оставалось только мерно напиваться. Но аккуратно. Дабы притупить восприятие происходящего и одновременно сохранить адекватность.
Переступив порог гостиничного номера, Паскуале выдал:
– Думаешь, я не знаю, зачем ты приехала в Италию? Все вы едете сюда за одним – получить европейский паспорт!
Если до этого момента Бальбо был просто хамоват, то сейчас он почему-то ожесточился:
– За наше гражданство вы готовы сосать и раздвигать ноги перед кем угодно! – всё больше распалялся толстяк. – Вот ты – вся такая стройная, со смазливым личиком. Надеешься, что какой-нибудь простачок поведётся на твои молодые сиськи и женится. А как только получишь паспорт Итальянской республики, найдёшь другого лоха, побогаче и кинешь первого. Все бабы из Восточной Европы – шлюхи!
– Ты это по собственному опыту говоришь или кто надоумил? – едко парировала я, потому что мне надоело притворяться милой.
Прекрасно осознаю, кто я и чем занимаюсь, но выслушивать от какого-то мудака оскорбительные обобщения о всех славянских женщинах – это уж как-то перебор.
– Много общался в интернете с такими, как ты, – Паскуале начал раздеваться.
«Шедеврально! Ты не просто мудак, а ещё и интернет-дрочер», – пронеслось у меня в голове.
– С такими, как я, милый, ты ещё не общался, – хмыкнула и бросила высокомерный взгляд на желеобразное тело Бальбо.
– Ладно. Мы же не болтать сюда пришли, – говнюк развалился на кровати. – Потанцуй для меня, – потребовал он.
– Это в программу не входит. Я не стриптизёрша, а…
– Знаю, знаю, – не дослушав, перебил Паскуале. – Ты – туристка. Приехала посмотреть на Миланский Собор и фреску Леонардо до Винчи. Но сегодня ты увидишь лучшее произведение искусства в мире – мой член, – мерзко захихикал итальянец.
В самоиронии Бальбо не откажешь. Он был обладателем микропениса. Про такие говорят: «Два сантиметра внутрь». Кожаная пуговка пряталась в диких зарослях лобковых волос так глубоко, что я не сразу её разглядела.
Вот тут-то мне и стала ясна причина гадкого поведения этого мужлана и его злости на женщин. С таким члеником никакое гражданство не поможет.
– Так чё? Танцы будут? – Бальбо поудобнее устроился на подушках.
– Нет. Не будут, – твёрдо ответила я.
– Окей. Тогда соси! – приказал он.
– Знаешь, я передумала. Одевайся и уходи, – мне стало плевать на разборки с де Анджелисом, которые непременно последуют из-за моего финта. Степень отвращения к Паскуале достигла предела, и я не собиралась делать ему минет.
– Ага, щас! Зря я что ли на бензин тратился и вёз тебя в эту сраную гостиницу?
Для человека с сильным избыточным весом итальянец очень резво вскочил с кровати и схватил меня за руку. Выворачивая моё запястье в обратную сторону, зло процедил сквозь зубы:
– На колени, тварь!
От боли пришлось повиноваться. Паскуале ткнул своим лобковым кустом мне в лицо. В нос ударил запах немытых гениталий и мочи.
– Тебе бы в душ сходить, – спокойно произнесла я. Инстинкт самосохранения подсказывал, что с психом лучше не ругаться.
– Чё сказала? – рыкнул он и больно потянул за волосы, заставляя посмотреть в сверкающие от бешенства поросячьи глазки. – Повтори, с*ка! Что Ты Сказала? – каждое слово сопровождалось рывком за волосы.
Я молчала, еле сдерживая слёзы. Как только доберусь до де Анджелиса, устрою ему небо в алмазах!
– Соси, я сказал! Быстро рот открыла! – свободной рукой Паскуале надавил мне на челюсть.
– Да пошёл ты! – закричала я.
В следующую секунду сильный удар по лицу заставил осесть на пол. Бальбо подошёл и, снова схватив меня за волосы, ударил головой о стену. Один раз, затем второй.
– Я научу тебя, с*ка, как с мужчинами разговаривать, – прошипел итальянец.– Оттрахаю так, что долго ходить не сможешь!
– Да было бы чем! – видимо, от удара мой мозг повредился, раз я стала драконить невменяемого мужика.
Он остервенело пинул меня ногой по рёбрам. Я закрыла голову руками и свернулась на полу в позе эмбриона.
В этот момент дверь номера с грохотом распахнулась. В комнату влетели двое полицейских и охранники отеля. Как они догадались о том, что здесь происходит, я не знала. Скорее всего, услышали мои истошные крики.
Паскуале быстро уложили лицом в пол, заломили руки за спину и надели наручники. Он что-то вопил, дёргался, пытался вырваться. За это отхватил резиновой дубинкой по ногам. Никогда ещё не видела, чтобы карма так быстро настигала подонка.
– Синьорина, Вы в порядке? – служащий отеля присел на корточки около меня.
– Кажется, – кивнула я. Ребра и скула болели, во рту чувствовался привкус крови. Но в моём положении не до жалоб. Надо скорее убраться подальше из гостиницы, иначе сейчас полицейские начнут допрашивать, как я здесь оказалась, откуда приехала и, разумеется, выяснят, что номер снят на имя де Анджелиса, а мой паспорт – «липа». Вернее даже не паспорт, а удостоверение личности с временным видом на жительство. Его мне сделал Роберто, потому что выправить визу в настоящем русском паспорте оказалось слишком проблематично.
Подобрав сумочку, я направилась к выходу из номера.
– Подождите! Синьорина! Вы должны написать заявление на этого синьора, – задержал меня один из полицейских. Его лицо показалось смутно знакомым. Где-то я его точно видела.
– Нет, спасибо. Претензий к синьору не имею, – забыв про боль в боку, я рванула к лифту.
Сев в такси на стоянке у отеля, достала дрожащими руками сотовый.
– Нужно срочно встретиться, – отбивая нервную дробь зубами, выдавила я.
– Аморе, что случилось? – судя по шуму на заднем фоне, Роберто находился в каком-то ресторане.
– Немедленно приезжай! – всё, что смогла сказать прежде, чем меня накрыла форменная истерика.
Как-то резко пришло осознание, что не ворвись вовремя в номер полиция, урод просто забил бы меня до смерти или сделал инвалидом. Слёзы катились градом, тело било, как в лихорадке.
– Синьорина, у Вас кровь. Может, Вам в больницу? – участливо спросил таксист.
– Н-нет! Езжайте по указанному адресу, – я вытащила из сумочки пачку бумажных платков и приложила один из них к разбитой губе.
В квартиру Роберто приехал позже меня. Когда адвокат появился на пороге, я уже более или менее пришла в себя. Стакан виски послужил хорошим успокоительным.
– Что с тобой, Аморе? – де Анджелис попытался отыграть удивление, заметив мою рассечённую и опухшую губу. Но получилось у него не очень.
– А то ты не знаешь! – фыркнула я. – Когда ты говорил, что твой дружок любит ролевые игры, ты ведь вовсе не про «туристку» имел в виду, так?
– Бальбо не мой друг. Он…, – Роберто задумался. – Знакомый… Не очень близкий.
– Да мне похер вообще, кем эта тварь тебе приходится! Он избил меня! А на такое, синьор адвокат, я не подписывалась! Как там говорится в
