будешь делать?
Но я стоял как вкопанный, с руками в карманах, на перепутье. Постепенно белея еще больше. Становясь белее мела.
Смех этот, судя по всему, находился где-то в переде в зеве тоннеля, среди капсул. Я бежал от нее как можно дальше, чтобы найти ее вот так — здесь. Эта вязкая мысль меня обожгла.
Фотосфера послушно заглянула в провал коридора сновидений, пока я стоял, распрямившись руки сжимая в карманах. Выглядел, наверное, комично в своей невозмутимости.
— Над чем ты смеешься? — чуть слышно, сказал я в пустоту, и голос мой предательски задрожал. — Что тебе нужно?
В ответ была долгая мучительная тишина.
— Насмехаешься, даже мертва. Покажись. Выйди ко мне.
Никто не ответил.
— Ты смеешься над тем, чего не понимаешь. — сказал я уже тверже.
Справа треском пискнул панель, напоминая о том, что все еще ждет авторизацию. От испуга я аж подпрыгнул. Совсем забыл, что включил ее.
— Ах-ха-ха-ха… Не смеши. — гулко сказала она.
Грязно выругавшись, я так и замер с занесенной над экраном панели рукой.
Над чем она смеялась?
В тяжелом, физически ощутимом молчании я напрягал глаза, вглядываясь в темноту по ту сторону серой мглы. Мне начало казаться, что вижу там неясные тени. Слух стал острее. А сам весь напрягся, не зная куда бежать. Далеко впереди, что-то мигало проблесковым маячком.
Наконец вспомнил, что могу спастись.
Что у меня есть верный друг и помощник. Сам Спичка.
Дрожащими руками на смартфоне запросил сопровождение у корабля. И тут же стал весомой точкой в недрах его систем заботы. Сфера мягко зависла надомною, впереди начали зажигаться лампы, разгоняя темноту. Затем свет выровнялся. Теперь у меня был свой световой загон.
Заблестели ряды капсул. А ближайшая ко мне, определив меня охотно предложила войти в сон. Затем подумала лучше и выдала мне распоряжение первого пилота о запрете сновидений и вежливо попросила обратиться к Жикривецкому. Заботливо выдав мне порцию таблеток.
Таких же фиолетовых пилюль. Спать мне не хотелось, но пилюли я взял.
Заработала вентиляция. Воздух стал свежим. Заметно потеплело. Спичка ожил, превратился в привлекательный и уютный корабль.
За границей темноты смех разразился с новой силой. Захлебываясь, переходя в писк и хрюканье.
Это был другой голос. Не похожий на первый.
Внутри отлегло.
Медленно, вслушиваясь внимательно, я двинулся вперед вдоль рядов капсул. Сфера последовала на мной. Впереди загорались все новые и новые огни, увеличивая горизонт моего присутствия. И также безучастно гасли позади, водворяя темноту.
— Тише. Тише ты. — начал шикать второй голос. Уже понятный и знакомый. — Не смейся. Кто-то идет.
Затем из-за поворота, в конце коридора, куда еще не дошли лампы показалось настороженное лицо Лены. Я сделал еще пару шагов вперед и свет над ней загорелся. Мы встретились взглядом. Лицо у нее было красное, а глаза блестели.
— Я же говорила, что это Тёма. — сказала она кому-то. — Кто еще может тут шляться?
Посмотрела на меня внимательно, немного щурясь и махнув на свет вокруг сказала:
— Отключи пжл.
За углом, в углублении, за одной из последних капсул на полу сидела Лида. Красная от смеха он держалась за живот, прислонившись к переборке отсека. Помахала мне.
— Садись с нами. — сказала она.
Неохотно я отключил сопровождение корабля и сел рядом, у прохода. Сфера погасла, перейдя в режим ожидания и мы оказались в полной темноте. Между нами, на полу стояла колба. Лена покрутила ее, и та залилась зеленоватым светом. Очертив наши силуэты в темноте, разбросав вытянутые тени.
— Все маешься, бедный. — Лена сочувственно погладила меня по коленке.
— Что вы тут делаете?
— Прячемся. — ответила Лена. — Со всем этим… Вообще нервы на пределе.
Я кивнул. Рассказывать о том, что происходило со мной чуть ранее не стал. Наконец я смог рассмотреть то, что было на полу между ними. Рядом с колбой была маленькая ступка с желтой пастой. Небольшой термос, крышка его была приоткрыта, и над ним вился пар. Зажигалка и пачка сигарет, а также свернутый прозрачный пакетик с белым порошком, отливающим серебром в свете колбы.
Лида с Леной загадочно переглянулись.
— А. — ответил я на это. — Фацелия. Когда шалят нервишки…
— Мы знаем, ты не любитель.
Меня это удивило.
— Откуда?
Лида хотела сказать что-то, но вдруг передумала. И сказала совсем другое.
— По тебе видно. Не хочешь попробовать?
Она из кармана комбинезона достала другой пакетик и кинула его мне. Пухлый, невесомый, набитый свежими, налитыми соком цветами насыщенного лилового цвета. Яркие лепестки с красными прожилками и желтой сердцевиной, полные жирной пыльцы. Покрутив его в руках, отдал ей обратно.
— Не.
— А чего? Мы же перед стазисом пьем. — она постучала по одной из капсул. — Полезно же, наоборот.
Фацелию промышленно выращивали во многих мирах. Перерабатывали, деактивируя психоактивные вещества создавали из нее удобное и безопасное снотворное для переноса стазиса.
— Не в таком виде. — кивнул я на ступку. В раскрытой ладони показывая блестящую пилюлю. — То, что мы пьем, это, по сути, успокоительно и легкое снотворное.
— А как тогда на нём можно продержаться весь полет? — с изумлением спросила Лена.
— Там такое же искривляющее поле, как и в двигателях, только в разы слабее. В нем процессы идут медленнее. По сути, ты спишь свои обычные восемь часов. Вот и весь фокус…
Лена вскинула брови.
Она сидела, скрестив ноги, на пол положив удобный коврик для йоги. На ней был белый топ. Волосы черны распущены, вьются до плеч. Глаза зеленые, взгляд цепкий. Лукавый. Губы тонкие.
— Мне казалось, что это специальный сон, наподобие транса, потому и фацелия. Точно не будешь с нами?
— С порошком интереснее? — спросил я.
— Ага. — сказала Лида.
Лена развернула пакетик, взяла щепотку серебристого порошка, вкинула его в ступку, будто посолила. И принялась толочь.
— Фацелия, вообще, как говорят… — начала она, усердно работая пестиком. — цветок, который ведет на ту сторону. В более тонкий план бытия.
— Ага. — сказала Лида.
— В части культур, — продолжила Лена. — Есть представления о тропе из цветов. Если нашел такую, то знаю, что по ней ходят мертвые на ту сторону и обратно. Такие места священны. А этот цветок-проводник.
— А тропа из пакетиков от стимов, что значит? — кивнул я на пакетик. — Что рядом рейв?
— Задушил. — сказала Лида. Лена же рассмеялась, превращая содержимое в ступе в желтую пасту.
— Стимы нужны для контроля. Если просто выпить отвар, то получишь транс на несколько часов. А если со стимами, то все будет наяву. Можно будет путешествовать внутри видений.
Лена достала маленький чайничек с ситечком и соскребла туда ложкой вязкую пасту.
— Также, с использованием Фацелии, известно множество
