Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
— Так это ж наши кони, цирковые! — повеселел «человек-пес». — Они старого хрыча Вояку в фургоне возят, наслушались, как он ворчит да сердится. А когда в лесу останавливались передохнуть, так лошадям и насмотреться довелось, как Прешдаг, хозяин наш, Вояку прогуляться выводит…
В конюшне снова рявкнул медведь, словно почувствовав, что о нем говорят. Вопреки заверениям циркачей, заржали и забили копытами кони. И в этот шум — Ларш мог поклясться! — вплелся слабый детский вскрик.
Не теряя ни минуты, юноша распахнул дверь.
В конюшню хлынул яркий дневной свет.
Длинный ряд стойл, широкий проход между ними. Пол густо усыпан соломой.
А в дальнем конце прохода, возле бревна, подпиравшего крышу, топтался громадный медведь. Черный. Силуранский. Раза в полтора крупнее покойного Лиходея.
Цепь, падая вниз от ошейника, волочилась по соломе. Косматый гигант не обращал на нее внимания.
А наверху, на потолочной балке, в ужасающе ненадежной позе пристроился смуглый мальчуган.
Зверь не обратил внимания ни на скрип двери, ни на свет, ни на людей на пороге. Не сводя маленьких глазок с добычи, хищник поднялся на дыбы. Когти скользнули по бревну, оставляя глубокие затесы.
«Почему он не лезет наверх? — мелькнуло в мозгу потрясенного парня. — Они же умеют… Они же по деревьям…»
Справа завозилось что-то живое. Ларш шарахнулся в сторону — и только сейчас увидел то, что заметил бы сразу, если бы его вниманием не завладел медведь. Вытянувшись вдоль прохода и обняв опрокинутый бочонок, на полу дрых человек. Рядом с ним, прямо на соломе, стояло блюдо с лепешками и разрезанной пополам луковицей.
Больше Ларш ничего не успел увидеть: «человек-пес» оттолкнул его в сторону и захлопнул дверь.
— Ты что, сдурел? — рявкнул на него Ларш не хуже медведя. — Там ребенок! Он же вот-вот свалится!
— Не свалится! — неистово, как молитву, шепнула наррабанка. — Он же наш, цирковой… это мой старшенький… Он не свалится, не свалится…
Ларш понял, почему у нее так лихорадочно блестят глаза.
— Да что ж вы за люди такие… медведь может полезть наверх! Или загрызет вот этого, который у бочонка…
— Это наш хозяин, — угрюмо бросил «человек-пес».
— Ну, вот… убить же зверюгу нужно!
Хоть Ларш и помнил свои слезы над мертвым Лиходеем, слово «убить» он бросил бестрепетно. Ребенок же в беде!
И тут женщина, сунув младенца «человеку-псу», рухнула на землю перед Ларшем, обхватила его колени, припала губами к его сапогам.
— Не надо, добрый господин! — истово выдохнула она. — Умоляю, не надо! Убьешь медведя — нас убьешь! Танцовщица сбежала, «тролль» в наемники подался, драконье отродье жрет больше, чем зарабатывает. Убьешь медведя — труппы не останется, с голоду нам всем подыхать… Нам туда и дорога, а деточек пожалей, господин, у нас же почитай что полтруппы — дети малые…
Юноша в смятении отступил, выдернув сапог из цепких рук наррабанки. Не знал он, как быть, когда перед тобою стоит на коленях женщина. Мало ему медведя на свободе…
— Деточки? Я о твоих деточках и думаю! Там твоего ребенка под крышу загнали, не забыла? — Стражник обернулся к «человеку-псу». — Тогда своих собирайте, что ли… хоть сеть на него… Да что он у вас — такой дикий, что ничьих команд не слушает?
— Он пьян! — горько выкрикнула женщина.
— Кто, укротитель?
— Да медведь же, медведь!
Впрочем, как тут же выяснилось, пьян был и укротитель.
Прешдаг Серый Путь, хозяин цирка, едва приехав в город, занялся любимым делом: принялся наливать брюхо дешевым кунтарским вином, крепким, почти как «водичка из-под кочки», которую мужики гонят из всякой дряни. Оно бы и ничего, труппа привыкла к его запоям, но на этот раз пьянчуга начал чудить. Спустил с цепи медведя Вояку, напоил его вином из бочонка — пусть, мол, и зверушка порадуется! А второму дураку, косматому то есть, вино только дай! Пробовал уже!
Теперь укротитель дрыхнет, а чего ожидать от пьяного медведя — не знает никто…
Закончив свой бессвязный рассказ, оба циркача уставились на стражника с такой отчаянной надеждой, что у того пересохло в горле.
Чего они хотят от Ларша, эти двое? Чтобы он ушел, не поднимая шума? Да он бы с радостью! Но ведь эта дура и этот недоумок не будут ничего делать! Хотят, видите ли, дождаться товарищей по труппе, вместе как-нибудь управятся. Или, дескать, Прешдаг продерет глаза, посадит зверя на цепь…
Конечно, Ларш может уйти. Ничего он не видел, ничего не знает…
Ох, если бы не ребенок! Если бы не маленький паршивец на потолочной балке! Что, если у мелюзги ослабнут лапки — и малец свалится прямо на пьяного медведя?
Резко побледнев, Ларш приоткрыл дверь. Сунувшейся было преградить ему дорогу женщине бросил хмуро:
— Попробую его отвлечь!
— Не ходи, господин, разорвет он тебя!
— Не ходи, — горячо поддержал циркачку «человек-пес». — Себя не жалеешь — нас пожалей. Если наш медведь городского стражника убьет, нам… даже не знаю, что нам всем и будет-то… повезет, если только в рудник на цепь…
Ларш слушал вполслуха. Все его внимание было поглощено маленькой фигуркой под потолком.
— Я осторожно, — сказал он не оборачиваясь. И ступил через порог.
Несколько шагов по соломе, устилающей проход.
Зверь в том конце конюшни повернул громадную башку к вошедшему.
«Я у самого выхода… Я успею удрать…»
Вояка коротко рявкнул, попытался подняться на дыбы, но не удержался, скотина пьяная, в этой грозной позиции, вновь опустился на все четыре лапы.
Стражник сделал еще шаг вперед.
«Это всего лишь Лиходей, — шепнул он себе, — это паршивец Лиходей снова сорвался с цепи и ушел гулять…»
Вдруг вспомнилось, как Лиходей, выбравшись на поиски приключений, вломился в сарай, где хранились овощи, и всласть извалялся на корзинах с луком.
Разом, мгновенно совместились в памяти Ларша две картинки. Лиходей, ошалев от счастья, елозит по груде раздавленных, измочаленных луковиц. И разрезанная пополам луковица, лежащая на блюде возле руки храпящего укротителя.
Медленно, не сводя взгляда с суровой медвежьей морды, Ларш присел, протянул руку — и пальцы точно сомкнулись на половинке луковицы.
Так же медленно стражник выпрямился. Медведь глядел выжидательно.
Ларш заговорил, как говорил когда-то с Лиходеем, ровно и приветливо:
— Хороший зверь, умный зверь… А вот кому я луковицу дам? Вояке луковицу дам! Иди сюда, приятель!
Медведь косолапо шагнул вперед. Ларш с трудом удержался от того, чтобы кинуться к дверям. Шаг назад, только один шаг…
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
