– Тогда на кой он сдался инквизиторам? – Торил дернул себя за бороду.
– Может, спросить? Они скажут, – Дудочник, похоже, не умел составлять фраз длиннее, чем в два слова.
– Скажут и обвинят Рыжего в какой-нибудь галиматье, запрещенной Желтым Садовником, и тогда нам придется иметь дело не с попытками убийства или похищения, а с официальным обвинением! И отмахнуться от него просто так мы не сумеем, это ясно, или кому-то надо объяснять?
Тупых не нашлось, или по крайней мере они успешно замаскировались.
– Что же делать? – спросил Визерс, и мне даже показалось, что в его фразе прозвучали нотки растерянности.
– Есть один вариант, – Лорд Проклятый впервые посмотрел прямо на меня, и мне стало не по себе – может быть, сейчас предложат покончить жизнь самоубийством, геройски и с музыкой, как самураю, но чтобы не подводить товарищей под инквизиторский монастырь.
– Завтра я хотел отправить дальше на юг отряд разведчиков, свой, особый, – продолжил наш командир, и у меня отлегло от сердца. – Надо выяснить, что творится там, за рекой, и не через третьи руки, от вояк Желтого Садовника, а самим… Придется им выехать сегодня же ночью, и ты, Рыжий, будешь одним из тех, кто покинет наш лагерь.
Вихрь, до сего момента сохранявший невозмутимую неподвижность, пошевелился и кашлянул.
– Да, я все прекрасно понимаю, – Лорд перевел взгляд на эльфа-десятника. – Сбитый отряд, и новичок будет вам больше обузой, чем помощью, но деваться некуда. Сам понимаешь, что Проклятая рота может рассчитывать только на себя и что, потребуй инквизиторы твоей выдачи, я поступил бы точно так же.
Вихрь помедлил и кивнул, так что закачались косички на висках.
– Э, погодите! – воскликнул я. – Но ведь мы рано или поздно вернемся из разведки! Что тогда?
– Пройдет какое-то время, Арсаир ва-Рингос может забыть о тебе, или случится что-то еще, – Лорд Проклятый пожал широкими плечами и потянулся за своей чашей. – Поживем увидим. Если что произойдет, то мы найдем способ передать вам новости, уж не сомневайтесь.
Глава 4
Особого прощания с Визерсом и его парнями не было, меня похлопали по плечу и пожелали удачи. Большую часть вещей я оставил на телеге десятка, в седельные сумки напихал лишь то, без чего не обойтись.
Вихрь, к которому я явился, тщательно изучил мою рыжую лошадь и остался доволен. При этом он не произнес ни единого слова, а говорить предоставил низкорослому парню по имени Рапошан, обладателю воистину конских зубов и копны русых волос.
– Нормально, сгодится, но нужен еще один, – заявил он, радостно скалясь.
– Где же его взять? – спросил я.
– Добудем, не бойся. Пошли, а заодно и жратвы достанем в дорогу.
Вихрь кивнул, подтверждая, что все идет как надо – да, странное дело, в этой парочке командует один, а болтает все время другой. Хотя если это обоих устраивает, то почему бы и нет?
Вскоре я стал обладателем хитрого на вид каурого жеребца, а спину его «украсила» пара плотно набитых мешков. Затем меня познакомили с остальными разведчиками, среди которых выделялся некто по имени Оо, огромный, чуть не под три метра, и страшный, точно ночной кошмар.
Наш Стась выглядел бы рядом с ним хрупким мальчонкой.
– Оо у нас великан, – сообщил Рапошан с гордостью.
– Вижу, что не карлик, – сказал я.
– Да не, настоящий великан, горный, родом с Зеленых гор, – пояснил русоволосый. – Лошадь под него подобрать – с ума сойдешь, но зато такого вояку поискать, да и вынослив точно волк.
Вскоре выяснилось, что ездит Оо на мохнатом битюге, произошедшем, похоже, от лося и пещерного медведя.
После заката удалось подремать несколько часов, а когда меня разбудили, то вокруг царила кромешная тьма. Небо затянули тучи, так что в первый момент я разглядел только стоявшую рядом смутную тень.
– Просыпайся, – велела она голосом Рапошана. – Время выходить.
– Ага, – ответил я, пытаясь взбодриться.
Ушибленная во время боя голова не болела, саднило обожженную щеку и напоминало о себе плечо, но и то и другое беспокоило не сильно, спасибо нашему другу Сегло.
Всего разведчиков было девять, не считая командира. Когда мы оседлали и навьючили лошадей и выстроились цепочкой, я очутился в хвосте, прямо перед замыкающим, а им стал Рапошан.
– Вперед, – сказал Вихрь, и мы поехали.
Двигались шагом, и обмотанные тряпками копыта ступали бесшумно.
Остался в стороне шатер командира, горевший рядом со знаменем роты костер. Махнул, отступая в сторону, один из дозорных, и мы оказались за пределами кольца из телег, обозначавшего границу лагеря.
Я поежился, потянулся к мечу – вот как сейчас из темноты выскочат инквизиторы, как завопят «Попался!»
Но обошлось – то ли Верховный Носитель Света Южной Четверти поставил соглядатаев не там, где надо, то ли вообще не ждал от меня подобной прыти. В любом случае, мы без проблем спустились к реке, и вскоре под ногами у лошадей заплескалась вода.
Тут я не выдержал, нагнулся, чтобы сполоснуть физиономию.
Помогло – дремота отступила, в башке даже появилась некоторая ясность.
Когда отъехали от реки примерно на километр, Вихрь разрешил остановиться и смотать с копыт тряпки.
– Они свое дело сделали, – объяснил мне Рапошан, – но могут еще пригодиться.
Пришлось совать намокшие полосы ткани в одну из седельных сумок.
Дальше двинулись немного быстрее, и вскоре впереди встала шелестящая темная стена леса. С воплями ломанулась в сторону заметившая нас ночная птица, и мы въехали в пахнущий листвой мрак.
Приличные люди путешествуют по дорогам, мы же к их числу точно не относились, и Вихрь повел нас по уводящей на восток тропе. На счастье, тучи слегка разошлись, и в одной из прорех обнаружилась местная луна, тонкий золотистый серп куда крупнее того, что украшает наше небо.
Значит, у той планеты, на которую я попал, есть как минимум один спутник, но это в том случае, если тут все как у людей и мы не находимся на спине у громадной черепахи или трех перекормленных слонов.
После магов и драконов всего можно ждать…
Но радость оказалась недолгой, тучи сомкнулись вновь, вдобавок пошел дождь. Пришлось вытащить из сумки плащ, не парадный черный, а обычный, из плотной непромокаемой ткани.
Под ним я согрелся и начал дремать, да так, что пару раз едва не уснул.
– Демоны побери, – пробормотал я, во второй раз просыпаясь оттого, что уткнулся носом в гриву лошади.
Скажи мне кто неделю назад, что я буду не просто ездить верхом, а еще и умудрюсь задрыхнуть в седле, я бы назвал этого человека придурком и покрутил пальцем у виска.
