Слава посмотрела, фривольно думая, на брата.
— Оськ, раз ты такой у нас умный… Скажи, только честно, я — эротичная девушка?
Оська вздохнул и захлопнул книгу.
— Я еще маленький, я в этом ничего не понимаю.
Встал, по привычке нажал на рычаг смывного бачка, поцеловал сестру и пошел спать. Только уже когда залез в свою кровать, опять вздохнул и покачал головой:
— И это в двадцать лет…
* * *
— Вот здесь начинается квартал «Go-Go» баров. Здесь все можно найти, — переводчику легко и смешно работалось с Хорхе. Тот, судя по всему, оказался веселым трансом.
Семен Горров в этот момент прикреплял к пиджаку Рича миниатюрную камеру.
— Слушай-ка, спроси у Хорхе Иглесиаса, как мы поймем, что это точно мать и дочь будут. Нам надо их паспорта посмотреть, — не унимался Горров.
Переводчик заржал и перевел ответ Хорхе.
— Хорхе говорит, что вы — белые, такие слепые, что, желая купить маму с дочкой, легко бы купились и на бабушку с внучкой…
Тут Хорхе еще что-то добавил, и переводчик смог продолжить говорить только через смех.
— Че он говорит? — раздражился Горров.
— Он говорит, что ты, вообще бы, и прабабушку с прадедушкой не отличил бы…
Тут уже рассмеялась вся съемочная группа.
Рич не слышал их. Он думал о Варе, о том, что она сейчас делает, где гуляет, в ночном клубе… Нервничал и «накручивал» себя на измене — на расстоянии все кажется гиперболизированным. Мужская фантазия на расстоянии — очень больная история. Несколько раз он доставал спутниковый телефон, да так и не позвонил. Часа три назад сбросил сообщение на пейджер: «Обязательно дождись меня. Не предпринимай резких шагов… Пожалуйста».
— Спишь, что ли, Ромео?! — Горров стоял перед Ричем и щелкал пальцами ему перед глазами. — Сам не выбирай Джульетту. Хорхе, хоть еще тот мудель, но сказал, что чистеньких тебе подберет. Мы сейчас с ним на разведку пойдем. Все организуем, а уж потом — ты. Кури пока.
И, уже обращаясь к Хорхе, переводчику и Герке, пошел в «бой».
— Эй, пидорасы и тунеядцы, за мной. За Родину! За Дарвина!
Все поплелись, и только Хорхе запрыгал, как девочка. Горров ему явно нравился.
Через несколько шагов Семен подошел к Герке.
— Гер, дело есть. Смотри, значит… Что бы ни происходило во время съемок… Понимаешь? Что бы ни происходило — ты все время снимаешь происходящее. Не выключаешь камеру до тех пор, пока я не скомандую. Усек?
— Слушаюсь… Я тут всех слушаюсь, скоро меня ваш трансвестит гнобить начнет.
— О?! Гнобить?! Это у вас, геронтофилов, теперь так называется?
— Пошел ты. Все сделаю, но… пошел ты.
— Вот и умничка, — и потрепал его по щеке. Потом догнал переводчика и Хорхе шлепнул по попе. Тот кокетливо взвизгнул.
* * *
— Блядь, опять какое-то бухло тащит, — горько сказал Ричард, увидев возвращающуюся компанию съемочной группы под предводительством Горрова.
— Все, чувак, обезьянки готовы к приему пищи, начинаем. Все сюда.
Съемочная группа и Хорхе собрались в плотный круг. Горров протянул вперед руку, Рич положил на нее свою, потом Герка… последним был Хорхе. Все посмотрели на него, и он, как бы оправдываясь порыву:
— Victory!
Все переглянулись и хором:
— Victory!
Горров обнял Ричарда.
— Удачи, чувак. Она очень нужна сейчас… И ты — молодец!
Рич посмотрел, тяжело задышал и словно прорвало:
— Победить! Победить! Победить!!!
И возбужденно закричали все.
* * *
— Что это пищит? — спросил Сергей, еле успевая за куда-то тянувшей его Варварой.
— Это пейджер…
Варвара открыла дверь в женский туалет и забежала в него. Сергей стоял у входа, совершенно отдавшись происходящему.
— Быстро заходи, — Варвара схватила его за руку, затащила в женскую кабинку и закрыла щеколду. Потом, отдышавшись, посмотрела в его спокойные глаза, — ну и что будем дел…
Она не договорила. Сергей зажал ей рот, развернул от себя и сдернул с нее трусы.
* * *
— Это твоя дочь? И сколько ей лет? — Ричард взаправду был удивлен.
— Четырнадцать, — переводчик взял на себя смелость и накинул девочке пару лет.
— А тебе сколько?
— Говорит: «А сколько дашь?»
— Значит, так, я тут не жениться на тебе собираюсь… — Рич повернулся на камеру и, уже обращаясь к зрителям, — представляете, приехал белый, покупает ее и ее дочь, а она еще и кокетничает. — И уже повернувшись к ней: — Скажи, а согласилась бы за меня выйти замуж?
Переводчик засмеялся, но Горров больно ткнул его бутылкой коньяка, поэтому перевод был очень серьезным.
Маленькие азиатки, кольцом окружившие съемочную группу, засмеялись от предложения, словно шимпанзе, отнявшие банан у посетителя зоопарка. Начали трогать Ричарда и на ощупь проверять его физические качества. Хозяйственно кивали головой. Тут Хорхе что-то сказал, показывая рукой в область Ричардового паха, и все засмеялись опять.
— Что он сказал? — не терпелось Ричарду.
— Хорхе сказал, что они лопнут, если ты в них кончишь…
— Очень смешно, — передразнил Ричард Хорхе. — Хорошо, я продолжу. Скажите, а в каком возрасте девушки в Таиланде начинают жить половой жизнью?
— Рич, — прервал Горров, — брат, проще и наглее формулируй вопрос… как в жизни: «Сколько тебе было, когда тебя задрали?»
— Хорошо.
— Сколько лет было вашей дочери, когда она впервые переспала с мужчиной?
— Говорит, что примерно восемь лет.
— И вы считаете это нормальным?!
Все вокруг зашушукали и стали переглядываться.
— Говорит, что нормально… Че ненормального-то? У нас всегда так. В одиннадцать-двенадцать лет у нас уже выходят замуж.
— Я не понимаю, как вы сейчас продаете дочь, а ее еще потом и замуж возьмут? — Рич перешел на издевательский тон. — У вас, наверное, тоже муж есть, дома сидит и ждет?!
— Есть, конечно. Ждет.
— Вы шутите, что ли?!
Тут вмешался Хорхе.
— Понимаете, в Таиланде это нормально. Для ее мужа — это нормально, для большинства мужиков — нормально. Это наша философия, и по-другому мы не можем…
— С ума сойти можно.
— Стоп, — Горров остановил съемки. — Значит, так, сейчас узнаешь цену на нее и дочь, торгуетесь и уходите туда, куда она укажет. Понятно?
