почему это?
— Потому что реальность не пересекает мечту, а начинается с нее.
— И в этой вашей реальности, по-вашему, мужчина и женщина должны быть друзьями? — прищурив глазки, спросила Злата.
— Возможно, — не вполне уверенно ответил я.
— А по-моему, дружба между мужчиной и женщиной — это просто нахальство…
…И вот тут меня приостановила одна мысль.
Мысли, вообще, зачастую приходят в мою голову со значительным опозданием.
Хотя, как правило, все-таки добираются до места назначения.
Как скорый поезд Астана — Москва.
Дело было в том, что обнаженная девушка продолжала стоять напротив меня; и наши взгляды не только встретились, но и поздоровались.
Не знаю, правда ли, что подушки часто проявляли к ней лояльность, но иногда на язык она казалась просто сексуальной Джомолунгмой:
— Вы всегда ведете такой праведный образ жизни?
— Ага, — невпопад соврал я. И до меня донесся ход ее мыслей:
— Ох, не близко мне это… Ох, не близко.
Разговаривая со мной, Злата умудрялась одновременно и произносить слова, и прогуливаться по мастерской, поигрывая плечами, грудью и талией.
Возле зеркала она остановилась, осмотрелась на фоне своего отражения и стриптизерски повела бедрами; и тут свела свои глаза с моим взглядом, наблюдавшим за ней:
— Я, по-вашему, глупая и неприлично веду себя? — прошептала она в наступившей тишине; и после ее слов я почувствовал сухость во рту:
— Ты умная, раз понимаешь, что бывают ситуации, в которых прилично вести себя неприлично.
И выходило так, что на расстоянии вытянутой руки передо мной, приподнимаясь на носочки и покачивая бедрами, стояла обнаженная красавица, смотревшая мне в глаза:
— Так и будете глазеть? — тихо проговорила она, прочитав мой взгляд; и я не знал — какой мой ответ на этот ее вопрос может стать правильным.
А ее вопросы продолжались:
— Совесть у вас есть?
Может, все-таки что-нибудь сделаете?..
…Наверное, совесть у меня есть — неловко ничего не делать в то время, когда многие уже давно собрались что-нибудь сделать непременно.
Правда, однажды одна моя знакомая, эксперт по психотерапии, спросила меня:
— Что ты собираешься делать? — И я ответил ей честно:
— Ничего.
— Это хорошо.
— Почему?
— Потому что многие только и делают, что собираются…
…В тот момент я еще не знал, что через несколько минут перейду к делу, которое ни один нормальный мужчина не согласится отложить на завтра.
Хотя уже догадывался об этом…
— …Ладно, — Злата провела язычком по губам, словно раздумывая, что бы еще сказать. — С вашим умом — я скоро трусики надену.
Потом она взяла в руки свой мобильник, оставленный ею на столике у кровати, и отвернулась от меня, заманипулировав крохотным телефончиком.
И тут же, на моей «Нокии» высветилась СМС.
Тогда я взял свой телефон и вскрыл пришедшее сообщение.
В принципе, я мог бы не читая догадаться о том, какие слова прислано мне Златой.
Дело было только в их количестве.
СМС состояло из одного единственного слова: «Трус».
С большой буквы и без всяких кавычек.
И хотя каторжно быть умным ежедневно, я понял все.
Злата вновь повернулась ко мне лицом, демонстрируя и тело, и душу; и я в очередной раз почувствовал то, как сложно иметь дело с женщиной целиком.
Тогда я встал, подошел к ней и положил руку на ее обнаженную грудь.
И увидел, как заморгали ее глазки.
Не думаю, что молодой девчонке действительно так уж хотелось вступить в интимные взаимоотношения и взаимопонимания с немолодым художником.
Тем более вряд ли она собиралась поработать строчкой в моей биографии.
Скорее, ей просто было интересно то, как это могло бы произойти.
И теперь девушка оказалась в том же положении, что и российское правительство — перед выбором: поступить так, как декларируешь, или — так, как на самом деле хочется.
— Полундра, — тихо проговорила она, почти не разжимая губ и не глядя на меня, но и не пытаясь распутать мои объятия.
— Что такое, по-твоему, полундра? — так же тихо спросил девушку я, не убирая руки с ее груди.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
