Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
– Да, это я просил Хаки Сурового не отпускать тебя с острова, пока ты не научишься как следует владеть мечом. У меня только один ученик, и мне не хотелось бы видеть свои труды на погребальном костре, – усмехнулся Гуннар.
– Раньше – да. А теперь? Теперь можно?
– Клянусь доблестью Тюра Однорукого, Мидгард слишком тесен, чтобы в нем не встретились два человека, ненавидящие друг друга, как раб ненавидит деревянную колодку на шее.
– Это значит «да» или «нет»? – не отставал Сьевнар.
– Значит – «да»! – подтвердил Косильщик, насмешливо щуря глаза цвета родниковой воды…
3
– Сьевнар, погоди, чего скажу! – окликнул, догоняя, Риг Длиннорукий.
Скальд обернулся, остановился, дожидаясь его. Он шел к ноктаунам, корабельным сараям, помочь братьям смолить днища кораблей. Резкий дым от разогретой смолы и жира был ощутим издалека.
– Погоди, чего сказать хотел… Ярл Хаки велел передать… А чего он велел передать, не знаешь?
– Это ты мне скажи.
– Я? Скажу, да…
Сьевнар улыбнулся, слушая. И почему именно Длиннорукого на острове всегда посылают что-нибудь передать. Хотя все знают – половину забудет, а оставшуюся – переврет. Зато получается, Риг всегда при деле. Все время кого-то разыскивает, нарезая круги по всему ост рову.
– Погоди, Риг, давай вместе подумаем… – терпеливо начал он. – Ярл Хаки послал тебя…
– Далеко послал!
– Ко мне, – опять улыбнулся Сьевнар.
– Правильно, к тебе, – обрадовался Длиннорукий. – Так вот же ты!
– Именно, я. А что ты должен мне передать?
– Я?..
Скальд вздохнул.
– Именно, ты…
– Сьевнар, собирайся в Хильдсъяв, пойдешь с нами на «Лебеде Моря», будем сопровождать кнары, – сказал Косильщик, тоже появившийся неподалеку. С Гуннаром были Фроди Глазастый и Ингвар Крепкие Объятия.
– А… Точно. Ярл Хаки велел тебе передать, чтоб ты пойдешь в Хильдсъяв на «Лебеде Моря», – вспомнил Риг. – А ярлу что передать?
– Что пойду.
– А где я его найду?
– Далеко! – не выдержал Сьевнар.
– А… Понял. Так я пойду искать?
– Иди, иди, Риг…
Длиннорукий улыбнулся брату и остальным, показывая жестами, что рад бы остановиться, поговорить, но очень, очень занят… Умчался.
– Риг не всегда был таким, – сказал, словно извиняясь, остроносый, сухощавый Фроди. – Он был совсем ребенком, когда всю нашу семью сожгли у него на глазах. С тех пор так и не вырос, наверное.
– А кто это сделал? – спросил Сьевнар.
– Неважно. Их уже нет… К сожалению, я смог убить их только по одному разу.
– Пусть упадет мне на голову молот Тора, большего и не надо! – пробасил Ингвар. – Как ты любишь говорить, Косильщик, – излишество вредит… Кстати, Сьевнар, я же тебе обещал показать, что такое любовь… Вылечить твою тоску!
– Вот это новость! – ехидно ухмыльнулся Гуннар. – Вы о чем, братья?
– Ну, мы же в Хильдсъяв идем за мукой. А там есть такие рабыни!.. Погоди, а ты что подумал? – вдруг сообразил Ингвар, нахмурившись.
Фроди Глазастый уже откровенно смеялся, вздрагивая всем сухим, натянутым, как тетива, телом. Косильщик тоже посмеивался.
– А ну вас! – махнул рукой силач. Покрутил головой и тоже заулыбался.
Сьевнар не слушал их перепалку. Смотрел на море, мелко пенящееся барашками до самого горизонта, на небо, где далекая синева просвечивала сквозь рваные, лохматые тучи. Но уже по-другому смотрел. Как будто перед ним распахнули двери темницы. И хотя Миствельд темницей не назовешь, но он еще ни разу не выезжал с острова с той памятной осени своего бегства.
Странное ощущение, думал он. Вроде бы и хочется, и в то же время медлишь сделать шаг за порог…
4
Месть!
Нужно ли говорить о ней? Нужно ли говорить о том, что Соль-солнце дает тепло, что снег холодный, а вода мокрая? Отрада воинов и развлечение богов – вот что такое месть! – думал Рорик.
Теперь, когда прошло временя, конунг даже был готов согласиться с Якобом-скальдом, что брат погиб в честном поединке, как подобает воину. Теперь это уже не важно. Не так важно. Как не важна роль самого дядьки в истории бегства Сьевнара из Ранг-фиорда…
Размышляя об этом и о многом другом, ярл и конунг Рорик Неистовый шел по шумному торжищу гарда Хильдсъява, куда привез на продажу добытую за зиму пушнину, избыток свинины, забитой по первому холоду и засоленной в бочках, кое-какую кожу и прочие поделки из мастерских рабов.
Сбыл, конечно, продал все скопом двум знакомым купцам, и даже с приличной выгодой, хотя для долгого и упрямого торга Рорику никогда не хватало терпения. Раньше подобными мелочами занимался брат Альв, а он сам счастливо избегал нагружать себя путаными подсчетами убытков и прибылей, даже не подозревая, сколько на это требуется хлопот. И выгоду, кстати, приносит совсем не малую. Хотя, казалось бы, шкуры, свиньи, поделки рабов – чепуха, в общем… Вот и пойми – мелочи или не мелочи? Нет, младший брат Альв в чем-то был прав, когда истходил потом и нашивал подошвы в бесконечных хлопотах по хозяйству. И по поводу Сангриль он тоже оказался прав. Взял ее в жены, скорее, чтобы досадить врагу Сьевнару, и, как оказалось, не про гадал.
Хороша оказалась дочь лекаря! Она – нежная. Пусть ее светлая, белокурая красота северянки не сразу бросается в глаза, зато надолго остается в сердце сладкой истомой. А уж воспламенить его мужской корень, ласкать мужа нежными ручками и частыми, порхающими поцелуями по всему телу новая жена умеет так, как редко получалось у других женщин. Страстная! Про таких говорят – огонь внутри…
Первый раз Рорик женился совсем молодым, еще была жива мать, она и высватала за старшего сына знаменитую красавицу Ингрив, дочь ярла Багги. Он был не против, девушка ему сразу понравилась. Резвая, лучистая взглядом, насмешливо-острая на язык – лучшей матери не стоит желать для своих детей, будущих владетелей фиорда, решил он тогда. К тому же ярл богатый Багги давал за единственной дочерью такое приданое, что за одно это стоило жениться. Зачем искать лучшее, если хорошее само плывет к тебе в руки, так говорят.
Любовь? Рорик тогда о ней и не думал. Он по-мужски хотел эту резвую, молодую насмешницу, что еще? Потому что тогда, юным, неистовым, он куда больше хотел дальних дорог, диковинных стран, яростных битв и великой воинской славы. Это единственное, чего хотел он по-настоящему.
Они поженились, и Рорик, наигравшись телом, начал охладевать к молодой жене даже быстрее, чем сам этого ожидал. Впрочем, и она сама никогда не загоралась в постели. Это его не слишком заботило. Он ходил дорогами викинга, и сражался, и побеждал, и богатство его росло, и слава крепла. Для мужских утех всегда есть рабыни, а дело жены – рожать детей, продолжать род. И жена Ингрив родила ему подряд трех сыновей, два из которых выжили, росли здоровыми, смышлеными мальчишками и станут настоящими ярлами и воинами. Удачный брак, чего еще хотеть? Он и не хотел ничего большего.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
