и, по сути, своевременных реформ, их популярность росла огромными темпами и повсеместно.
В противовес этой конструктивной роли другая сторона двуличной стратегии коммунистов требовала от них быть готовыми к будущему захвату власти в любой момент, когда из Москвы поступит соответствующий приказ. Для этого они должны были с самого начала занять доминирующее положение в политической жизни своих стран. Если в Югославии и Албании благодаря их роли в движении сопротивления это не представляло проблемы, то в большинстве других стран коммунистическим партиям (КП) пришлось создавать себя с нуля, поскольку до конца войны они были маргинальными и, в большинстве случаев, подпольными политическими силами. Все это требовало довольно изощренной и сложной стратегии, которая включала в себя целый набор политических средств.
1. КП должны были получить стратегические позиции в правительстве, способствующие достижению их текущих и будущих целей. Так, министерство внутренних дел, министерство юстиции и министерство сельского хозяйства должны были принадлежать им, в то время как традиционно более важные посты, такие как посты премьер-министра или министра иностранных дел, могли быть легко уступлены их попутчикам или другим партиям. Это давало дополнительное преимущество: для западной общественности такие правительства казались более демократичными, чем они были на самом деле, что было важным соображением для Сталина. Таким образом, до мая 1946 года из семи стран советской сферы только Югославия и Албания имели коммунистических премьер-министров. Коммунисты с самого начала получили контроль над тайной полицией в каждой стране, они также должны были контролировать армию и ключевые экономические позиции (но не обязательно министерства), например, Национальный экономический совет в Венгрии.Тайная полиция напрямую служила интересам коммунистических партий: она прослушивала лидеров других партий и даже премьер-министра и передавала всю необходимую информацию лидерам КП.⁶⁵ С конца 1946 года Венгрия играла ключевую роль в устранении самого главного политического противника, Партии мелких землевладельцев, путем фабрикации антиреспубликанского заговора.
2. Создание сильных позиций для местных коммунистических партий значительно облегчалось присутствием Советской армии в большинстве стран. Это, по словам Сталина, давало коммунистам "такую силу, что даже если вы скажете, что 2 умножить на 2 равно шестнадцати, ваши противники подтвердят это"⁶⁶ Хотя в Югославии и Албании эта дополнительная поддержка не понадобилась, Советская Армия поддерживала местных коммунистов везде, наиболее заметно в Польше, но даже в Чехословакии в период становления до декабря 1945 года, когда она была выведена из страны. Тайные каналы связи с советскими властями, и особенно с возглавляемыми СССР союзными контрольными комиссиями в Болгарии, Венгрии и Румынии, давали КП огромные рычаги влияния.
3. Проникновение в другие партии было еще одним очень эффективным средством подрыва противников коммунистов. Существовало два основных вида этой деятельности: (а) тайные члены КП вступали в другие партии и стремились занять высокие посты, или (б) ведущие левые политики партнеров по коалиции тайно вербовались для работы на коммунистов. И те, и другие назывались "криптокоммунистами", и хотя существование таких "двойных агентов" было общеизвестно в то время, доказать такое сотрудничество было невозможно.
4. Организация левых блоков в правительственной коалиции также использовалась как мощный инструмент для проведения радикальных мер и изоляции политических оппонентов коммунистов. В Венгрии в марте 1946 года был создан левый блок с участием ХКП, СДП, Национальной крестьянской партии (НПК) и профсоюзов. Блок потребовал исключения из парламента 21 депутата от Партии мелких землевладельцев, которых коммунисты называли "реакционерами". Хотя на выборах в ноябре 1945 года Партия мелких землевладельцев набрала 57 % голосов, а премьер-министр и президент республики принадлежали к ней, партия в конце концов уступила давлению объединенных левых и исключила депутатов, тем самым "добровольно" начав самоуничтожение партии, что в конечном итоге привело к ее полной гибели к 1948 году.
5. Использование непарламентских методов, то есть организация массовых демонстраций против "реакционных сил", было одним из самых абсурдных средств, которые использовали коммунисты, поскольку эти протесты были направлены непосредственно против Партии мелких собственников, партии, которую ГКЧП возглавляла и с которой находилась в коалиции. Поскольку ГКП все больше контролировала профсоюзы, мобилизация рабочих была простым способом запугивания политических оппонентов. В то же время козырный термин "реакционер" мог быть применен и, действительно, был применен к любому, кто выступал против политики коммунистов.
6. Применение тактики "салями", то есть устранение политических противников одного за другим, как при нарезке салями, было, пожалуй, самым проницательным и эффективным средством создания доминирующих позиций для коммунистов. Эта тактика обычно приписывается Матьяшу Ракоши, который действительно ввел этот термин позже; однако она использовалась всеми коммунистическими партиями в советской сфере. Направление было справа налево, начиная с крупных аграрных партий, которые изначально имели большую социальную поддержку, и заканчивая поглощением социал-демократических партий путем принудительного объединения двух рабочих партий в 1947-48 годах.
Несмотря на то что подробная тактическая директива за подписью Сталина о способах захвата власти (своего рода "маленькая красная книжечка о том, как советизировать Восточно-Центральную Европу") до сих пор не обнаружена (и, скорее всего, никогда не появится), в определенном смысле мы можем с полным правом считать речь лидера венгерских коммунистов Матьяша Ракоши, произнесенную на заседании Центрального комитета Венгерской коммунистической партии 17 мая 1946 года, недостающим чертежом для скрытой революции. С 28 марта по 2 апреля 1946 года Ракоши находился с секретной миссией в Москве, где пытался добиться лучших условий для Венгрии на предстоящей мирной конференции, и 1 апреля 1946 года он отчитался перед местными партийными лидерами о своих переговорах со Сталиным и Молотовым.
В своей речи Ракоши подробно излагает тактику, которой необходимо придерживаться для укрепления позиций компартии по отношению к различным коалиционным партиям, в отношении профсоюзов, крестьянства и так далее. В этой области наибольший интерес представляет концепция, согласно которой предложение об объединении двух рабочих партий должно быть выдвинуто уже сейчас, игнорируя тот факт, что в краткосрочной перспективе даже левое крыло социал-демократической партии не поддержало слияние. Не исключено, что эта идея тоже исходила из Москвы и была частью общей тенденции: как известно, в советской зоне Германии объединение двух рабочих партий действительно состоялось в феврале 1946 года, а в 1945 году подобную попытку предприняла и Французская коммунистическая партия.
Поднятие идеи о слиянии двух рабочих партий весной 1946 года означало, что в то время ГКП экспериментировала с моделью получения власти, которая отличалась от той, что была реализована позже. Как четко объяснил Ракоши, объединенная рабочая партия с 35 % голосов представляла бы собой гораздо большую политическую силу, чем две партии с 17 %, и могла бы предпринять более эффективные действия против подавляющего парламентского превосходства Партии мелких собственников. Таким образом, согласно этому провальному плану, главной мишенью и первой жертвой тактики
