— Ну, не в магазине же ее покупать, — согласился Вася.
Они прошли несколько шагов вперед, и, наконец, увидели тела. Свет фар хорошо освещал их, но Шаврин все же включил фонарь, и, наклонившись над одним и другим, внимательно рассмотрел всю картину. Когда он разогнулся, выражение его лица было крайне несчастным. Алексей отошел в сторону, достал мобильник.
Нельзя сказать, чтобы его звонок доставил удовольствие Колодникову. Он только-только приехал домой, и, поев, разделся, с надеждой лечь в постель.
— Два трупа? Может, они того, друг друга запороли? — с безнадежностью в голосе спросил он.
— Да, хорошо бы, если бы так, а то им кто-то обоим аккуратно так перерезал горло.
ГЛАВА 8
Сразу ехать по подсказанным старым опером адресам Астафьев не стал, и правильно сделал. База данных Железногорской области, подаренная ему знакомым хакером, Мишкой Юдиным, подсказала Юрию, что никто из троих его фигурантов по прежнему адресу не живет. Более того, Иванченко и Зинченко он вообще в этом списке не нашел. Но, зато его «крестник», Зыков, тот самый грабитель, которому он врезал по черепу монтировкой, проживал как раз в Кривове. Туда он и поехал.
В домике на самой окраине города, его приветливо встретила миловидная, полная, сорокалетняя женщина, заявившая, что Витя сейчас на работе.
— И где он у вас работает?
— В автосервисе, у Кулакова.
Юрий кивнул головой. Этот сервис он прекрасно знал, раньше тот принадлежал бывшему менту Леониду Пчельнику, но после того, как тот принял смерть от каблучка Ольги Малиновской, перешел в руки Кулакова.
Сам Кулаков встретился ему на самом въезде, как обычно, он куда-то спешил на своей потрепанной «десятке», и Астафьеву пришлось посигналить, чтобы тот притормозил. Разговаривали, не вылезая из машин, только опустив стекло.
— Что, подломался, Юра? — спросил хозяин сервиса. — Обратись к Николаичу, он все сделает.
— Да нет, тачка в порядке. Кадр мне тут один твой нужен, опросить нужно. У тебя такой Зыков работает?
— Да, слесарем, карбюраторы классно ремонтирует и настраивает, а что?
— Давно он у тебя?
— С год уже.
— Как он, не быкует?
Кулаков удивился.
— Кто, Витька? Да ты что, Юр?! Безобидный такой парень, спокойный как морж.
— Он у тебя вчера на работе был?
— Да, весь день.
— Точно?
— Сто процентов.
— Ну, тогда ладно. Где он тут у тебя?
— Да, вон, до последнего бокса доедешь, ворота где открыты, там он один работает.
В последнем боксе действительно был только один человек, в рабочей робе, не очень высокий, но на редкость широкоплечий, коренастый, с толстой, накаченной шеей. Здоровяк с увлечением возился на верстаке с хитроумным карбюратором.
— Зыков, Виктор Тимофеевич? — спросил Астафьев. Мужчина обернулся, на круглом, добродушном его лице читалось явное недоумение. Интересной особенностью внешности бывшего потрошителя дальнобойщиков были удивительно голубые, почти бесцветные сейчас уже, глаза.
— Да, гражданин начальник. Чем я в этот раз так заинтересовал нашу родную милицию?
— Откуда ты знаешь, что я именно гражданин начальник? — чуть не рассмеялся Астафьев.
— Да, это все просто. Я за десять лет столько раз слышал свою фамилию в таком сочетании и таким тоном, что даже могу сообщить вам, гражданин начальник, в каком вы звании.
— И в каком же я звании? — заинтересовался Юрий.
— Ну, ни как не ниже майора.
Юрий засмеялся.
— Почти угадал. Подполковник. А ты не помнишь меня? Мы ведь встречались.
Последний раз Астафьев видел Зыкова на суде, но и сам, признаться, забыл внешность своего «крестника». Зыков же несколько секунд присматривался к внешности своего собеседника, потом пожал плечами.
— Вроде бы, видел вас, но не припомню, когда и где.
— Одиннадцать лет назад я тебя ударил монтировкой по голове.
Зыков даже засмеялся, помотал опущенной головой. Сквозь редкую стерню его жидкой растительностью было хорошо видны несколько белых шрамов.
— Да, с вас то все и началось, — признался он, отложил карбюратор, и достал сигареты. — Если бы не та монтировка, то бы вы меня хрен взяли. У меня там, в револьвере, только один патрон то и был. Больше к нему патронов не достали, не было. Я когда на то дело шел, то решил: если нарвемся на ментов, то я себе заряд тот в голову засажу. Очень я не хотел в тюрьму идти. А тут вы с этой монтировкой! Башку проломили, ствол отобрали. Так и пришлось мне чалить полный червонец.
Астафьев удивился.
— А, почему «червонец»? Вам же всем тогда по семь лет дали?
— Да, дали то семь, но, как повалит невузуха, так и покатит по всему этапу. В первый год еще на «шестерке» там один бык въелся на меня. До махаловки дело дошло. Он за заточку, а я его кулаком в лоб, прямо на кругу. Ну и он не отдышался.
Он сжал свой кулак, и Юрий поверил, что убивать Зыков действительно не хотел, просто от такого удара действительно: "Не отдышишься".
— Так ты что, выходит, только-только "откинулся"? — удивился Юрий.
— Ну да, года еще нет.
— А в Кривов как попал? Ты же родом из Торска?
— У меня в Торске мать только была. Когда она умерла, квартиру отдали другим. А с Дашкой мы переписывались года три. В лагере меня навещала, что еще нужно то? В лагере я потихоньку слесарить начал, потом вот увлекся, машины ремонтировал вертухаям. Так что, на кусок хлеба с маслом всегда заработаю.
Он выкинул сигарету, прислонился спиной к воротам, могучие свои руки сложил на груди.
— Что-то вы моей персоной заинтересовались? — задал он главный свой вопрос. — Случилось чего?
— Да. Вчера троих гаишников убили.
— Слыхал, по телеку даже передавали.
— Один из них тогда, на трассе, со мной был.
Зыков засмеялся.
— А, ну, это тогда не ко мне. Я вчера весь день тут был. Кто угодно может подтвердить.
— А, машина у тебя есть?
— Есть, вон стоит, — и он ткнул пальцем в сторону стоящего в сторонке, у забора, «Запорожца». Тогда Юрий решил зайти с другой стороны.
— Ты, Виктор, со своими подельниками то, виделся?
— Да нет, с ними теперь трудно увидеться.
Зыков скривился.
— Что так?
— Вано — Иванченко, умер года три назад.
— Да ты что?! На зоне?
— Нет, он раньше вышел, по инвалидности. Его ж тогда вы искрошили как дуршлаг, а там он еще тубик подцепил. Ну и догорел года за два. А Зина, тот сейчас птица высокого полета. Хотел я к нему обратиться, чтобы денег на первый случай подкинул, позвонил. Но секретарь у него больно въедливый: "Кто, что, зачем? Обратитесь к помощнику, может он поможет в ваших проблемах".
